Человек и то, что он сделал. Книга 1. Накануне краха
Шрифт:
… Первые признаки мафии появились у нас тогда, когда начал выправляться хозяйственный механизм, то есть при Н. С. Хрущеве. Хотя масштабы ее деятельности были смехотворны по сегодняшним меркам: в 1958-1959 годах средний ущерб от хозяйственных преступлений в среднем по РСФСР составил полтора – два миллиона. Сейчас подобный годовой доход имеет удачливый квартирный вор. Итак, в шестидесятые можно было говорить об отдельных признаках мафии. В семидесятые она стала социальным явлением. Именно тогда, вспомним, само это иноземное слово стало все чаще употребляться в нашем бытовом лексиконе. Казалось бы, не по делу: ну что за «мафиози» в жэке? Что за мафия
Но появилось и новое: Корейко вышел из подполья! Те, кто раньше стеснялся своих законных миллионов, начали открыто их вкладывать в «Мерседесы», в бриллиантовые колье, в особняки, которые возводили уже у всех на виду. (Чего было бояться какому – то магнату пивной платки, если и лидеры страны, и их дети кичились коллекциями драгоценностей). Тогда-то мы и начали шептать с отчаянием: ну, мафия!..
Но кроме видимых невооруженным глазом процессов, начались и другие, которые могли увидеть только криминологи. Вот как оценивает А.И. Гуров ситуацию семидесятых:
– Все больше и больше денег из госбюджета начало перекачиваться в частные руки. Способов было много, но основной – создание подпольных цехов и даже фабрик, через которые началась перекачка государственных сырьевых ресурсов. Появились и "цеховики" – преступники в белых воротничках. И как реакция на появление теневой экономики – резкая активизация "профессионального" преступного мира, тех, кого можно назвать продолжателями "воров в законе" сталинского периода. Даже концепции «работы» с новым контингентом были разработаны при помощи одного из идеологов преступного мира старой формации, «вора в законе» Черкасова.
– Что это за концепции?
– Первая: бери у того, у кого есть что брать; вторая: бери не все, ибо терпению человека приходит конец; третья: бери на каждое дело работника правоохранительных органов, ибо "мусор из избы не вынесет" (цитирую дословно). Руководствуясь этими концепциями, и начала свою деятельность преступная организация Монгола. Именно с ее появления в Москве в начале семидесятых годов – по единодушному мнению криминологов и практиков – и начала формироваться отечественная мафия. В Узбекистане это произошло чуть раньше – в 1967- 1968 годах.
Лидеры подпольного бизнеса стали объектом нападения гангстерских групп. Какими только способами не заставляли их делиться своими доходами! Поджигали машины, дома и дачи, похищали детей (именно в семидесятых годах появился киднепинг – преступление, которого раньше у нас в стране не было), шантажировали, пытали; одного подпольного миллионера, например, положили в гроб и начали пилить гроб двуручной пилой до тех пор, пока он не согласился заплатить «налог». А заявлений в милицию о нападениях не было! Деньги начали перетекать в блатную среду, и в таких суммах, которых за всю историю у профессиональных преступников не было. А едва огромные суммы скопились у «блатных», в их среде появились свои боссы, которые получили возможность содержать штат: и охранников, и разведчиков, и боевиков.
– Но, Александр Иванович, что же мешало и «белым воротничкам» образовывать свои охранные отряды? Ведь было же чем платить!
– Правильно. Различные преступные организации (в первую очередь экономические и гангстерские) должны были соединиться. Первыми запросили мира подпольные бизнесмены. Заключению мира был посвящен съезд, на котором присутствовали представители и того, и другого направлений. Съезд проходил в середине семидесятых годов в одном из городов Северного Кавказа. Бизнесмены согласились платить десять процентов дохода «блатным» за то, чтобы те не трогали их и даже охраняли.
– Александр Иванович, но если, допустим, «цеховики» обязались тогда платить «блатным», то точно так же они должны были передавать деньги и наверх: в различные административные органы. О подобных связях не раз писала "Литературная газета" даже в те, застойные времена.
– Конечно… Наверх они платили, чтобы там их прикрывали от закона или визировали незаконные поставки в их подпольные цеха, ну, и вниз – чтобы оградить себя от нападений. Так в семидесятые годы и были сформированы преступные организации, верхи и низы которых хоть и не знали о существовании друг друга (или делали вид, что не знали), но были связаны теми миллионами, которые – с помощью «цеховиков» – шли из дохода нации в доход преступных кланов. С таким наследством мы и пришли в сегодняшний день.
…
– Сколько групп вы изучили?
– Около двухсот. По материалам уголовных дел каждая пятая, а из разговоров с главарями – каждая третья была связана с коррумпированными представителями административного аппарата.
Прошу подробнее рассказать, какие регионы страны больше всего заражены мафией.
– Зараженность эта неравномерная. И в США из 70 городов только в 20 обнаружена организованная преступность.
– А что у нас?
– Глобальных исследований пока нет: слишком мелко мы копаем. Но данные, которыми уже располагаем, говорят о том, что преступные организации распространены прежде всего во всех южных регионах, включая Украину и Молдавию. Из городов Украины считаю наиболее зараженными Киев, Львов, Одессу, Донецк, Днепропетровск… Конечно, Москва и Ленинград. Отмечены преступные организации (но на более низком уровне) в Тамбове, Пензе, Ярославле, Перми… Сейчас в преступной среде стало престижным брать под свой контроль маленькие города. В Московской области это Балашиха, Люберцы, Пушкино, Орехово-Зуево.
– Александр Иванович, но почему все-таки так притягательны для мафии южные регионы?
– Думаю, объяснения надо искать в экономической сфере. Юг – это наш Клондайк. Кажется ясно… Но другое дело, почему сейчас на устах у всех Узбекистан. Не только потому, что липовый хлопок позволял иметь миллиардные левые доходы и коррупция руководителей развратила республику. Мы приводим в пример Узбекистан еще и потому, что его, все-таки здорово копнули. До других регионов пока еще не дошли руки. Мы, например, недавно вернулись из Хабаровского края и обнаружили, что там создана преступная организация, которая называет себя «Управлением». Недавно это «Управление» обратилось с призывом создать фонд взаимопомощи тем, кто находится в заключении. Но деньги, как следует из текста «Обращения» (сам читал его), предназначены не каждому, а только верхушке преступного мира.