Челноки
Шрифт:
— В смысле «как есть»?! Она же сожрет!
— Ты мне доверяешь? Делай, как говорю!
— А-а-а! — оттолкнул монстра я.
Тот громко лязгнул зубами и, казалось, вопросительно на меня посмотрел. Дескать, что за истерика? Сам же позвал.
Не знаю, чем тут занимался Кай, но я не собирался дать скормить себя духам, или кто они там. И неизвестно, Гейлы ли голос слышу сейчас. Может, кто-то притворяется ей, и с этими тварями оно заодно?
Тем временем монстр нерешительно переминался с лапы на лапу и шумно втягивал воздух ноздрями.
— Что ты делаешь? — искренне возмутилась Гейла. — Напугаешь, и он сразу уйдет!
Именно! Вот это и надо. Только как, сука, его напугать? Тут должна быть защита от нечисти этой. Барабанчик, похоже, ее разбудил!
Пошарив по плите трясущимися от страха руками, нашел ритуальный, трехгранный кинжал, дудку из бедренной кости и колокольчик. Видимо, что-то из них способно помочь.
— Не трогай! — пронзительно тонко вскрикнуло «нечто» голосом Гейлы.
Ага, как же… Значит, точно сработает!
Схватив всё, я что есть силы дунул в костяную дудочку, позвенел колокольчиком и свирепо замахнулся кинжалом. Не подходи, сволочь, убью!
Тварь недоуменно на меня посмотрела и поплелась обратно. Спрыгнув к себе, обиженно громко хлопнула могильной плитой.
Мертвенное свечение у надгробий сразу пропало. На несколько секунд вновь стало тихо, а потом Гейла вдруг взорвалась:
— Тупица! Ты только что запорол месяц работы. Созерцание, медитации, прибежище и подношение Трем Драгоценностям — всё псу под хвост!
— Постойте-постойте! — запротестовал я. — Вот и продолжали бы извращаться тут с Кайем! Я не подписывался кормить собой монстров! Меня-то за что?
— Это ты нуждался в его помощи, а не он в твоей. Вот и сорвался. А ведь говорила — не лезь к скудоумцу! Только добились ремиссии и вот всё опять!
— Это я скудоумец? Как твой умник разрулит? Сяду из-за него лет на двадцать! Страшно к себе возвращаться! Кто тут из нас крововос? — вспылил я в сердцах.
Но ведь понятно, как проблему решит. Дом должен помнить. Доступ к содержимому памяти у него, видимо, есть. Мало того, чувствует, что возникла проблема. Или знает, что происходит, раз плюнул на практику в такой важный момент.
— Ладно, не злись, — примирительно сказала Гейла вздохнув. — Сама виновата. Оба балбесы. Вы ж одинаковы. Кай разве что вырвался чуть вперед. Опередил жизней на пять. Впрочем, смотря как дело пойдет.
— Может, мне в другую сторону надо? Жутковато у вас что-то здесь.
— Зато эффективно и быстро, если делать всё по уму. Или хочешь, как все? На сотни кальп растянуть?
— Совсем не врубаюсь, о чем говоришь, — мрачно сказал после паузы я.
— Про путь твой духовный, балбес. Будешь молиться, поститься, понемногу умнеть. Три шага вперед, два шага назад. И это, если повезет с человеческим телом. С мозгами, окружением, учителем, местом. Сейчас это есть, а дальше — не факт.
— Об этом каждый раз мне песни поешь?
— Ты слышишь только то, что можешь
— Хорошо, давай помогу, — смирился я с неизбежностью. Слушать подобную проповедь придется еще много раз. — Только объясни всё нормально. Чем вы занимались тут вообще?
— Кай делал практику Чод, согласно наставлениям из «Смеха дакини». Суть в отсечении эгоцентрических омрачений ума, опирающихся на иллюзию самости «я».
— Тарабарщина какая-то, — скривился я. — Так практика в чем? Что делать мне?
— Уже рассказала, но ты почему-то не смог, — фыркнула Гейла. — Слабак.
— Почему-то? Тварь едва не сожрала меня!
— Так в том-то и смысл! Ты подносишь свое тело как дар. «Я вам всем должен. Голодные демоны, духи, приходите и ешьте меня!»
— Когда это им успел задолжать? — возмутился я.
— В своих прошлых жизнях. Учитывая их бесконечность, наверняка должен всем. Но в этот раз тебе повезло, а им нет. И это их милость. Они позволяют тебе проявить сострадание, щедрость, духовно очиститься, стать лучше, пройти по пути, чтобы потом помочь уже им! — с патетикой воскликнула Гейла.
Я мрачно кивнул, вдруг поняв, почему сбежал Кай. Парень вовремя слился. Решил, что снимать сливки практики должен был я. Чай мне-то нужнее. Спасибо, мой брат!
— А нельзя сострадать им менее радикально? — спросил снова я.
— Можно, конечно, но тогда будет меньше заслуг.
— Мне много не надо! — заверил я горячо. — Сама ведь сказала, что путь будет неблизкий. Сперва бы привыкнуть, с чего-то начать.
— Ах, хорошо! — неожиданно быстро согласилась она. — Возьми этот сосуд и пойдем-ка к ручью. По тропинке и прямо. Недалеко.
Я нагнулся и подобрал маленький медный кувшинчик. Но и ритуальный кинжал прихватил. Черный, трехгранный клинок в подозрительных пятнах выглядел довольно зловеще. Рукоятку увенчивала лошадиная голова какого-то свирепого демона. Не знаю, можно ли таким отбиться от духов, но меня испугал уже точно.
Свечку оставил на могильной плите, лунного света хватало, чтобы идти по тропинке. Трава и пожухлые листья в такт шагам тихо шуршали, но Гейла оставалась невидима. Иногда пространство будто бы искривлялось, показав призрачный силуэт, но разглядеть детали я уже не сумел. Вроде бы крылья и даже рога. Причем без одежды. Почему в институте так не учит никто?
Метрах в ста от ограды нашелся ручей, напомнивший темные воды зловещего Стикса. Здесь они текли медленно и бесшумно, будто стараясь не нарушать покой мертвецов. Казалось, сама ночь сгустилась над ними — деревья вокруг ручья едва пропускали лунный свет сквозь листву. Ветер тихо шелестел в кронах, и его дуновение казалось шепотом усопших, которые звали и манили к себе. В воздухе витал едва уловимый запах тлена, а из глубины ручья время от времени доносился тихий всплеск, точно кто-то или что-то поднималось со дна на поверхность.