Человек без надежды
Шрифт:
Она остановилась, чтобы перевести дыхание. Остальные подавленно молчали, только что горячо высказавшись и получив неприятное подтверждение своих худших кошмаров. Ничего удивительного, что люди в шоке: на «Одиннадцати» такого не случалось, пожалуй, никогда — во всяком случае, Микаэла не могла припомнить рукотворного взрыва в истории после Исхода. Раньше никто не желал рискнуть не только чужими, но и собственной жизнью! Но более двухсот сорока лет спокойствия, кажется, кончились, сметенные пламенем фактически уничтоженного «ДиЭм».
— Раз эксперты не могут ошибаться, то позвольте спросить у лидера службы снабжения: каким образом взрывчатое вещество попало к неизвестным злоумышленникам? — Габриэль Дольер всем корпусом повернулся к Аль — Коди. —
— Все оружейные склады запечатаны, и их содержимое выдается лишь по личному распоряжению командора и только в экспедиционных целях! — Натьен аж заметно посерел от возмущения и грозно насупился, направляя взгляд поочередно на каждого из соседей, как будто предлагая им вступить с ним в бой. — Предыдущая проверка была полтора месяца назад, и я готов поручиться, что в моем ведомстве не пропадало ни крошки взрывчатки! Если хотите, можно прямо сейчас отправиться с ревизией — ручаюсь, все запасы и расходы в точности совпадут с уже сделанными записями. Я гарантирую, что мои подчиненные отчитаются за каждую унцию запасов!
— Вы настолько уверены в своих людях? — криво усмехнулся Дольер.
— Не меньше, чем вы — в ваших, — огрызнулся Аль — Коди.
— Господа лидеры! Со складов ковчега с высокой вероятностью действительно ничего не пропадало! Наши эксперты считают, что устройство не промышленного производства, а самодельное, — Микаэле пришлось снова слегка повысить голос, чтобы двое спорщиков обратили на нее внимание.
Своего она добилась с легкостью — все присутствующие, на несколько секунд отвлеченные краткой перепалкой Натьена и Габриэля, тут же повернулись к ней. Пораженные взгляды, недоверчивые лица…
— Кто-то своими руками сделал взрывное устройство и принес его в клуб «ДиЭм», чтобы уничтожить заведение и убить людей, — она очень старалась говорить ровно и спокойно. — Для увеличения поражающей силы оно было начинено острыми и тяжелыми мелкими предметами.
Тишину, воцарившуюся на командорском мостике, можно было бы назвать мертвой — казалось, присутствующие даже не дышали. Люди, собравшиеся на Большой Совет у Стефана Кройчета, пытались осмыслить полученную информацию. Войцеховская понимала их недоверие: если бы она родилась в Городе, а не в Пустоши, ей, вероятно, тоже было бы трудно. Они не могли так сразу безоговорочно смириться с мыслью, что где-то рядом ходит человек, из неведомых соображений способный уничтожить полторы сотни других людей. Кроме того, это не банальный вор, каким-то образом прокравшийся в хранилище службы снабжения и стащивший оттуда немного взрывчатки, а, собственно, создатель смертоносного оружия. И если его не найти как можно быстрее, никто не поручится, что сегодня или завтра случившееся не повторится.
— У службы безопасности уже есть подозреваемые? — командор смотрел на Микаэлу серьезно и устало.
— В данный момент мы прорабатываем различные версии, — твердо глядя ему в глаза, выговорила она.
Фактически это означало, что подозреваемых нет. Командор Кройчет знал это так же хорошо, как и сама Войцеховская. Невозможно прямо сейчас быстро и легко найти человека, на которого можно было бы показать пальцем: вот, он собрал бомбу и взорвал «ДиЭм». Командор прекрасно это понимал, но признаться перед собранием — жестокая необходимость. С одной стороны, уклончивый ответ бросал Микаэлу на съедение «волкам» — коллегам, которые сейчас начнут возмущаться и кричать, что служба безопасности ничего не делает. С другой — то, что вопрос задал сам Кройчет, а не кто-то еще, гарантировало его поддержку. Он немного опережал Большой Совет, управляя собранием, крепко держал инициативу в руках и знал, что Войцеховскую подгонять не надо — она и так сделает все возможное и невозможное для того, чтобы найти преступника.
