Человеческий фактор
Шрифт:
Тихомиров как – то посерьезнел:
– Слышь, командир, ты это завязывай – на полицаев работать, не авторитетно!
– Саша, мать твою, я не специально! Может – стоило извиниться и уйти?
Палыч задумался, из динамика раздался спокойный голос Митико:
– Господин сам решает что правильно, тем более – его вины нет.
Русский согласился:
– Ну да, бармен, падла, накосячил! И уходить тебе не стоило, уйти – значит признать свою неправоту перед этими гопниками!
– Митико, здравствуй. Как твои дела? Как остальные?
– Хорошо, господин. Вот только Марта ходит какая – то потерянная, нервная.
Это было ожидаемо – Марта не любила
– Передай ей привет и пусть не киснет, а то в угол поставлю.
– Я сделаю, господин. А может лучше вам дать ее номер коммуникатора?
Это меня удивило:
– Давай конечно, думаешь – она будет рада меня слышать?
Митико вздохнула:
– В любом случае – это будет лучше, господин.
– Хорошо, Митико, спасибо за совет!
– Я сейчас отправлю вам его в сообщении.
– Хорошо, жду.
Митико отключилась и почти тут – же пришло сообщение с номером, я выбрал позвонить и услышал голос Марты:
– Кто говорит?
– Привет, малыш. Как ты там?
Андерсен в полголоса чертыхнулась и спросила:
– А это кто?
Я улыбнулся:
– Марта, ты чего тупишь? Кто еще может тебя малышом назвать?
– Эл, засранец, это ты?
– Я, но с засранцем не согласен категорически! Как ты, как служба?
– Одну минутку, – Марта, похоже, прикрыла динамик ладонью и громко сказала – а ну – заткнулись все! Я со своим парнем разговариваю! Да, долбанный ты обдолбышь, и он, в отличие от тебя – мужик!
Хлопнула дверь, я спросил:
– С кем это ты там воюешь?
– Да так, несколько курсантов – саперов. Не подумай чего, я их в руках держу, но иногда надо и пошутить. Помнишь, как ты говорил – соленая шутка сбрасывает напряжение.
– Конечно помню, рад, что у тебя все в порядке.
– Да что со мной случиться? Ты – то как, не слишком тебя там, в психушке, мучают?
Я поморщился:
– Терпимо, раз в сутки – сеанс психотерапии, доктор пробует изменить мои привычки. Заставить бросить пить, ограничить кофе и все, в том – же духе.
– И он еще жив?
– Пока – да, знаешь, Марта, мне кажется необходимо немного изменить правила, не все они соответствуют обстановке.
– Так оно и правильно, сам – же говорил – меняется обстановка – меняются и правила. Надо только подумать – как и что менять. Думаю – мы подробнее обсудим это, когда увидимся.
– Да, разумеется. Черт, ребята, как – же вас не хватает, но, думаю, скоро соберемся в одном месте.
– Да, Эл. Извини, мне надо идти, а то эти дебилы взорвут что – нибудь не то.
Я кивнул – будто она могла меня видеть:
– Да, конец связи.
– Конец связи…
Марта вернулась в учебный класс и сурово посмотрела на курсантов:
– Вы, мать вашу, совсем сдурели? Знаете, придурки, с кем я сейчас разговаривала?
Один из курсантов ответил:
– Никак нет, мэм. Мы не знакомы с вашим молодым человеком!
Марта совершенно по–людоедски улыбнулась:
– И сохрани вас саперный бог с ним познакомиться!
– Но а все – же, госпожа инструктор, кто он?
Марта села за стол, открыла методичку и, словно между делом, сказала:
– Мастер – сержант Элвин Арчер, герой Каньона.
– Неужели тот самый?
– Я вам что, недоделки, врать буду? Не много о себе мните? – Марта вернулась к лекции…
Я проверил свой календарь – до конца курса по наматыванию души оставалось еще семь дней, я не питал иллюзий – за семь дней – доклад я не напишу, а значит – придется брать записи с собой. Тему я выбрал, опираясь на свой опыт работорговца, даже название вывел – «Тактика действий мобильных групп в тылу и прифронтовой полосе противника». Я решил не украшать доклад разными малоинформативными вензелями – все – таки я не писатель, да и то, что я собирался написать – мало походило на художественную литературу. На отдельном листе я набросал план будущей работы, в общих чертах – выходило вполне сносно. Я посмотрел на часы – по моим расчетам – капитан раньше семи не появиться, она – женщина, которая стремиться произвести на меня впечатление, а значит, сначала наведет красоту. Мне оставалось определить границы этого общения, решить что можно и чего нельзя, аккуратно прибрав книги и записи в ящик стола, я подальше задвинул портфель с деньгами. Затем я сходил в ванную, критически осмотрев себя в зеркало, я принял душ и решительно сбрил начинавшую пробиваться щетину. Вернувшись в комнату, я пересчитал наличность из того, что осталось – в принципе, если дама придет с умыслом – есть на что и угостить. Однако меня не покидала мысль что этот визит – подстава, то ли Талл устраивает какие – то проверки на вшивость, то ли иные деятели. Спектр был достаточно широк – от подполковника Ренци до неизвестных криминальных структур, на которые я сработал недавно. Вполне возможно – Талл, не вникая в суть дела, имела с этих гешефтов Панти определенный процент, я потер виски – иной раз мне начинало казаться что я веду сеанс одновременной игры с, минимум, десятком профессиональных игроков, причем – вслепую. Пока я, если так можно сказать, в основном защищался, пора было переходить к активным действиям, пора было перехватывать инициативу…
6.
В дверь осторожно постучали, я встал и открыл – это была капитан Панти:
– Добрый вечер, мастер – сержант. Не составите компанию?
В руке капитана появилась двухлитровая бутылка коньяка, я улыбнулся и открыл дверь:
– Входите, Рин, вы – же так просили себя называть? Прошу прощения за скромность жилища, но мне импонирует такой стиль.
Капитан вошла в номер, одета она была в обычную полевую форму, но не без намека на сексуальность – китель капитана был расстегнут почти до середины. Я кивнул на нож в ножнах на поясе Панти:
– Собираетесь меня изнасиловать, угрожая ножом?
Рин как – то смутилась и покраснела:
– Что вы, мастер – сержант! И в мыслях ничего такого не было!
Я улыбнулся:
– Шучу, кстати – сейчас мы не на службе, так что – давайте на «ты», и зовут меня Элвин, можно Эл. Присаживайся, Рин, давай я сейчас немного поколдую с синтезатором, попробую изобразить лимон к коньяку.
Капитан села на единственный стул, а я занялся синтезатором, на удивление – лимон удалось получить с третьей попытки. Я получил их три штуки на небольшой тарелочке:
– Рин, будь добра – одолжи нож.
– Зачем?
Я мило улыбнулся:
– Их – же порезать надо.
В комнате запахло лимонной цедрой, капитан втянула воздух:
– Приятный запах, а на вкус?
– Должен быть кислым.
Панти с интересом наблюдала за моими манипуляциями, я нарезал все три лимона и вытерев нож о рукав, я вернул его хозяйке. Рин спросила:
– И как этим закусывать?
– Сейчас научу, – ответил я и разлил по первой, вместо нормальных бокалов у нас были только бумажные стаканчики. Я взял свой в руку – для начала – коньяк нужно нагреть в руке, так раскроется весь аромат напитка.