Человек без лица
Шрифт:
– Понял, товарищ полковник, – когда Кадыр сказал не просто «полковник», как раньше, а «товарищ полковник», Согрин понял, что тот полностью сломался и сделает все так, как следует сделать. – Значит, у вас уже есть свои спутники? – слово «уже» прозвучало ярко окрашенным, оно показало, что и Кадыр о спутниках слышал.
– У нас уже есть свои спутники. – Полковник ответил твердо – И постарайся никуда не отлучаться из отряда… Если что-то непредвиденное, сообщай любым способом. Вплоть до того, что выходи на первый попавшийся блокпост и сообщай… Иначе денег тебе не видать…
– Я все
– Честно говоря, эту штуку я сам увидел впервые сорок минут назад, уже после твоего звонка. – Согрин решил, что откровенность будет звучать честнее и произведет более сильное впечатление на Кадыра. – Но я могу дать слово, что никакой ракеты не будет, потому что рядом с тобой и с Зелимханом будет находиться человек, который очень нужен нашим. Живым нужен…
– Кто это?
– Я его не знаю… – И даже в этом Согрин не солгал.
Подполковник Хожаев никогда не отличался болезненным сном. Если можно было спать, он мог спать столько, что бока болели. И потому сам себе показался нездоровым, когда, проспав дома только два часа, внезапно поднялся, понимая, что больше сегодня не заснет. Но, раз уж поднялся, то собрался ехать на работу. Впечатление было такое, что он сегодня дежурит. Должно быть, это впечатление сложилось от вида за окном. Город уже начал окутывать вечерний сумрак.
Но подполковник не успел из дома выйти, как ему позвонил капитан Трапезников.
– Товарищ подполковник, опять нас посылают. Приказано вас поднять.
– Что случилось?
– Машина вышла. Я с дороги звоню. Сейчас будем у вас…
– Что, спрашиваю, случилось?
– В окно жилого дома в двух кварталах от вас дважды выстрелили из гранатометов, потом сам дом обстреляли из автоматов. И несколько выстрелов из «подствольников»… Куча убитых… Есть свидетели… Работать будем по «горячим следам»…
– Я уже встал. Подъезжай…
Хожаев вытащил пистолет и передернул затвор, досылая патрон в патронник. На этот звук в прихожую, где рядом с вешалкой на стене висел телефонный аппарат, вышла жена.
– Ты стрельбу не слышала?
– Треск какой-то издалека шел… – пожала она плечами.
– Дети где?
– Дома.
– Не выпускай… В двух кварталах от нас дом расстреляли…
Жена обхватила лицо ладонями, изображая свой ужас.
– С какой стороны?
– Не знаю…
Это тоже важный вопрос. Если вверх по улице подниматься, то там в основном располагаются дома серьезных обеспеченных людей и правительственных чиновников. Если вниз направиться, то там дома попроще и народ там живет разный. Впрочем, ломать себе голову Хожаев не стал. Оделся и вышел во двор, чтобы услышать звук двигателя приближающейся машины. Пистолет привычно сжимал в кармане. Не будешь же выходить из калитки с поднятым пистолетом. А в случае чего, выстрелить, защищая себя, можно прямо сквозь карман бушлата. Без пистолета, когда все в округе знают, где служит подполковник, выходить рискованно.
Машина показалась через две
В машине вместе с Трапезниковым, к удивлению подполковника, сидели капитаны Алхасанов и Гареев. Гареев пересел на переднее сиденье, чтобы освободить Хожаеву более безопасное место позади. Субординация…
Двинулись вниз по улице. Значит, расстреливали не правительственного чиновника, за которого будут гонять усиленно. За расстрелянных чиновников всегда усиленно гоняют, требуя результат. Хотя результат этот вовсе не всегда по своей подследственности имеет отношение к деятельности ФСБ. Чаще бывают какие-то разборки – кто-то кому-то взятку дал, а тот дело не сделал. А если ФСБ и предстоит в таких делах разбираться, то экономическому отделу управления.
– А вы как здесь? – спросил подполковник у капитанов чужого отдела.
– Приказали… – пожал плечами Алхасанов.
– А дежурная группа?
– В другом месте. Там четверых в квартире расстреляли… И еще четверых взорвали… В третьем месте… В подвале заброшенного дома… Гранатами забросали…
– Что такое сегодня творится… – не спросил, а констатировал факт Хожаев.
– После допроса Хармуша этого следовало ожидать, – предположил Трапезников.
– Чего ожидать? – не понял Гареев.
– Ливанский наемник Толхид Хармуш, входящий в отряд Закарии, сообщил на допросе, что его группе дан приказ уничтожать возможных соперников в охоте за Алимханом Абдуловичем Кашаевым. Предположительно соперниками должны были выступить люди Дуташева.
– И теперь они уничтожают друг друга? – переспросил Алхасанов.
– Возможно, это они… – предположил Трапезников. – Но, скорее всего, за них самих взялся Зелимхан Кашаев…
– А такое предположение откуда? – не унимался Алхасанов.
– Интуиция. – Капитан Трапезников не пожелал рассказать, что им с подполковником стало известно после визита на базу спецназа ГРУ.
Водитель излишне разогнался, но дорога в этот раз им выпала короткая, и пришлось резко тормозить. «Уазик» занесло на скользкой дороге и чуть не ударило о стоящую здесь же «Волгу».
– Осторожнее бы, – высказался Гареев.
– Пронесло, – облегченно сказал водитель. – Без шипов что за езда? Чуть тормоза тронешь, и… Разворачивает, успевай только баранку крутить, да и это не помогает.
– Газку чуть-чуть добавь, – посоветовал Трапезников.
– И прямо в чужую машину… – ответил водитель, не желающий слушать чужие советы, даже если они и правильные, поскольку советующие не профессионалы, а он профессионал.
Здесь они опять встретились с тем же невозмутимым ментовским майором, который первоначально работал со следственной бригадой в госпитале.
– Отдохнуть не дают? – усмехнулся Хожаев, пожимая майору руку.
– И не говори. – Майор, похоже, давно уже смирился со своей участью. – То в Ханкалу, то по Грозному мотают, конца и края этому не видно. Ладно, хоть дальше не засылают…