— Нельзя ли поконкретнее? — Габриэль Дольер, оторванный от одной «жертвы», тут же постарался придраться ко второй. — А то ваша «проработка» на удивление смахивает на бессильное признание собственной неспособности решить проблему!
У Дольера с Микаэлой были свои счеты. Как ни крути, а ее перевод на пост лидера службы безопасности стал для него полной неожиданностью. Он не привык, чтобы у него забирали людей, а Войцеховская не только ушла сама, но и прихватила с собой парочку «своих» — с разрешения командора, разумеется. Она не столько спасала их от «мертвецкой» участи, сколько руководствовалась мыслью о том, что в службе безопасности, пока она никого не знает, ей нужно будет на кого-то опереться. Кройчет это понимал и позволил Мике взять с собой «команду». Потерю этих троих человек (включая саму Войцеховскую) Габриэль Дольер, по слухам, пережил весьма болезненно — поговаривали, что он чуть ли не напился до беспамятства в день их перевода. Он не знал их лично, однако полагал, что служба безопасности не вправе похитить у него людей из ценного ресурса. Можно подумать, что, сложив головы на какой-нибудь затерянной в космосе планете, они бы принесли больше пользы!
Впрочем, даже при напряженных отношениях с Габриэлем Микаэла не могла не признать, что он всегда искренне заботился о своих подопечных. И теперь то, что в одночасье погиб едва ли не целый выпуск «мертвецов», должно было приводить вспыльчивого Дольера в неконтролируемое бешенство. Еще хорошо, что он сидел на месте и нападал на оппонентов лишь словесно, не пуская в ход тяжелые сжатые кулаки! Судя по окаменевшему лицу, это давалось ему нелегко. Габриэль был человеком действия и сейчас, вероятно, предпочел бы немедленно куда-нибудь бежать, что-нибудь делать или без долгих разбирательств кого-нибудь прикончить. Микаэла как никто другой понимала и разделяла чувства «главного мертвеца» и, несмотря на откровенные нападки, не пожелала с ним сражаться.
Удостоив Дольера вымученной улыбки и чувствуя себя медленно поджаривающимся куском мяса на раскаленных углях, Войцеховская набрала воздуха в грудь и начала рассказывать. Разумеется, похвастаться ей было почти нечем, однако и выбора особого не оставалось: она вынуждена была играть с теми козырями, которые достались ей при сдаче, и намеревалась выжать из этой партии максимум пользы — или, по крайней мере, спокойно удалиться непобежденной.
— Пока мы работаем со свидетелями, хотя их, как вы понимаете, немного, — она старалась говорить ровным голосом, чтобы успокоить нервную аудиторию. — Как уже доложила госпожа Орно, пострадавшие находятся в трех стационарах, но со многими из них пока не удалось поговорить. Те же, кто в силах помогать службе безопасности, единодушны в одном: взрыв произошел совершенно неожиданно, и большинство из них понятия не имеет, что случилось и по каким причинам. Они все рады бы нам помочь, но не могут.
— А что говорит владелец клуба? — недовольно осведомился Дольер, не желавший упускать инициативу.
— К сожалению, ничего, — Мика даже не взглянула на него, активируя небольшой портативный проектор, который тут же сформировал перед ней слегка мерцающий тонкий полупрозрачный сенсорный экран. — Дэниэл Монтего погиб при взрыве и уже никогда и ничего никому не расскажет.
— Дениз сказала, что трое посетителей из клуба пострадали лишь незначительно и даже могут лечиться вне стационара, — Шандар Керми, оторвавшийся от своих записей, слегка растерянно моргал, как будто неожиданно для себя обнаружил, где находится, однако его вопрос свидетельствовал о том, что он все прекрасно слышал и успел проанализировать, возможно, быстрее многих. — Вы не считаете это подозрительным?
— Служба безопасности занялась ими в первую очередь, — Микаэла кинула взгляд на командора, и он слегка наклонил голову: мол, продолжайте. — Не только потому, что они уцелели, но и потому, что эти трое лучше других справились бы с тем, чтобы пронести и заложить взрывчатое устройство в «ДиЭм».
— Они были втроем? Хорошо знакомы? — встрял Дольер, не любивший, когда у него перехватывали важные вопросы, а теперь просто-таки волком глянувший на Керми, который, казалось, этого и не заметил.