Человек из Скибберина
Шрифт:
— А где ваш дом?
— С тех пор как четыре года назад умерла мать… дом мой там, куда направляют отца. В Дакоте, в Техасе; в Аризоне пожили немного. Мы направляемся… точнее, направлялись на совещание в форт Сандерс, а затем в Калифорнию.
Крис двинулся вниз, в неглубокий распадок меж холмов, с интересом разглядывая следы на размытом склоне. Он обнаружил, что предпочитает говорить меньше, а слушать больше, хотя при упоминании о встрече в форте Сандерс любопытство ирландца слегка разыгралось. Юноша понимал, что сглупил. Какого черта он отправился в
Он резко натянул поводья; конь повел носом — это и заставило Криса остановиться. Теперь и Крис, ровно так же, как и его скакун, почуял дым… слабый, но все-таки.
— Что это?
— Ш-шш!
Тишину нарушал только гул ветра. Запах дыма был едва различим… неужели Крис и вправду его унюхал? Ирландец постоял немного, прислушиваясь. Затем спешился и повел коня вперед, время от времени оборачиваясь и прикладывая палец к губам. Лощинка резко вильнула в сторону, запах дыма усилился. Крепко сжимая винтовку в правой руке, Мэйо свернул на нее; взгляду открылись с полдюжины деревьев, несколько разбросанных где попало камней, двое коней и сидящий у костра человек.
Незнакомец не тронулся с места и даже головы не поднял. Крис опустил дуло винтовки на несколько дюймов, но человек у костра так и не пошевелился.
Медленно, не сводя глаз с незнакомца, Крис Мэйо обвел взглядом местность, схватывая мельчайшие подробности. Дальше расстилалась открытая прерия, в нескольких сотнях ярдов от костра или даже ближе.
— Эй, там! Ты кто?
Человек не отозвался.
— Криспин, — молвила Барда, — по-моему, он мертв.
Глава 4
Человек поднял голову.
— Ни черта я не мертв. Живехонек-здоровехонек, как и вы.
Криспин Мэйо, человек осмотрительный, винтовки не опустил.
— Ты чего здесь делаешь? Мы гонимся за бандой южан-ренегатов, а ты расселся тут прямо у них на дороге.
— Я был с ними. Они меня захватили, много дней назад дело было, подумали, что я вроде как шпион. Да на фига мне за ними шпионить? Но тут один из них сообразил-таки, что видел меня на пути туда. Он знал мою родню в горах и замолвил за меня словечко, так что они меня не пристрелили, а взяли с собой; и пришлось мне тащиться за ними до тех пор, пока они не занялись этим пленником… засим я нагрел их на двух лошадок прошлой ночью, одна из них моя кстати, и рванул в Джорджию.
— В Джорджию? — подозрительно переспросил Крис, вспоминая, что рассказывал ему телеграфист о кровопролитном марше Шермана через всю Джорджию.
— А хотя бы и в Джорджию. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Затем, спустя какое-то время, я натолкнулся на их следы и встал здесь лагерем, потому что за мною они вовеки не станут возвращаться.
— Ты видел их пленника? Ты с ним говорил? — возбужденно спросила Барда.
— Видел, конечно. Вроде военный. Коренастый такой старик, и держится что надо, несмотря на то,
— Они принимают его за генерала Шермана, — объяснил Крис. — Но они ошиблись и захватили не того.
— Они убьют его. Убьют как пить дать. Думаю, сперва они его помучают, но что убьют, это точно. — Незнакомец поднялся на ноги. На вид ему можно было дать лет тридцать: очень высокий, худощавый, плечи чуть сгорблены, ручищи огромные. — Чего это вы задумали? Гоняться за стаей волков вроде этих, да еще с женщиной? — Высокий незнакомец укоризненно посмотрел на Криса и нахмурился. — Если она попадет им в руки, она пожалеет о том, что родилась на свет.
— Она отказывается вернуться, — пояснил Крис. — Я говорил ей, но ее не переубедишь.
— Этот пленник — мой отец, — сказала Барда.
— Какая разница. Охота и война — дело мужиков, вам туда мешаться не след. Эта шайка — подлецы редкие.
— Я все равно поеду. Я должна спасти отца.
— Как с вами трудно, мэм! Я эту банду в гробу видел. С самого начала они мне не показались, и, едва подвернулся случай, я тут же слинял. А теперь вы, видите ли, просите, чтобы я возвратился.
— Ни о чем подобном я вас не просила!
— Просили, мэм. Вы вдвоем поедете, а мне — в кусты? Придется помочь. Мужчине ничего более не остается. А мне неохота.
— Мы тебя о помощи не просим, — терпеливо разъяснил Крис Мэйо. — Ты иди, куда шел, или сиди вот у костра.
— Это не дело. Я-то уже совсем собрался уносить ноги, а тут вы являетесь: пристыдили меня — глаз не поднять. Я поеду с вами, и будь что будет. — Он помолчал. — Меня зовут Реппато Пратт. Я с Хайланд-Рим, штат Кентукки.
Представившись сам и представив спутницу, Крис указал на тюки.
— Если у тебя найдется поесть, мы будем очень признательны, коли поделишься. Сегодня у нас маковой росинки во рту не было, только водой и пробавлялись.
— Вижу, что выбора у меня нет: придется делиться. Когда я сделал ноги, я прихватил одну из вьючных лошадей и навесил на нее все, что смог, по большей части жратву. Я и патронов взял: без свинца остаться — последнее дело.
Реппато Пратт поворошил огонь и ногой подтолкнул котелок с кофе ближе к угольям. Вытащив огромный охотничий нож, он принялся с изумительным проворством строгать грудинку на сковороду с длинной ручкой. Проворство это свидетельствовало не только о незаурядных способностях хозяина, но и об остроте ножа.
— Они направляются в край индейцев чероки. По крайней мере, так мне показалось. Это отсюда к юго-востоку, Мик. Но солдатику долго не протянуть, сдается мне… ренегаты — народ подлый, мстительный, вот одолеет их злоба, они его и порешат.
— Кто у них заправляет?
Пратт настругал грудинки, затем поднял взгляд.
— Я тут покумекал, и сдается мне, что вперед по большей части лезет Джастин Парли: он себя зовет майор Парли. Но есть еще двое, с кем надобно считаться. Один — головорез-убийца по имени Дел Робб.