Чекисты
Шрифт:
Вот что представляют собой Анненков и Иванов-Ринов. Под стать им Краковецкий, руководитель сибирского контрреволюционного подполья, Яковлев, колчаков-окий губернский комиссар, руководитель белогвардейского подполья в Иркутске, и атаман Семенов. Все они еще гуляют на воле, плетут интриги, собирают новые части Для нападения на мирных советских людей.
Трилиссер рассказывал тихо, полушепотом, хрипловатым голосом, не проявляя никаких эмоций, хотя внутри у него все кипело. И от этих его слов, за которыми чувствовались боль, негодование,
— И такое могут творить люди!? — не выдержал Артузов, — Их нужно вытащить сюда, чтобы судил народ!
— Не так-то просто. У них еще слишком много покровителей. Да и руки не доходили. Во-он как далеко укрылись… Но будем это вместе делать. Как только я соберу достаточно сведений, мы с тобой разработаем план операции.
Летом 1925 года Трилиссер выехал в Гельсингфорс, где ему предстояло встретиться с Дмитрием Быстролетовым, биографию которого он хорошо изучил, но лично, «в глаза», еще не видел.
Быстролетов родился в 1901 году в небогатой интеллигентной семье. Во время гражданской войны учился в мореходном училище в Крыму. Увлеченный случайным порывом, вместе с остатками белой армии бежал в Турцию. Через неделю опомнился и с небольшой группой товарищей на шаланде возвратился в Севастополь. Встретил знакомого чекиста и поведал ему об этом,
— Будешь с нами работать?
Быстролетова инструктировали в течение нескольких дней, договорились о том, как поддерживать связь, и перетравили обратно в Турцию. Оттуда он переехал в Чехословакию, где поступил учиться в Пражский украинский университет. Хорошо изучил обстановку и условия жизни в Германии, во Франции. Сейчас он закончил университет.
Дзержинский и Трилиссер отлично понимали, что наступил решающий этап в подготовке Быстролетова. От того, как будет проведен его инструктаж, определены его возможности и поставлены задачи, во многом зависит вся его последующая работа. Этот инструктаж должен был провести лично Трилиссер. К тому же, у Трилиссера были в Финляндия и другие дела.
Давая Трилиссеру последние напутствия, Дзержинский опросил:
— Обстановку в Финляндии вы знаете. Вас никто не узнает из прежних знакомых, ведь вы работали там в начале девятисотых годов среди военнослужащих царской армии?..
— Прошло много лет, Феликс Эдмундович.
— Во всяком случае, будьте предельно осторожны. Желаю успеха.
Когда поезд стал приближаться к столице Финляндия, защемило в груди: «Двадцать лет прошло с тех пор, как я жил ж работал в этом городе!
В ту пору должен был таиться, работал под чужой фамилией. Господин Капустянский! Может ли кто-нибудь вспомнить Капустянского?.. Во всяком случае, это нужно исключить! Предстоит очень важная встреча!»
Трилиссер раньше знал несколько проходных дворов, где можно проверить, нет ли слежки. Знал кафе и чайные, в которых можно разговаривать, не опасаясь, что кто-то
Михаил Абрамович вышел с вокзала и направился по улице в сторону от порта. Он заранее выбрал гостиницу, в которой будет удобно и безопасно жить: подальше от центра города и в том районе, где он редко бывал.
Вечером прошелся мимо дома на Хагазундской улице, в которой проживал в те далекие годы. Сильно забилось сердце: здесь, в меблированных комнатах «Хильстрем», встречался с товарищами по партии, прятал документы.
Прошелся одним проходным двором… Другим… Все так же, как и было…
Встреча состоялась на следующий день вблизи небольшого кафе «Голубое озеро». Михаил Абрамович издали увидел высокого молодого человека с книгой в правой руке. Приблизившись, он увидел в книге закладку зеленого цвета. Ошибки быть не могло. Трилиссер подошел к незнакомцу и спросил:
— Это у вас томик Беранже? — слова пароля.
— Нет, это мой любимый Пушкин.
— Здравствуйте, товарищ Быстролетов.
Крепко пожал протянутую руку.
Прошли в кафе и сели за столик. Кроме них, в помещении никого не было. Подав угощение, хозяин тоже удалился.
— Как доехали? Никаких приключений не было? — заговорил Трилиссер.
— Все тихо и спокойно.
Потом стал расспрашивать об условиях жизни в Праге, о том, как прошли годы учебы в университете, о новых знакомствах, которые состоялись у Быстролетова. Перешел к делу:
— Где вы теперь намерены работать?
— Надеюсь получить должность преподавателя в Праге.
— Для нас было бы важно, если бы вы сумели переехать в Германию. Ведь вы владеете еще и венгерским языком?
— Немного.
— Мы достанем для вас документы венгерского графа. Не очень богатого, но достаточно обеспеченного. Сумеете ли вы оправиться с таким поручением?
«Германия? Почему Германия? Венгерский язык? Венгерский граф? — Быстролетов задумался. — Для того чтобы выступать в роли аристократа, нужно иметь соответствующее воспитание, манеры. Ну, за этим дело не постоит, я достаточно хорошо воспитан и умею держать себя в обществе. Что касается языка: пожалуй, в течение двух лет смогу овладеть…» Прежде чем ответить на вопрос Трилиссера, Быстролетов спросил:
— Извините, а почему нужно в Германию?
— Там сейчас назревают наиболее важные события, и важно получать оттуда надежную информацию.
— Думаю, что в течение двух лет сумею овладеть языком в достаточной степени.
Трилиссер и Быстролетов разговаривали долго, и им никто не мешал. В последующем Дмитрий Быстролетов будет менять много паспортов, выступать как гражданин различных государств: в Германии под видом венгерского графа он будет перехватывать особо секретную переписку между Гитлером и Муссолини. Сделает много полезных дел для Родины.