Человек из двух времен. Дворец вечности. Миллион завтра
Шрифт:
— Очень жаль, — решительно сказал Карев, — ибо я не буду говорить о мелочах, вроде этого пожара, пока вы не сделаете что-нибудь в деле моей жены.
Маккелви вздохнул и стал разглядывать свои ногти.
— Вы говорите о своей жене, — неохотно начал он. — Это было…
— Супружество «один на один», — продолжил Карев. Он заметил, что префект обратил внимание на его лишенное щетины лицо, но понял вдруг, что его больше не заботит, примут его люди за исправного или остывшего. — Она не ушла от меня, потому что я бессмертен, ее кто-то похитил.
— Вы догадываетесь, почему?
— Да. — Карев глубоко вздохнул и мстительно подумал: «Надеюсь, что это обойдется Баренбойму в миллиард!»— Фирма, на которой я работаю, изобрела новый вид биостата, который оставляет мужчину мужчиной.
— Что, что?
— Препарат этот называется «Фарма Е.80», и я первый, на ком его опробовали, — объяснил Карев. Он решил не упоминать о деталях разрыва с Афиной и о своих безумствах после этого. — После этого моя жена забеременела, отчего стала интересовать некоторых людей.
— Минутку, — оживленно прервал его Маккелви. — Вы отдаете себе отчет, о чем говорите?
— В полной мере.
Маккелви вытащил ящик стола и некоторое время разглядывал что-то внутри.
— Вы не лжете, — удивленно признал он. — Пожалуйста, дальше, мистер Карев.
Карев описал ему все, включая покушение на его жизнь в Африке, подтверждающее сообщение от Шторха, представление Баренбоймом Гвинни и то, как погиб детектив. Префект то и дело поглядывал на аппарат, скрытый в столе, и согласно кивал головой.
— Удивительная история, — сказал он, когда Карев выдохся. — Полиграф время от времени показывал небольшие отклонения, но поскольку вы сейчас слишком возбуждены, я считаю, что от начала и до конца вы говорили правду.
— Спасибо. Что вы собираетесь делать?
— Дело в том, что ваш рассказ несет в себе противоречия. Зачем этому Баренбойму желать вашей смерти или похищать вашу жену?
— Откуда мне знать? Вам мало того, что я рассказал?
Это очевидно, что Баренбойм организовал покушение на мою жизнь.
— Это вовсе не так очевидно. Он мог нанять Гвинни, ничего не зная о заговоре.
— Но…
— Здесь в игру включаются огромные деньги и чье-то огромное влияние. Гвинни мог вовлечь в заговор кто-то другой, — сказал Маккелви и погладил свою щетину, отчетливо затрещавшую при этом.
— О, боже, — с горечью сказал Карев. — Теперь я понимаю, почему Баренбойм советовал мне не обращаться в полицию.
Маккелви пожал плечами.
— Нам нужно найти останки Гвинни. Они будут доказательством того, что он погиб, а если что-то осталось от лазера, это поможет доказать нам преступление.
— Долго это продлится?
— Судя по размерам пожара, два дня.
— Два дня! А что с моей женой?
Маккелви потянулся к выходу компьютера.
— Взгляните на это с моей стороны. Единственным доказательством похищения вашей жены является неподтвержденное заявление ее бабки, что якобы ей звонили вы. Я воспользуюсь следственной программой компьютера, и если она не даст результатов, скажем, до завтрашнего вечера, появится повод для дальнейшего хода поисков.
— Я не могу ждать так долго, до завтрашнего вечера меня могут убить, — заявил Карев. — А может, вы не верите, что кто-то пытается меня убить?
Маккелви изо всех сил старался сдерживаться.
— Мистер Карев, — сказал он, — я верю, что кто-то охотится на вас, но как префект полиции могу действовать только на основании явных доказательств. Дайте мне шанс их получить, хорошо?
Он включил вывод и заказал дела Гвинни, Баренбойма и корпорации «Фарма». Когда закончил, подошел к стенному автомату и вернулся с двумя чашками горячего чаекофе.
— Спасибо, — машинально ответил Карев, глотнув горячий напиток.
Префект доверительно улыбнулся.
— Поскольку мы все равно ждем, — сказал он, — я позволю себе спросить: этот биостат действительно действует? Я имею в виду…
— Я знаю, что вы имеете в виду. Я по-прежнему исправен, но, черт меня побери, не могу дать вам явных доказательств.
— Это необязательно, — ответил Маккелви, нервно посмеиваясь. — Знаете, в прошлом году я едва не закрепился. Подумать только… — Выход компьютера зазвенел и выплюнул перфокарту. Маккелви сунул ее в считывающее устройство. — Это наши документы о корпорации «Фарма», — объяснил он. Манипулируя регуляторами, он некоторое время изучал содержание перфокарты, все сильнее хмурясь.
— Что-то не так? — спросил Карев.
— Не знаю. Вы не говорили, что вашей фирме не хватает наличных.
— Это невозможно. Я бы знал об этом, поскольку работаю бухгалтером.
— Здесь написано черным по белому, — упирался Маккелви. — Согласно этим документам, доходы «Фармы» падают уже три года, а потери оборота, ожидаемые на этот год, превышают восемь миллионов новых долларов.
— Вы неправильно интерпретируете, — заверил его Карев. — Дайте мне посмотреть перфокарту.
Префект заколебался.
— Информация, полученная из секретной компьютерной сети, служит только для полиции, но, с другой стороны, придя сюда, вы оказали нам услугу… — Он испытующе посмотрел на Карева и протянул ему аппарат.
Карев просмотрел текст, и его охватило ощущение нереальности, ибо он убедился, что префект не ошибся.
Материал, который он внимательно прочитал, содержал краткий анализ финансовой структуры «Фармы», отдел за отделом. Похоже было, что его отдел — биопоэзы и еще один с трудом закроют баланс текущего года без потерь, зато все другие направлялись прямым путем к банкротству. Он быстро пробегал взглядом колонки на стороне «дебет», пытаясь охватить финансовые дела «Фармы», когда его внимание привлекла одна позиция: «Капвложения, содержание и амортизация лаборатории в Друмхеллере — 1 650 000,00 новых долларов». Проверив баланс предыдущего года, он нашел в том же разделе меньшие суммы, но никаких упоминаний годом раньше. На стороне «кредит» не было упоминания о лаборатории в Друмхеллере. Он покрутил верньеры, копаясь в секретах, упрятанных в зашифрованных частичках компьютерной карты, но Маккелви вырвал аппарат у него из рук.