Человек из очереди
Шрифт:
Правда, в подробности своих методов Виталия Алексеевича она не посвящала, догадываясь, что тому эти подробности могут не понравиться.
Но! Человек ко всему привыкает. А жить, презирая свое дело, довольно утомительно. И твоя душа непременно так развернется, что дело, которое кормит, начнет казаться не вполне зловредным и бессмысленным.
Видать, и душа Алины помаленьку разворачивалась в удобном для хозяйки направлении. Ну, тут все понятно: любое дело необходимо, и если общество помаленьку звереет, то человек вправе защищать себя от бандитов, тем более власть на корню
И, видать, помаленьку Алина не только смирилась со своей работой, но и была довольна, если удавалось придумать что-либо новенькое в деле защиты человека от внезапных нападений.
Виталий Алексеевич несколько раз просил Алину взять его с собой, ну, мне интересно, как собаки из неумех становятся учеными. Но Алина отговаривала, нужна привычка, неопытному человеку наши методы могут показаться жестокими, у нас ведь бойцовые собаки, и они в обучении очень злые. Правда, хозяева такими и хотят их видеть, за что соответственно платят.
Но однажды Алина, видать, сказала себе, а чего я стесняюсь показать дело, которое сама и придумала, дело ведь это хорошее — ничто не заменит собакам боевой опыт, и если мой дорогой человек хорошо ко мне относится, он оценит мой методический вклад. А может, это будет ему и полезно: сейчас побеждают не мягкие, а железные, не манная каша на молоке, а жестокий клык. Ну, так, не так она думала, сказать трудно, но пожалуй, что именно так.
И однажды Алина взяла с собой Виталия Алексеевича на какую-то самую главную тренировку. На собачий выпуск, вот что. Ну да, последний звонок и школьный бал.
Подробности сообщить трудно. Виталий Алексеевич не очень-то любил вспоминать про этот выпускной бал. Но можно представить, как собачки бегали по бревну, как гонялись за человеком в ватном халате, как летели от халата клочья. Это все понятно.
Потом подошел главный момент выпускного бала. Для самых злых собак, которые тупорылые и похожи на свиней, или с большими круглыми головами, или бесшерстные, со складками на шее, или черные, мелкие, похожие на пиявок.
Там была огороженная забором площадка, и зрители были хорошо защищены этим высоким забором.
И вот на поле выпустили разнокалиберных и беспородистых собак, бомжей, сказать просто, их люди центра отлавливают на помойках и в бесхозных местах, эти собачки сбились в кучу, прибиваясь к загородкам, они еще не знали, но только догадывались, какую подлянку задумали люди, стоящие над высоким забором. И тут со свистом, с гиканьем запустили злых собак, уже ученых, знающих, что надо делать, чтоб сдать экзамен на отлично.
Ну, тут подробности можно опустить. Сказать коротко: все собаки сдали экзамен успешно.
Но это еще не всё. Вот что случилось. Забор, значит, был очень высокий. И, проходя под этим забором, собака, похожая на свинью, сорвалась с хозяйского поводка, выпрыгнула над забором и, надо же, хватила за руку именно Алину. Невероятно, чтобы собака так высоко прыгнула. Это как человек возьмет планку на пяти метрах (без шеста). И это еще счастье, что собака была на
Правда, рана оказалась неглубокой, крови было много, но нервы и сосуды уцелели.
То есть это что ж получается? А это урок истории: ты натравливаешь одно существо на другое, и оно тебя же и загрызет. Ну да, надо напомнить, что Виталий Алексеевич историк.
А с Алиной он расстался, нет-нет, она мне нравится, я ее, пожалуй, и любил, но теперь я ее боюсь. Это бред какой-то, но я ее боюсь. Не укусит же она меня, в самом деле, но боюсь. Видать, я не из тех, кто грызет, а из тех, кого грызут. И если уж иного выбора не будет, так пусть уж я буду собакой-бомжом.
Свадьба
Договаривались, что всюду должен быть свой порядок и младший не должен обгонять старшего, чтоб на семью не обрушилось разом два события. То есть Федя старше Наташи на шесть лет, и вот сперва женится он, а потом уж в ЗАГС пойдет младшенькая. Потому что свадьба по нынешним временам — это как пожар. Добрый, конечно, но все же пожар.
Ну да, как же, Федя в двадцать восемь лет жениться не думает, а я, как дурочка, сиди и жди у моря погоды. Нет, так не получится, я через три месяца кончаю институт, пора определяться, да и, сами видите, человек меня любит и деловой.
Это семья Бобковых. Очень трудовая семья. Василий Павлович — инженер, вертится в двух или в трех местах, подгребает все, что подгрести может. А жена его Людмила Дмитриевна — участковый доктор, тоже, значит, трудовой элемент.
Теперь, значит, дети. Федя закончил морское училище, и он, выходит, моряк. Нет, настоящий моряк, он на судне каким-то начальником, то есть моряк водоплавающий. Да, но человек он исключительно домашний. Придет из плаванья, ляжет на диванчик, телик смотрит и харч материнский уничтожает. Нет, как-то уж он с женщинами, видать, устраивался, но без женитьбы и прочих глупостей. То есть этот водоплавающий моряк был покладистый и ласковый.
Не то — Наташа. Ну, младшенькая, все понятно, видать, баловали ее, особенно Василий Павлович, и потому девушка выросла строгой. Нет, не только с парнями, мол, сперва надо, чтоб человек был хороший, потом расписаться, а потом уже все остальное, и порядок тут нарушать нельзя, дескать, сперва все остальное, потом, глядишь, распишемся, а потом будем выяснять, хороший ли человек. Нет, так не получится.
Приятная такая девушка. Может, даже и красивая. Если б вот не излишняя строгость. Она была строга не только с парнями, но и с соседями. То есть она, попросту говоря, соседей не замечала. Строгая и гордая девушка, да. А уж с родителями — чего уж тут говорить. Если какая семейная покупка — решающее слово за ней. Отец перед дочкой чуть не на цырлах ходил — побаивался и уважал. Людмила же Дмитриевна не боялась, но уважала. Они как подружки, всюду вместе — по магазинам там, в кино. Ну да, старшая подружка и младшая подружка. Старшая такая порывистая, впечатлительная, а младшая спокойная и рассудительная.