Человек из чужого времени
Шрифт:
– Да. Василий тоже пострадал, но не так сильно, как ты. Несколько сломанных ребер, синяки и ссадины – вот и все его потери. Его били на бегу, а ты стоял на одном месте. Вот в этом и вся разница. А его друзья вообще отделались легким испугом и как жили припеваючи, или лучше сказать, выпиваючи, так и продолжают жить. Это случилось на следующий день после похорон. Я была на Васильевском по делам, неподалеку от 5-й линии. В этот день я была без машины. Меня словно кто-то сзади толкал, и я пошла в тот самый двор. Это не простой двор, в нем такая гулкая акустика, что все звуки усиливаются в десятки раз. И я подумала: неужели никто не видел, что здесь было. Мой мозг живо нарисовал картину событий. Вот во двор со скрежетом тормозов влетает машина, бабах! Хлопают двери: бах, бах, бах! Лают собаки, кричат люди. А все жильцы при этом тихо и спокойно смотрят свои изумительные весенние сны. Прошло всего пять лет с тех пор, когда такое и представить было нельзя. Сейчас люди боятся всего и ни во что не вмешиваются. Я стояла посреди двора и мысленно представляла себе, как все это произошло. Скамейка, на которой сидели наши друзья, находится ближе к въезду во двор, чем то место, где ты стоял. Я еще раз вошла туда и посмотрела на все глазами тех, кто приехал на машине. Сначала я вижу скамейку, она стоит под углом к арке. В эту арку можно попасть с 6-й линии. Я встала под сводом арки и еще раз оглядела двор. Ехать на машине узкими двориками весьма неудобно. Зато очень просто уезжать. Ты пришел с другой стороны, и тебя не было видно из-за кустов, но зато хорошо была видна наша троица. Я не могла понять, почему все замкнулось на тебе.
Лиза наклонилась к Михаилу и стала шептать ему на ухо.
– Тут ко мне подошла женщина. Она поинтересовалась, не та ли я барышня, с которой сюда приходил парень, на Боярского похожий? Как раз перед майскими. Я сказала, что та самая. Она мне говорит: «Я сначала подумала, что тот парень и впрямь наш артист, слава богу, не он. Ой, вы уж извините меня, это, видать, вашего приятеля здесь избивали?» Я поинтересовалась, откуда она знает. «Так я же все видела своими глазами, правда, я никому об этом ничего не говорила. Хотя тут ходили двое по всем квартирам и опрашивали всех подряд. Мы с бабками еще загодя договорились, что ничего не видели и не слышали. А что как бандиты прознают? Убьют – и глазом не моргнут. Эти были не из милиции и на бандитов не похожие. Но мы все равно ни гу-гу, как договорились». «Так все же что там произошло»? – спрашиваю я. И она мне рассказала о том, что видела своими глазами. Из ее окна весь двор как на ладони. Вероятно, это чисто женское. Говорим, что никому ничего не расскажем, а самих так и распирает поделиться новостями. Оглядевшись по сторонам, она начала. «Мне что-то не спалось в это утро. А тут еще Васька вернулся с ночной гулянки со своими дружками. Сели они под окном и ржут. Вроде нормальные были ребята. Из таких хороших семей. Васька ведь институт закончил, начальником каким-то был. А тут перестройка началась, будь она неладна. С дружками своими бездельничать начал. Совсем опустились. Не работают и пьянствуют каждый день. Всю ночь где-то прошатались, а тут им поболтать приспичило. Минут пять прошло, смотрю, подходит к ним твой. Он встревожен, а эти все веселятся. И тут влетает во двор иномарка. Из нее бандиты выскочили с дубинами. Подлетели к Ваське. А твой как закричит: «Не троньте его, вот тот, кто вам нужен!» И тычет пальцем себе в грудь. Эти трое – врассыпную. А твой как стоял истуканом, так и стоит. Все бандиты на него набросились и давай избивать. Васька остановился. Дружки-то его мигом сбежали. Подбежал к одному из бандитов и в спину ударил. Тот как раз твоего по голове бил. Ох, если бы ударил концом дубины, мог бы и убить, а так рукояткой ударил, все потише. И все равно, когда твой упал, я подумала: ну все, убили. Тут они все втроем за Васькой погнались. Тому тоже перепало. Но на этом все и закончилось. Из окон народ закричал. Кто-то собак спустил. Одна, такая белая с поросячьей мордой, вцепилась зубами в дубину, так и не выпустила, как он ее ни мантулил во все стороны. Второй сразу к машине побежал, а третий-то, который Ваську догнал, несколько раз его по спине дубиной хорошенько огрел и тоже побежал к машине. Машина шмыг – и мигом выскочила из двора на 5-ю линию. Стекла темные, номера грязные. Вот и все. Я сразу же вызвала «неотложку», а вот милицию вызывать побоялась. Время такое, ненароком саму прибьют. Ну все, милочка, я пошла. Вон Васька с дружками тащится. Ты уж, дорогуша, извини, но я тебе ничего не говорила. Не обижайся. Время такое поганое. Как твой-то?» Я сказала, что спасибо, все хорошо, и пошла к Василию. Я поздоровалась с ним и поблагодарила за то, что он вмешался в ту драку. А он мне: «Это я на трезвую голову, сдуру». Они все как-то не очень весело заржали. Я отвела его в сторону, сказав, что надо поговорить с глазу на глаз, и лишь найдя укромное местечко, спросила напрямую: «Ты знаешь, почему они оказались у тебя во дворе»? «Да, уж, знаю, – говорит, – по мою душу приезжали». – «Почему ты обратился не в милицию, а в Госбезопасность»? «Потому что, потому, – он нервничал, потом вдруг сознался: – Знакомые там у меня, работаю я на них, понимаешь, инструкция у меня такая. И вот еще что, я вынужден обо всем докладывать куда надо. Ты меня понимаешь? Я обязан это делать, работа у меня такая. Да, я сволочь, но уж во что ввязался, то и буду тянуть. Хода назад у меня нет. В первый же день знакомства с Мишкой я обо всем представил отчет, ну, в общем, кому надо. Что там дальше было, я не знаю. Но мне кажется, что вас стали отслеживать. О разводе я тоже написал, извини. Я еще тогда, в день суда, обратил внимание на одну очень знакомую серую “девятку”. Ну, думаю, неспроста она здесь засветилась. Я обо всем рассказываю только потому, что твоему Михаилу жизнью обязан. При случае привет ему передай. Пусть будет начеку. Он на крючке. Не волнуйся, о нашем разговоре докладывать не буду. И вот еще что: он жив, пока нужен им, чем дольше будет нужен, тем дольше проживет. А мне из этого поезда уже не выскочить». Потом он неестественно расхохотался – это так, для публики, мол, шуры-муры и все дела. Я сказала: «Возьми деньги, скажешь приятелям, что я приходила рассчитаться с тобой за суд». – «Ну да, как же, так они мне и поверили. Убери, поверь, у меня их больше, чем у тебя. Они тебе скоро самой понадобятся». Василий подхватил своих друзей и ушел вместе с ними в сторону бани. Я пошла через арку на Шестую линию к метро и увидела в соседнем дворе серую «девятку». Я видела, кто в ней сидел. Это была та же машина и тот же шофер, что стоял на посту ГАИ.
Она сделала паузу.
– Теперь эта «девятка» день и ночь караулит меня. Словом, полная безопасность. Я под надежной охраной. И от этого как-то не по себе… Жутковато.
