Челноки
Шрифт:
— Не казните себя, — милостиво разрешил мне гневаться Эдди. — Это естественная реакция. С началом практик медитации обсессивно-компульсивные расстройства характерны для всех «приходящих». Отсюда резкие смены настроения, беспорядочное мышление и даже агрессия. Потерпите немного, и всё скоро закончится. Надо только…
Я дальше не слушал, думая уже о своем. Подозрительная какая-то активность вокруг. Что-то не так. Как используют здесь «приходящих»? Существуют ли «уходящие», чтобы быстренько присоединиться к ним и смыться отсюда? Кай, наверное, знает, а дакини молчит. Эддичка так и будет скармливать свои небылицы. Сначала кармограф, теперь всё вот это…
Воображение нарисовало гуманоидного инсектоида скрывающего жуткий оскал под маской Эдди. Человеческой кожей он обтягивает мебель в приемной, из костей вытачивает дудки для духов, а еще трепещущей плотью кормит прожорливых и скользких личинок…
Яркие образы мягко и незаметно перетекали друг в друга, закономерно закончив Гейлой в пикантной позиции. Тем временем разрумяненный в приступе красноречия Эдди продолжал о чем-то вещать. Органы слуха исправно передавали в мозг его речь, но я не разбирал ни единого слова. Очень странный эффект.
— … верно ведь? — вопросительно посмотрел он, наконец-то заткнувшись.
Мне пришлось сделать усилие, возвращая внимание. С обсессивно-компульсивным расстройством, возможно, и прав.
— Несомненно! — кивнув, подтвердил я. О чем была речь?
— Тогда продолжим! — Эдди вернулся к бумагам, выглядя собранно и решительно, подобно фельдмаршалу, чертящего на карте стрелки маневров.
Его следующие вопросы, как правило, были с подвохом и непростым этическим выбором. Часть заданий Бюро позаимствовало у психиатрии: быстрые ответы-ассоциации, разгадывание картинок с чернильными пятнами, составление сюжета по ключевым словам и тому подобная чушь. «Многопрофильное исследование личности», как назвал это Эдди. Главное, чтобы Кай себя не выдал потом.
Хрустальный шарик вспыхивал то бледно-желтым, то ярко-зеленым. Я старался отвечать искренне и четко, чтобы закончить как можно быстрее.
— Ты убивал кого-то? — тем же ровным голосом вдруг спросил Эдди.
— Не… — покачал я головой после паузы.
Шарик предательски покраснел. Тихо ахнула Гейла. Эддичка внимательно так посмотрел, а мне вдруг стало душно и жарко.
Таким плотным воздухом невозможно дышать! Его словно приходилось глотать упругими, желеобразно колыхающимися кусками. Раздражение, усталость, недоверие, страх — всё смешалось во взрывоопасный коктейль, успевший настояться и перебродить в адскую смесь, которая вдруг сдетонировала, забрызгав безумием.
В голове возникло и закрутилось заезженное выражение — «свинцовые веки». А потом сразу и некстати пришедшая рифма — «лиловые реки». Как и куча другого обрывочного ментального хлама, который в обычных обстоятельствах остался бы в уме незаметным. Но сейчас только набирал амплитуду.
Я устало подумал, что с удовольствием уснул бы даже в чертовой заднице. И ужаснувшись такой аналогии, попытался вернуть себе ясность. Но горизонт внезапно нырнул вниз, а верх по спирали бешено завертелся, набирая скорость, хоровод жуткой нечисти. И дирижировал ей Эйяфьятлайокудль.
Через секунду картинка сузилась в монотонно гудящую линию, а потом сократилась до точки. Всё затопило свистящим шумом, и через мгновение мир выпрыгнул из сознания, взорвавшись беззвучной чернотой, где исчез даже я.
Глава 14
Наутро снова отправили парламентеров в таможню. После ночного допроса чувствовал себя скверно, поэтому остался в гостинице, сославшись на похмельный синдром. Не знаю, как выкрутятся Гейла и Кай, я бы хотел об этом не думать. Всё происходящее там лучше пропускать мимо себя, воспринимая как сон, иначе так и придется ложиться в психушку. Здесь и без этого проблем с головой.
— Что смурной весь такой? Глотнешь? — Ванька протянул Жигулевское.
— Не… — поморщился я. — Как только пьешь теплым с утра? На таможню кто-то ушел?
— Стас и Бориска, чтоб не толпой. Ты-то куда ночью ходил?
— Думаешь, помню? Знаешь ведь, что у меня так бывает. Надо будить.
— Лунатиков не будят.
— Это если на крышах. А пока не залез, просто толкни! — попросил я, надеясь, что хоть так выдернет из Чистых Земель. Не такие уж чистые, как оказалось…
Наши вернулись, вести недобрые, итоги плачевны. В таможне денег брать не хотят. То ли новый начальник, то ли комиссия. Загадочно улыбаются и на этом вот всё. Еще и с баксами так неуместно попались. Думают они у нас в каждом тюбике и мало даем?
— Есть еще вариант! — обвел нас Бориска многозначительным взглядом.
— Ну?
— Вечером поезд на Бухарест. Мне тут человечек шепнул, что за пузырь расскажет секрет.
— Ну?
— Пузырь с вас, я свой отдал.
— Не тяни!
— Кароч, этот поезд остановится на светофоре, если чуть забашлять. Минуты нам хватит багаж покидать?
— Не вопрос, а отметки на выезд?
— Трое, чтоб не палить всех, сядут на станции, у них они будут. А мы закинем всё к ним и завтра пустыми, как белые люди. А наши на вокзале у румын подождут. Кто пойдет?
Все разом повернули головы, смотрят на меня и на Ваньку. Ну да, качки, кому ж тут носить…
— С ними пойду! — вызвался Раф.
Я облегченно вздохнул. Коренастый татарин, борец-классик с бычьей шеей и взглядом убийцы. Даже мне неуютно с ним рядом стоять. План авантюрный и крайне сомнительный в своей эффективности. Чреват административной или даже уголовной статьей. Но в силу повсеместного хаоса, развала и бардака, возможно, прокатит. Граница давно не на замке. Тут контрабанду фурами возят, а мы мелочь, студенты. Настолько отмороженных грех обижать.
— Один момент! — поднял руку Стас. — Вы, чо? Правда думаете, что за светофор надо башлять? Разводят ведь, как лохов! Отвечаю, поезд встанет и так. Машинист на такую аферу пойти бы зассал.
Мы одобрительно закивали. Стас — голова! Логика в его рассуждениях точно была. Надо только посмотреть и померить, где встанет вагон.
Поразительно, но всё получилось. Поезд остановился. Мы открыли дверь и в бешеном темпе перекидали к нам весь багаж. А это в прямом смысле гора вещей, которую лихорадочно распихали где могли, заняв еще и пустое купе. Сами в него уже не войти не смогли. Задыхаясь, в поту, едва держась на ногах, пересекли-таки границу.