Человек из двух времен. Дворец вечности. Миллион завтра

Шоу Боб

В конце концов он встал, задернул шторы и лишь после этого погрузился в теплый, черный океан сна.

V

Джон Бретон медленно открыл глаза и, напрягая зрение в слабом янтарном свете, ожидал возвращающееся волнами ощущение собственного «я». Прямоугольник слабого света… что это может быть? Окно спальни во мраке? Или облик какого-то духа, освободившегося от тела? Или киноэкран? Дверь в какое-нибудь другое измерение? Временами ему казалось, что каждый сон вызывает некий распад его личности и что ее новое формирование на следующее утро полностью зависит от того, находится ли он среди соответствующих реалий. Если бы он, например, пробудился

в другом окружении, среди других предметов, он мог бы начать совершенно иную жизнь с легким, однако, подозрением, что здесь что-то не в порядке.

Он почувствовал движение рядом с собой в кровати и обернулся в ту сторону. Спящее лицо Кэт…

Он пробудился окончательно, вспоминая вечер и появление Джека Бретона. Это было более худое, хуже одетое, более упрямое воплощение его самого. Безнадежный тип, какое-то чокнутое существо, которое не видит ничего плохого в том, чтобы влезть к человеку и его жене в дом, предложить им совершенно нелепый план.

Так, значит, Кэт должна выбрать одного из них!

Бретон силился осознать, почему он не приложил свой кулак к этим столь знакомым губам. Он, конечно, был пьян, но дело не только в этом. Может, потому, что Кэт, притворяясь, что не принимает этого дела всерьез, все же согласилась с ситуацией?

А может быть, потому, что этот фантастический вымысел каким-то образом обнажил слабые стороны их супружества? Они вместе одиннадцать лет, и все это время они не только вместе пережили хорошее и плохое, но и, что куда хуже, постоянно отдалялись друг от друга. Собственно, теперь они вечно на ножах. Чем больше денег он зарабатывал, тем быстрее росли потребности Кэт; он работал все больше и больше, а она становилась все более равнодушной. Эскалация холода и отчуждения.

Появление Джека Бретона могло означать легкое, не отягченное чувством вины бегство. Джек с Кэт могли бы куда-нибудь уехать, или, холодно подумал Джон, он мог бы оставить их одних, прекрасно тем самым выпутавшись из этой ситуации. Он возьмет немного денег и поедет куда-нибудь — в Европу, в Южную Америку, даже на Луну. Бэз Сильвера сообщает в своих последних письмах из Флориды, что возьмет любого хорошего инженера-практика, который согласится.

Бретон лежал в своем теплом, мягком туннеле, в полусознании, размышляя над этой идеей, когда, наконец, с опозданием трезво уяснил себе, что этот дубликат его личности не был сном. Он должен будет сопротивляться ему весь день и многие следующие дни. Слегка нервничая, он встал, набросил халат и пошел завтракать.

Кэт Бретон не открывала глаз, пока Джон не вышел из комнаты, не вставая, она начала делать ногами такие движения, как будто шла, пока простыня не сбилась в комок в ногах постели; потом полежала некоторое время неподвижно. Лежа так, параллельно серо-белой плоскости потолка, она размышляла о том, принимает ли Джон душ, или он пошел вниз. Он мог в любую минуту вернуться в комнату и увидеть, как она лежит нагая, но это не произвело бы на него никакого впечатления. (С антропологической точки зрения, ее нельзя назвать правильно сложенной, — сказал он ей раздумчиво не далее как месяц назад. — Сложение женщины характеризуется конусообразными формами, а у тебя они несколько расползлись.)

«Джек Бретон никогда бы не сказал ничего такого», — подумала Кэт, вспоминая худую, довольно обшарпанную фигуру с глазами Суинберна в последние дни его жизни. Этот человек излучал чувства, как экран немого кино; несмотря на то, что Кэт не ощущала психической связи с ним, она отдавала себе отчет в том, что начинает реагировать на него, реагировать остро, неудержимо. Джек Бретон был почти классическим типом романтического героя, способного посвятить жизнь недосягаемому идеалу. Это лицо, отмеченное печатью боли, скрывало нечто, что велело ему бросить вызов самому Времени — для нее, для Кэт. «Я в определенном смысле уникальна», — подумала она с удовлетворением.