Лиза долго смотрела Михаилу в глаза. В ее взгляде было что-то магическое и притягательное. Она смотрела в глубину его души и пыталась найти для себя какой-то ответ. Чтобы помочь себе, она вдруг сказала:
– Вероятно, пришло время поговорить откровенно, без эмоций. Мы сделали с тобой самое главное – полюбили друг друга и решили быть вместе, жить одной жизнью, друг для друга. Раз так, ты должен кое-что узнать обо мне. Пять лет назад, спустя год после замужества, у меня родилась дочь. Это было на последнем курсе института. Я училась и растила дочь, я писала диплом и стирала пеленки. Я добывала детское питание и падала с ног после бессонных ночей. В начале апреля сил уже не осталось. Я заболела. Меня уложили в больницу – язва желудка. Мама взяла отпуск и занялась ребенком. А Гамлета не было. Он разъезжал с Домом мод по заграницам. Спустя две недели меня поставили на ноги. Мама сказала: «Вот что, дорогая, ты или учись, или занимайся ребенком. Я могу помочь тебе, возьму отпуск за свой счет еще на пару месяцев. Поживи на Фонтанке, соберись с мыслями. Заканчивай институт. Осталось немного». Я получила свободу. У меня появилось даже свободное время. Я защитила диплом. Однажды я заехала в Дом мод. До этого я проработала там уже два года. Туда же пристроила и своего мужа. Об этом я уже говорила. Он там всем сразу понравился – высокий, красивый, с идеальной фигурой. Его приглашали на все тусовки, показы и рауты. Мне это безумно нравилось. Я делала для него модели, и они проходили на «ура». И года не прошло после свадьбы, он стал мне изменять. Я думала, что хотя бы ребенок укрепит нашу семью. Я была на седьмом месяце, когда он вдруг заявил: «Сиди-ка ты дома, кому нужен твой институт? Денег у нас немерено, дизайнер из тебя так себе, может быть, хоть мать получится хорошая». Это было для меня тройным оскорблением. Я даже не знала, что ответить ему. Два месяца до родов я ходила и уговаривала себя: главное ребенок, главное ребенок. И вот я получила свободу. В Доме мод меня приняли с такой радостью – не передать. Директриса меня обожала. Она у нас немного с определенным уклоном, но этого тебе не следует знать, чтобы не портить твое представление о женщинах. Она набросилась на меня, зацеловала и затискала. Я рассказала ей о своих семейных передрягах. С этого момента у меня началась совершенно иная, новая жизнь. Она ввела меня в круг своих друзей и очень, как бы это лучше сказать, нехороших отношений. Когда Гамлет обо всем узнал, то устроил такой скандал – не передать. Я думала, что он убьет меня. Но его быстро поставили на место. У нас началась параллельная жизнь с периодическими истериками и концертами. Три года назад я решила, что это надо прекращать, и подала документы на развод. Он себя вел как-то странно – и вместе не жил, и согласия на развод не давал. У меня тоже начались заграничные поездки.
Лиза снова приблизилась к Михаилу и стала нашептывать на ухо.
– В одной из таких поездок, в Германии, я встретила свою одноклассницу, мы вместе летели в самолете. Получилась такая задушевная беседа, что я взяла да и ляпнула, мол, здесь мне все ужасно надоело. Она говорит: «Хочешь, я тебе устрою работу в Германии по контракту? На пару лет. А там, смотришь, и вид на жительство получишь, как я сейчас. Здесь все по-другому. Сама увидишь». Потом мы еще встречались несколько раз. Однажды она принесла мне контрактное предложение, но не из Германии, а из Швеции. Мне предлагали место исполнительного директора крупной дизайнерской фирмы. Они обо мне уже все знали. За полгода я выучила шведский язык. Английский и немецкий я и так знала. Упросила директрису отправить меня в Эстонию на стажировку во «Внешэкономторг». Там работало очень много хороших ребят, которые поднатаскали меня в практическом и разговорном шведском. Все шло к тому, что в этой поездке в Германию я подпишу контракт со шведами и, не возвращаясь в Союз, отправлюсь прямо в Стокгольм. И тут появился ты. Больше всего я хотела убежать от моих отношений с Госбезопасностью. Я хочу быть свободной. Но с ними этого не будет никогда. Я думала, что тебя приставили ко мне. Но потом поняла, что ошибалась. Это через них я сделала тебе документы. Вернее, через их левую контору. Там у меня есть друг – мой тайный поклонник. И вдруг я почувствовала, что окружающие стали уделять нам слишком много внимания. У меня появилось ощущение, словно мы с тобой занимаемся любовью на Дворцовой площади у всех на виду, даже не подозревая об этом. И вдруг ты украл меня и спрятал от всех. Впервые у меня началась нормальная жизнь. Впервые я себя почувствовала счастливой. До твоего признания в любви я собиралась остаться в Германии. Сегодня я здесь только потому, что здесь ты. Я люблю тебя, и я вернусь назад. Береги себя.
Михаил не знал, что ответить. У него было столь зависимое и унизительное положение, что ничего хорошего в голову не приходило. Он почувствовал всем своим существом, как что-то гадкое забралось в его мозг и начинает разъедать его изнутри. И только сердце, переполненное любовью, только душа, в которой навсегда поселилась любовь, и нежное прикосновение руки любимой девушки требовали собрать все свои силы и, несмотря ни на что, продолжить борьбу – за себя, за любимую и за любовь.
Из аналитического заключения.
