Чекисты

Коллектив авторов

— Хорошо.

Дзержинский ушел, а Трилиссер и его жена долго не могли уснуть. Когда утром следующего дня он вошел в кабинет Дзержинского, то находился в возбужденном настроении.

— Здравствуйте, Феликс Эдмундович. Дзержинский, напротив, был чем-то встревожен.

— Здравствуйте, товарищ Трилиссер, присаживайтесь, — предложил Дзержинский, а сам тут же позвонил по телефону: — Товарищ Самсонов, как дела с бандой Матюхина? Есть ли что-нибудь новое из Тамбова? — Выслушав ответ, положил телефонную трубку на рычаг и пояснил Трилиссеру: — С антоновцами мы покончили. Но осталась банда одного из главарей — Матюхина. Если ее сразу не пресечь, то опять начнется заваруха. Сейчас дело разворачивается, и я надеюсь,

что пойдет успешно. Этим занимаются Самсонов и Дерибас. Вам с ними нужно будет познакомиться. И еще, будете работать в контакте с начальником Контрразведывательного отдела Артузовым. Но это — в будущем. Сейчас о ваших делах. Почему вы живете еще в гостинице?

— Да, собственно, не было срочной необходимости…

— Эта гостиница находится далеко от здания ВЧК. Вам нужно перебраться поближе, чтобы в случае необходимости можно было срочно вас вызвать. Обратитесь в хозяйственную часть от моего имени.

— Хорошо, Феликс Эдмундович.

— Теперь о вашей работе. Сейчас мы укрепляем Иностранный отдел ВЧК, о чем я вам говорил. Уж очень много пакости идет к нам из-за рубежа. Для нас крайне важно знать заранее, не готовят ли империалисты новое нападение на нашу страну. И в первую очередь располагать сведениями о замыслах белоэмигрантских организаций. Я хотел бы, — продолжал Дзержинский, — чтобы вы возглавили подразделение Иностранного отдела. Вы имеете некоторый опыт в этой работе, помните, мы с вами говорили о Луцком, у которого вы многому научились.

— Понимаю, Феликс Эдмундович. Я приложу все свои силы и знания…

— С чего вы думаете начать? — спросил Феликс Эдмундович.

— Полагаю, что прежде всего нужно разработать структуру этого подразделения. Затем мы будем использовать все возможности, чтобы в кратчайшие сроки создать за границей необходимые позиции. Для меня будет проще начать с Востока, где я знаю многих лиц и где у меня остались кое-какие связи. Труднее будет на Западе…

— Мы получили сведения, что скопившиеся во Франции и Германии офицеры белой армии и некоторые царские чиновники создали эмигрантские организации для борьбы с Советской властью. Эти люди очень активны и озлоблены. Пойдут на крайние меры, вплоть до террора, чтобы свергнуть большевиков… Да и Запад к нам поближе. Поэтому, мне кажется, следует создать необходимые предпосылки в первую очередь во Франции, Германии и в некоторых других странах Европы. Действуйте быстро и решительно. Докладывайте мне лично. — Дзержинский встал, давая понять, что разговор окончен.

В конце 1921 года Иностранный отдел получил информацию из Ревеля о том, что перехвачено письмо белогвардейца Артамонова, проживавшего в этом городе, адресованное в Берлин Ширинскому-Шахматову, члену организации «Высший монархический совет».

Артамонов писал, что встретился с прибывшим из СССР в командировку бывшим царским чиновником, ныне советским служащим — Якушевым Александром Александровичем. Якушев рассказал, что он возглавляет в Советской России подпольную организацию монархистов. Артамонов оценивал Якушева как выдающуюся фигуру.

Поздно ночью Трилиссер позвонил Дзержинскому;

— Феликс Эдмундович, можно к вам на доклад?

— Заходите.

Прочитав информацию, Дзержинский пригласил к себе начальника Контрразведывательного отдела ВЧК Артузова.

— Артур Христианович, присаживайтесь. Вам известен Якушев?