Атмосфера восхищения, сгущающаяся вокруг нее, нарастала, как циклон чувств, усиливая волнение в груди. Кэт встала и задумчиво посмотрела на себя в высоком зеркале.

Джек Бретон стоял у окна комнаты для гостей, глядя на мир, одетый в утреннюю серость. Мир Времени В. Ему пришло в голову, что кроме главной разницы, заключающейся в существовании Кэт, эти два потока времени могли иметь между собой и другие отличия. В этом мире убийца-психопат погиб при странных обстоятельствах, которые могли многое изменить, — особенно если иметь в виду его «несостоявшиеся» жертвы. Кроме того, во Времени В инженерная фирма Бретона процветала, открывая перед Джоном разнообразные возможности. Джек Бретон понимал, что должен выявить эти отличия и поскорее приспособиться к ним, чтобы в соответствующий момент занять место Джона Бретона по возможности без шума.

Размышляя о том, как следует ликвидировать тело, он поморщился при виде темных, равнодушных силуэтов буков в глубине сада. Кроме технических проблем, оставалась проблема куда более деликатная: реакция Кэт. Если бы она хоть на мгновение заподозрила, что он убил Джона, то это было бы концом всего. Она должна верить, что Джон согласился исчезнуть из ее жизни или, если это не удастся, что он погиб в результате несчастного случая.

Внезапно взгляд Джека остановился на маленьком серебристом куполе, который виднелся за линией буков. Ага, это значит, что Джон все-таки построил в саду приличную обсерваторию; Джек всегда намеревался это сделать, но не имел на это времени. А другое его воплощение осуществило это. Его другое воплощение продолжало жить с Кэт и делать многие другие вещи.

Усталый и одинокий, Джек Бретон еще некоторое время постоял у окна, после чего осознал, что в доме началось движение. В воздухе разнесся приятный запах кофе и жареной ветчины. Он вышел из спальни и спустился по длинной лестнице в кухню. Несмотря на раннее время, Кэт была уже полностью одета и «обработана». На ней был свитер с начесом из шерсти цвета кофе с молоком и белая юбка. Когда он вошел, она расставляла на столе тарелки. При виде ее сердце Джека замерло, а потом лихорадочно забилось.

— Привет, Кэт, — сказал он. — Могу ли я чем-нибудь помочь тебе?

— О… привет. Нет, благодарю. — Джек увидел, как на ее скулах вспыхнули розовые пятна.

— Ты не должна тратить время на домашние дела, — заявил он с шутливой галантностью.

— В этом отношении ты можешь быть совершенно спокоен, — заговорил стоявший поблизости от окна Джон Бретон, и только тут Джек осознал, что в комнате присутствует фигура в халате. — У нас есть прислуга, которая выполняет в отношении Кэт роль волнореза в этих делах. Кстати, в котором часу приходит миссис Фиц?

— Она не придет вообще, — ответила Кэт коротко. — Я позвонила ей и сказала, что в течение нескольких дней она не будет нам нужна.

Казалось, Джон не слышал ее слов. Опершись о подоконник и приблизив ухо к радиоприемнику, он явно чего-то ждал. Джек, игнорируя его, обратился к Кэт.

— Вот именно! — улыбнулся он. — Ты не сделала бы этого, если бы меня здесь не было. Я имею право помочь.

— Когда все уже готово. Давайте садитесь.

Их глаза встретились, и Джек чуть было не потянулся и не взял то, что должно было принадлежать ему. Однако он послушно сел, хотя все его чувства восставали против этого. Опустошенность предшествующего вечера отступила, и его еще раз захлестнуло чудо существования Кэт. Она была живая, теплая, реальная, окруженная ореолом эмоциональной значимости, более великолепная, чем все звезды безмерности Вселенной Времени В…