Человеческий предел
Шрифт:
Волновался я тогда Сергей очень сильно. Сам понимаешь, мало того что я не подготовлен к командованию так ведь и половина бойцов ни разу в подобных делах не участвовала. А еще если добавить что местность нам не известная, и выдвигаемся к тому же еще ночью. Очень боялся я. Веришь?
– Мусалиев посмотрел на Сергея, ожидая его реакции и не дождавшись от хмурого собеседника ни слова, продолжил свой рассказ:
– Пока все шло по первому плану. Движемся медленно и осторожно. Не только сапер осматривает местность на предмет обнаружения сюрприза, но и мы. Наблюдатель с ПНВ всматривается вперёд. Напряжение сказывается, и
– Далеко еще?
– Тот, также шепотом, ответил:
– Еще с километр.
Я опять остановил группу на отдых. Все-таки подъем на такую высоту, как видно сказывается на людях. Даже дышать становится труднее. Интересно, а как на перевале бандиты живут? Ведь они там уже около двух месяцев сидят. Может у них сменный вариант поста, а мы это не предусмотрели. Ну, теперь уже поздно к теще на блины ходить. Будет видно. Но то, что я настоял, чтобы была группа прикрытия это правильная мысль. Интуиция великая вещь. Может всякое произойти.
Опять сигнал, уже от сапера. Все-таки есть растяжка, и сапер аккуратно ее снимает. Это простейшая растяжка с помощью натяжения нити от чеки гранаты, прижатой камнями. В темноте заметить такую нить очень трудно, но наш сапер ее обнаружил. Молодец! Продвигаемся дальше и выходим на вершину перевала, наблюдатель показывает, что впереди лагерь. Неужели не поставили часового? Мы замерли на месте, продолжая внимательно осматривать местность в поисках часового. Нет, не видно. Даю команду на занятие позиций, так как уже начинает небо светлеть. В южных горах всегда так, темнеет быстро, и светает быстро. Еще минут тридцать и будет светло. Мне понравился валун чуть в стороне от проезжей части дороги, и я осторожно выдвигаюсь к нему и почти натыкаюсь на спящего человека. Вот и недостающий элемент, часовой, который видимо, понадеялся на растяжку и спит. Дисциплина в отряде бандитов сильно хромает, решаю я. Ну, что же внесем коррективы в план. Не убираем часового, а захватываем часового и используем в качестве языка. На такое везение я не рассчитывал. Подзываю второго номера гранатометчика, и аккуратно пеленаем часового, предварительно соорудив из индпакета кляп, который проснувшийся часовой упорно не хотел принимать. Пришлось слегка стукнуть по бестолковке.
Оттащив в сторону пленного, я спросил у него:
– Говорить будешь? Если ответишь на мои вопросы, останешься живым, в молчанку станешь играть или закричишь, придётся убить.
Тот усиленно закивал головой, выражая тем самым готовность сотрудничать.
– И так, первый вопрос. Что за отряд расположился здесь, с какой целью?
– Это отряд народного ополчения, здесь мы проверяем всех, кто хочет проехать через перевал.
– Зачастил испуганно пленный.
– Мы почти все из кишлака Шахрук, но есть и из Ану. Командир у нас Махмед Али, он большой начальник был. Начальником тюрьмы был, и многие бойцы с ним пришли из Шахрука. Решили вот тут немного денег заработать.
Испуганный бывший часовой готов говорить и говорить, лишь бы мы поняли, насколько он нам полезен, что он готов с нами
– Второй вопрос. Сколько у вас человек в отряде и чем вооружены?
– Всего двадцать восемь бойцов, но здесь, на перевале, только четырнадцать, а остальные должны нас заменить сегодня, они отдыхали в кишлаке Шахрук. Как заменят, мы поедим отдыхать. Оружия много, и автоматы и пулеметы. Есть один БРДМ, на нем Махмед ездит.
– Третий вопрос. Есть ли у вас огневые позиции, как и чем оборудованные, и где расположены?
– Один блокпост, но большой, там два пулемета станковые стоят.
– Последний вопрос. Кто дал команду убивать пленных?
Часовой испуганно посмотрел на меня и быстро - быстро залопотал:
– Это все они, эти придурки, уголовники, это они заставляют всех участвовать в казнях. Чтобы мы все были повязаны кровью. Иначе, говорят, мы вас самих расстреляем. Но мы не всех убиваем только русских и начальников. Местных мы не трогаем. Только оружие и деньги отбираем. Я не хотел участвовать, меня заставили. Пощадите меня, я вам все расскажу. Мне надо было на дом немного денег заработать, вот Махмед и предложил послужить ему. Сегодня обещал нам всем деньги дать.
– Так он сам приедет или кого-то пришлет?
– Сам, сам приедет. Тут пленные есть, он всегда сам с ними разбирается. Если кто пообещает, что за него дадут выкуп он их с собой забирает и где-то держит, а если нет выкупа, то отдает своим уголовникам и те делают с ними что хотят. Сейчас, здесь, сидят четверо взрослых и три мальчика. Мальчиков Махмед тоже с собой забирает. Куда он их потом девает, не знаю.
– Командир, - негромко окликает меня связист, - там с БТР сообщают, что едет какая-то машина, что им делать?
– Пусть остановят и разберутся что за машина. Ты не в курсе кто может ехать с Ану?
– обратился я к пленному.
– Нет, не знаю. Все кто со стороны этого кишлака из наших подъезжают, уже находятся здесь.
Вскоре совсем рассвело и я, связав покрепче пленного, отправился на свою позицию. Все уже закончили дооборудование временных укрытий. На камнях трудно сделать что-то капитальное, да еще за такой короткий срок, но люди старались, понимая, что пуля дура, может и задеть, а так хоть какое-то, но препятствие для неё есть.
До лагеря бандитов расположившегося на небольшом ровном месте перевала было метров 400. Далековато конечно для моего подствольника, но шуму понаделаю с его помощью все равно много. Да и четырнадцать человек для внезапного огня - почти ничего. Вот только до позиции с пулеметчиками далековато. Но думаю, снайпер у нас хоть и не стрелял по живым мишеням, но стрелок хороший, как-никак в соревнованиях участвовал, и неплохие места брал по стрельбе. Что же посмотрим, как себя покажет в деле. Одно дело по мишеням бить, а другое дело по живым людям.
Показались заспанные два человека, видимо встали повара, так как принялись разжигать какую-то печку, что-то типа буржуйки. Зашевелились и другие. Вон там, похоже, отхожее место, даже очередь образовалась. Оружие никто не носит, видимо привыкли к безопасному времяпровождению. А что, они тут как в пионерском лагере, только и делают, что жрут и спят. Иногда развлекаются с задержанными. А вот, кстати, и задержанные, их тоже провожают к туалету. Ты смотри, не хотят, чтобы воняло от их сарайчика.