Чекисты
Шрифт:
В кабину вошли две девушки с папками в руках, они нажали кнопку третьего этажа, лифт тронулся, девушки смотрелись в зеркало и говорили о каком-то новом материале для платьев.
Сергей вспомнил, что он только что слышал такой же разговор. Ну, конечно, в трамвае. Там ехали пожилые женщины с авоськами, у одной еще сквозь картонную коробку бутылки капало на пол молоко. На третьем этаже девушки, продолжая разговаривать и еще раз посмотревшись в зеркало, вышли, и Сергей нажал кнопку четвертого
В комнате за конторкой сидела женщина, она взяла у Сергея бумажку и показала глазами на старый дубовый диван.
— Посидите, пожалуйста.
— Покурить можно?
— Лучше в коридоре.
Стоя возле урны, Сергей курил до тех пор, пока сигарета не обожгла пальцы. Вернулся в комнату.
— Сейчас придут, — сказала женщина и застучала на машинке.
Вскоре вошел высокий мужчина в штатском, пристально посмотрел на Сергея и спросил:
— Болдырев Сергей Петрович?
— Да, это я, — ответил Сергей, вставая.
— Ирина Васильевна, какая комната у нас свободна? — спросил мужчина, открывая дверцу плоского шкафика на стене.
— Берите любой ключ, — ответила женщина, не отрываясь от машинки.
Мужчина снял с гвоздика ключ, закрыл дверцу и сказал Сергею:
— Пойдемте.
В комнате стояло несколько массивных столов. Окно выходило во двор, и в комнате было не очень светло. Виднелись крыши и антенны, освещенные солнцем.
— Я капитан Половцев, — сказал мужчина, когда Сергей уселся на стул. — Вы не догадываетесь, зачем мы вас пригласили?
— Н-нет, — неожиданно громко ответил Сергей.
— Сейчас выясним, — равнодушно ответил мужчина и, облокотившись обеими руками о стол, начал рассматривать Сергея, потом отвернулся и стал смотреть в окно. Сергей вытирал ладони о брюки и ждал, когда начнется разговор. Скрипнула дверь, в комнату вошел смуглый молодой человек с зеленой папкой в руках, он мельком глянул на Сергея и буркнул, подвигая к себе стул:
— Пришли, значит. Ну хорошо.
Протянул папку капитану Половцеву, тот взял ее, положил рядом с собой на стол и посмотрел на Сергея.
— Мы решили побеседовать с вами и выяснить ряд вопросов, касающихся вашего поведения и взаимоотношений с некоторыми иностранцами...
— Да-да, — перебил его Сергей, — я, кажется, излишне много с ними встречался. Но, понимаете, я изучаю английский и хотелось потренироваться в разговорном языке... И вообще получше узнать о жизни... там... Я вот встречался... — он начал сбивчиво рассказывать о своих встречах, о разговорах.
Половцев спокойно слушал. Виктор Комаров несколько раз нетерпеливо кашлянул и поерзал на стуле, неприязненно разглядывая Болдырева. Давно догадался и понял, зачем его вызвали. Ишь как осунулся, аж серый стал,
— Послушайте, Болдырев, — вставил Половцев, когда Сергей на миг умолк. — У нас в Ленинграде сейчас тысячи иностранцев, они знакомятся с тысячами наших людей, и не кажется ли вам странным, что мы будем вызывать каждого гражданина на беседу. Вспомните, с кем вы близко были знакомы и о чем договаривались?
Сергей опять длинно и сбивчиво заговорил, называя фамилии, названия гостиниц.
Слова Половцева: «и не кажется ли вам...» вызвали вдруг в памяти Комарова совсем другие воспоминания.
...Сдав первый государственный экзамен, Виктор болтался в коридоре, ожидая, когда ответит Костя Нестеров, Надя Боярская и еще другие ребята. Подошла секретарша деканата и сказала, что Виктора ждет какой-то человек. По дороге шепнула:
— По-моему, он ленинградец, а не приезжий.
Последнее время на факультете беседовали с выпускниками представители различных учреждений, подбирая для себя молодых специалистов. «Интересно, куда будет нанимать меня этот тип?» — думал Виктор, входя в кабинет.
Пожилой человек в очках стал расспрашивать его об отметках, о здоровье и где он собирается работать. Виктор ответил, что тянет его к редакционной работе...
Разговор шел свободно, перескакивал с одной темы на другую. Виктор ломал голову, откуда этот человек и почему он так хорошо его знает. Постепенно выяснилось, что он из отдела кадров Комитета госбезопасности.
— Позвольте, ведь я же филолог... Неужели у вас нет своих учебных заведений?
— Конечно есть. Но дело наше сложное, многогранное, и нам нужны специалисты различных областей знаний.
— Вы знаете, это так неожиданно...
— А вы подумайте. Райских кущ не обещаю, работа у нас тяжелая, нервная, беспокойная. А вообще легкой работы нигде не бывает.
Виктор потер обеими ладонями лоб и вдруг сказал:
— Я на первом курсе выговор имел за драку. Шел с девушкой, а какой-то тип ляпнул про нее неприличное, вот я и пустил в ход кулаки, а тут комсомольский патруль, потом собрание. Не кажется ли вам, что это не очень подходит для работника вашего учреждения?
Собеседник усмехнулся:
— А вам не кажется, что это было прощание с детством? Может, еще рогатку вспомните, чужие огороды и окно, разбитое мячом?
Собеседник не настаивал, не уговаривал, он рассказывал о важности работы и предлагал серьезно об этом подумать.
— Ребята! — воскликнула Надя. — Смотрите, наш Витька уже после первого экзамена свихнулся. Не ест, не пьет и смотрит в одну точку. Витенька, очнись!
— Ладно, Надька, бывает, — отмахнулся Виктор.