Поездка возлюбленной за границу с целью налаживания контактов на перспективу для последующего выезда за рубеж – один из самых надежных и действенных факторов стимулирования активной деятельности объекта номер один. Безо всякого сомнения, в предстоящей поездке будет решаться вопрос о его выезде за рубеж для совместного проживания и работы. Надо всемерно содействовать данному процессу. Будучи абсолютно уверенным в безопасности данного мероприятия, объект номер один заранее начнет осуществлять действия с интересующими нас документами. При этом возможны следующие сценарии: Сценарий 1. Перемещение документов из одного тайника в другой, более доступный для оперативного пользования. Ситуация непредсказуемая, но удобная для перехвата документов во время их перемещения. Сценарий 2. Копирование документов по частям в компактный и удобный вид для вывоза за границу. При этом сами документы останутся в прежнем или ином тайнике. Вероятнее всего это он поручит объекту номер два. Ситуация наиболее удобная для перехвата в силу ее повторяемости. Необходимо предупредить таможенный контроль. Возможен вариант, когда будет перехвачена только часть документов. Значит, объект номер один проверяет канал по сценарию 2. Сценарий 3. Наиболее вероятный. Объект не станет извлекать документы из тайника. Только его полная изоляция от возлюбленной позволит нам достигнуть соглашения, при котором обоим объектам будет гарантирован выезд за границу в обмен на документы.
Заключение. Необходимо изолировать объект в специализированной клинике при базовой психиатрической больнице. При этом он не сможет самостоятельно распоряжаться документами и при особых обстоятельствах обменяет их на безопасность объекта номер два.
Глава 15. Быть тем же, похожим и двойником – совершенно разные вещи
Михаил проснулся под звуки маршей, доносившихся из окна. Громкоговорители, развешенные в парке академии, периодически прерывали эту жуткую какофонию и извещали о том, как проходят выборы. Это было двенадцатое июня, воскресенье. О выписке не могло быть и речи.
В понедельник, тринадцатого июня, к Михаилу в палату зашел Олег Иванович. Он в последний раз по-дружески похлопал своего пациента по плечу и сказал, что со здоровьем у него все в норме. Это его мнение. А за то, что считают остальные специалисты, он не отвечает, хотя и не согласен с ними абсолютно.
– Наберитесь мужества, не отчаивайтесь и не паникуйте. И вот еще что: вам надо будет как-нибудь плюнуть на все дела, сесть за рабочий стол, и записать все то, о чем вы мне так много рассказывали. Это не просто познавательно, это чертовски интересно и увлекательно. Издайте свой труд, сейчас это просто. Я буду ждать вашу книгу с нетерпением. Я благодарен судьбе за знакомство с вами. Да, чуть не забыл, в качестве рекомендации доктора – не спорьте с ними. Будьте спокойны и выдержанны. Лучше всего – молчите. Как говорят, здоровее будете. Они совсем запутались. Врачи считают, что у вас раздвоение личности. Ваш куратор считает, что вы валяете дурака и ведете какую-то свою хитрую игру. И эта игра может быть опасной для государства. Я считаю, что все это – чушь. Вас надо просто оставить в покое, и все встанет на свои места. Ну, прощайте, Михаил, и, да хранит вас Господь.
– Я ничего не понял насчет раздвоения личности. Может быть, хоть вы мне что-нибудь объясните?
Доктор внимательно посмотрел в глаза Михаила и затем спокойно пояснил:
– Там считают, что вы – доцент, доктор исторических наук, профессор ЛГУ Михаил Иванович Петров.
– Я и есть Петров Михаил Иванович, но только не профессор и никакой я не доктор и не доцент ЛГУ. Я юрист министерства юстиции.
– Вот в этом-то вся и проблема. Нет у нас в министерстве юстиции такого человека.
– Я говорю не про настоящее время, а про свой девятнадцатый век.
– Того, кто утверждает, что он из другого века, у нас отправляют в специализированное медицинское учреждение, связанное с проблемами психики человека. Так что лучше будьте доцентом и профессором истории.
– Хорошо, но где же тогда настоящий, современный Михаил Петров?
– Он передо мной. Поверьте мне, так будет лучше. Да, чуть не забыл. Вы уже были в психиатрической клинике, что они сделали с вашей памятью, я не знаю, но может оказаться так, что новое время они стерли, а ваши знания истории оставили. То есть, как говорят у нас, чистого эксперимента не получилось. Вышел непредсказуемый побочный эффект. Соглашайтесь на профессора, вот вам мой совет.