Человек, который хотел понять все

Бенилов Евгений Семенович

Под напором вопросов простодушный Адвокат явно растерялся — нужно было ковать железо, пока горячо.

— — Когда будет Суд?

— — Вот уж … как говорится … не могу даже сказать … Да на одном только нашем Ярусе следствие, значит, и неделю, и месяц может … того … продолжаться, или целых шесть … А то и вообще Прокуратура решит следствие приостановить …

— — Что бывает с теми, против которых следствие приостановлено?

— — А ничего … Здесь, на Первом, как говорится, Ярусе и остаются … Я вот так в свое время остался …

— — Где происходит Суд?

— —

Не знаю, так сказать … э … не знаю … Может, на Втором Ярусе, а может, и на Третьем … Может, и еще выше … Они по телефону не очень-то на вопросы отвечают … Э-э … — Адвокат было раскрыл рот, чтобы продолжить, но Франц перебил его.

— — О чем будет спрашивать следователь?

— — Э-э … о всяком …

— — Можете привести пример?

— — Нет. — впервые ответ Адвоката прозвучал твердо.

— — Откуда к следователю поступают сведения? Только от меня, или еще откуда-нибудь?

— — Как это «откуда-нибудь»? Что это вы имеете … э … в виду? — Адвокат неожиданно оскорбился, — Я Прокуратуре о своих клиентах информацию … как говорится … никогда не давал … Да как же вы … э …

— — Я имел в виду не вас. — с досадой оборвал его Франц, — Ну, скажем, свидетельские показания или вещественные доказательства какие-нибудь …

— — А-а, — мгновенно остыл Адвокат, — от свидетелей, говорите … от свидетелей, может, и берут … эту, как ее … информацию. — и неожиданно лаконично заключил, — Не знаю.

«Господи, что б его такое попроще спросить …» — подумал Франц.

— — Что содержалось в «Обращении», которое мне так и не зачитали в Регистратуре?

— — Не могу сказать … — по толстому лицу Адвоката разлилось выражение беспомощного идиотизма.

— — Почему?

— — Так его и мне самому … э-э … не зачитали … — он с удивлением выпучил близорукие поросячьи глазки и с расстановкой повторил, — Не за-чи-та-ли … ну, надо же!

«Хватит.» — подумал Франц и встал.

— — Спасибо за консультацию.

Адвокат вскочил из-за стола и заметался по комнате, наступая на развязанные шнурки. — Пожалуйста … пожалуйста! А после первого, как говорится … э … допроса … опять ко мне … — он прижал толстые короткопалые ручки к сердцу, — Ежели, как говорится, что не так … ежели он вас … обижать станет, так мы тогда сразу … э … жалобу и напишем, — Адвокат вился вокруг пятившегося к двери Франца, — жалобу или протест … На то мы, адвокаты, так сказать, и поставлены …

Не слушая его, Франц вышел в коридор. Ситуация была ясна: единственная надежда — это Таня. «Господи, а если она куда-нибудь запропастилась, пока я ходил?» — с ужасом подумал он и бегом бросился к лифту.

5. Таня: Вопросы и ответы

Таня никуда не запропастилась, Франц нашел ее на том же самом месте — за конторкой на первом этаже Общежития.

— — А-а, вернулись … — она улыбнулась, — Ну, как вам Адвокат?

— — Так же, как и все остальные.

— — Понятно. Есть хотите?

— — Да! — с чувством сказал Франц. Он вдруг осознал, что не ел уже около суток.

— — Тогда пошли на кухню

Таня встала со стула и вышла из-за конторки.

— —

Кстати: в том конце коридора, — она показала рукой, — кухня и столовая; там — прачечная, кладовка и почтовая комната. Как поедим, идите в кладовку, наберите себе одежды, какая нужна … ну, там, сорочки, носовые платки, белье … Если нужен еще один свитер или, скажем, костюм — завтра пойдете и купите в магазине.

— — На что?

— — Здешние деньги называются «монеты» — глупое название, правда? Безработные получают пособие, вы — как подследственный в активной фазе следствия — больше тысячи монет в две недели. Деньги можете взять уже сегодня — банк здесь только один, идите в любое ночное отделение. А вообще пособие будут переводить на ваш счет через неделю на вторую, начиная со вчерашнего дня.

Она объясняла это на ходу, ведя Франца по коридору. Кухня оказалась второй по счету дверью слева (окна в стене справа смотрели в парк).

— — Так, — деловито сказала Таня, — все маленькое, — она указала на плиту, микроволновую печь, посудомойку и холодильник, — принадлежат «ночным», то есть, нам с вами; все большое — «дневным». Посуда — общая, лежит вон в том шкафу. Что еще … да, продукты здесь, вообще-то, по телефону заказывают, но на сегодня я для вас гуся зажарила — знала, что времени не будет, и вообще …

— — Спасибо большое! — растрогался Франц.

Гусь ждал их в разогретом виде в духовке. Захватив его, посуду, а также бутылку вина из холодильника, они прошли сквозь соединительную дверь в столовую — большую комнату, заставленную столиками на четверых под бордовыми скатертями. На каждом столике стояла вазочка с искусственными цветами и маленькая настольная лампа в вишневом матерчатом абажуре. На стенах висели рисунки, изображавшие старые дома или странных людей. Франц, впрочем, не очень-то мог их рассмотреть — свет лампы на столе отодвигал темноту не более чем на три метра в радиусе.

Таня аккуратно разрезала гуся на большие куски и разложила по тарелкам, Франц откупорил вино и налил по полному бокалу. Они одновременно подняли глаза и посмотрели друг на друга.

— — За встречу?

— — За встречу.

Трепеща от нетерпения, Франц отпил глоток вина и вонзил вилку в покрытую хрустящей корочкой гусиную ножку; «М-м-м!» — подумал он. Некоторое время они молча ели, стуча вилками и ножами, потом он с сожалением оторвался от своей тарелки и посмотрел на Таню — он же хотел распросить ее как следует …

— — Знаете, что мне кажется здесь самым непонятным? То, что я все еще ощущаю себя хозяином своей жизни. — он отложил вилку в сторону, — Что будет, к примеру, если я заберусь сейчас на крышу небоскреба и брошусь вниз?

— — Разобъетесь насмерть.

— — То есть как это, насмерть? Да ведь я уже на том свете!

— — Не могу вам этого объяснить. Знаю только, что и боль, и болезни здесь существуют, — а значит, и смерть тоже должна. — Таня на мгновение задумалась, — Вот только, что делается с душой умершего, не знаю. Может, после этого мира еще какой-нибудь будет?… Или, например, полное забвение?… — она замолчала.