— Такую фамилию не помню… Нужно проверить…

— Вот информация из Эстонии… — Дзержинский передал текст. — Как ваше мнение?

Артузов пробежал глазами текст и ответил:

— Нет, Якушева я не знаю, но сведения интересные…

— Проверьте и дайте предложения.

Утром следующего дня Артузов установил, что А.А. Якушев — советский служащий, недавно вернувшийся из заграничной командировки,

является руководителем малочисленной монархической организации в Москве. Было решено организовать его командировку на Дальний Восток, по дороге задержать и допросить.

Так было положено начало операции «Трест»,

Зимой 1922 года Михаил Абрамович Трилиссер был назначен начальником Иностранного отдела.

Обычно Трилиссер докладывал Дзержинскому текущие материалы почти ежедневно, поздно ночью, когда сотрудники отдела расходились по домам. Лишь в исключительных случаях просил принять его срочно. Так было и сейчас, в феврале 1922 года. Только Трилиссер позвонил Дзержинскому днем:

Феликс Эдмундович, получена шифровка из Берлина, очень тревожная…

— Заходите…

Спустя несколько минут Трилиссер передал Дзержинскому шифровку, в которой было написано:

«По достоверным данным, Торгово-промышленный и финансовый союз в Париже, объединяющий крупнейших „тузов“ царской России, создал специальный секретный совет, целью которого является организация террористических актов против руководящих деятелей Советского государства. В состав совета входят: Денисов (он же председатель союза), Густав Нобель, Степан Георгиевич Лианозов, бр. Гукасовы, Третьяков, кн. Белосельский-Белозерский и Павел Тикстон…

Для специальной задачи организации террористических актов выделяется фонд в полтора миллиона франков.

Барон Сергей Торнау, уполномоченный Торгово-промышленного союза в Финляндии, обращает внимание секретного совета на своего хорошего знакомого — Эльвенгрена. В ответ на предложение Торнау немедленно же в Гельсингфорс выезжает Павел Тикстон, вступающий в переговоры с Эльвенгреном о создании террористической группы».

Дзержинский и Трилиссер понимали, что это значит, имея в виду Генуэзскую конференцию, которая должна была в ближайшее время состояться.

Не допустить признания Советской Республики, принять любые меры, чтобы сорвать конференцию, стало лозунгом не только белой прессы, но и многочисленных эмигрантских антисоветских организаций.

За этим внимательно следил Феликс Эдмундович Дзержинский. Он поручил Трилиссеру усилить работу по предотвращению возможных акций со стороны эмигрантских главарей…

— Кто источник информации?

— Эрих Альбертович Такке, немец, наш помощник в Германии.

— Что за человек? Насколько он надежен?

— Идейный марксист. Преданный нам человек.

— Что известно об Эльвенгрене?

— Такке знает Эльвенгрена как активного участника эмигрантских организаций.

Дзержинский задумался. Потер руками виски. Сказал:

— Всю информацию, относящуюся к подготовке конференции, докладывайте мне немедленно. Даже на первый взгляд несущественную… Нужно принять меры к активизации наших источников. Я проинформирую Владимира Ильича и членов советской делегации, готовящихся к отъезду. А вас прошу принять все меры к получению своевременной информации и к охране делегации. Постоянно держите меня в курсе дела.

Спустя несколько дней работник Иностранного отдела доложил Трилиссеру, что получил новую информацию из Берлина:

«Незадолго до получения Савинковым денег на организацию покушения на советскую делегацию в Генуе в Париже появился и вступил в деятельные сношения Савинковым и Торгово-промышленным союзом Георг Сидней Рейли.

Савинков устроил две встречи Рейли с Эльвенгреном при участии белоэмигранта Деренталя. Одна из встреч происходила в отеле „Лотти“, другая — в ресторане. В результате состоявшейся беседы было установлено, что организация террористического акта возможна лишь в Берлине, через который будет проезжать и где остановится советская делегация. Рейли обещает содействие своего человека там…»