Человек, который высмеивал
Шрифт:
— Теперь я знаю, что иду правильным путем, — ответил Ален. — И постарайтесь сегодня посмотреть телевизор; вы получите полную информацию об активной ассимиляции.
Вернувшись в здание, он остановился посмотреть, как отъезжает голубой мобиль. Их предложение было поистине достойно изумления. Опасение скандала поразительно легко одержало верх над моральными принципами. Ален поднялся на лифте и прошел к себе в кабинет, где его ожидала группа единомышленников.
Шугерман взглянул на часы:
— Уже скоро. Осталось пять минут.
— По грубым подсчетам, — сообщил Глиби, — нас будут смотреть не менее семидесяти процентов населения.
Гэйтс извлек из портфеля две бутылки виски.
— Это надо отметить, — заявил он, открывая сразу обе. — Кто-нибудь, достаньте стаканы. Или пустим в круговую.
Зазвонил телефон, и Ален поднял трубку.
— Привет, Ален, — послышался скрипучий голос Майрона Мэвиса, — как дела?
— Все идет превосходно, — ответил Ален. — Не хочешь присоединиться к нам?
— Извини. Не могу. Увяз в делах. Готовлюсь к отлету на Сириус.
— Постарайся сегодня посмотреть трансляцию. Начало через две-три минуты.
— Как Дженет?
— Как будто неплохо. Сейчас сидит дома у телевизора.
— Передай ей привет. Удачи тебе и твоему безумному делу.
— Спасибо. — Ален попрощался и повесил трубку.
— Пора, — объявил Шугерман. Гэйтс включил большой телевизор, и все собрались у экрана. — Вот и мы.
Миссис Джорджия Бирмингэм придвинула свое любимое кресло к телевизору, ожидая свою любимую передачу "Живая история". Она устала от беспокойной дневной работы, и лишь глубокий нравственный принцип напоминал ей, что труд и самопожертвование служат воздаяниями самим себе.
Пока что передавали объявления. Огромный гнилой зуб корчился от боли. Рядом ухмылялся сияющий здоровый зуб. Два зуба вели между собой диспут, исходом которого явилось полное поражение больного зуба.
Миссис Бирмингэм обычно терпеливо досматривала все объявления, поскольку они преследовали благие цели. К тому же такая передача, как "Живая история", никогда не обманывала ожиданий. По понедельникам миссис Бирмингэм всегда спешила домой пораньше; за десять лет она не пропустила ни одного выпуска.
Наконец вспыхнули разноцветные фейерверки, послышался шум канонады, и появились большие яркие буквы:
ЖИВАЯ ИСТОРИЯ
Передача началась. Сложив руки и откинувшись на спинку кресла, миссис Бирмингэм увидела на экране стол, за которым сидели четверо почтенных джентльмена. Дискуссия уже началась, но слов еще нельзя было разобрать. Затем голос ведущего объявил:
— Живая история. Леди и джентльмены, за этим столом сидят четыре человека, каждый из них — выдающийся авторитет в своей области. Они пришли сюда, чтобы обсудить проблему, имеющую огромное значение для всех граждан общества Морака. Ввиду необычайной важности настоящей программы, она будет транслироваться без перерывов, и дискуссия, которая уже началась, продлится до конца этого часа. Итак, наша сегодняшняя тема…
На экране появилась надпись:
АКТИВНАЯ АССИМИЛЯЦИЯ
В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
Миссис Бирмингэм была рада. Она уже слышала кое-что об активной ассимиляции, но из-за недостатка информации чувствовала, что отстает от общественной жизни. Теперь наконец-то она могла раз и навсегда узнать все из первых рук.
— Справа от меня сидит доктор Джозеф Глиби, известный педагог, лектор и автор многочисленных книг, посвященных проблемам общественных ценностей. — Крупный план: худощавый человек средних лет с трубкой в зубах задумчиво потирает мочку правого уха. — Справа от доктора Глиби — мистер Гарольд Прайер, художественный критик, архитектор, являющийся автором ряда статей в Британской энциклопедии. — На экране появился человек невысокого роста с очень серьезным сосредоточенным выражением лица. — Рядом с мистером Прайером — профессор Шугерман, чьи исторические исследования стоят в одном ряду с трудами Гиббона, Шиллера, Тойнби. Мы чрезвычайно рады, что профессор Шугерман сегодня с нами. — Камера сдвинулась, демонстрируя телезрителям крупные суровые черты профессора Шугермана. — Рядом с профессором сидит мистер Томас Л. Гэйтс, адвокат, общественный деятель, на протяжении нескольких лет являющийся консультантом Комитета.
Затем появилось лицо ведущего, и миссис Бирмингэм увидела Алена Парсела.
— И, наконец, я, — сказал Парсел, — Ален Парсел, директор Телемедиа. Он сел во главе стола возле графина с водой. — Джентльмены, быть может, для начала следует сказать несколько слов об этимологии активной ассимиляции? Каким образом пришла Майору Штрайтеру сама идея активной ассимиляции, которая оказалась столь эффективным средством борьбы с оппозиционными группами?
— Да, мистер Парсел, — солидно откашлявшись, начал профессор Шугерман, — Майор имел возможность непосредственно наблюдать разрушительное действие войны в основных сельскохозяйственных районах, таких как житницы Канзаса, скотоводческие области Запада, центры производства молока в Новой Англии. Фактически от них почти ничего не осталось, население голодало, как все мы знаем, и даже гибло. Это приводило к снижению продуктивности и тормозило промышленную реконструкцию. Конечно, в тот период коммуникации были разрушены: повсюду царили разруха и анархия.
— В этой связи я хотел бы отметить, — вставил доктор Глиби, — что в таких условиях усилились присущие Веку Расточительства процессы моральной деградации.
— Разумеется, — согласился профессор Шугерман. — Итак, Майор Штрайтер сознавал необходимость отыскания новых источников питания… Между тем земля, как нам известно, была насыщена тяжелыми металлами, отравляющими веществами, радиоактивными элементами. Большая часть домашнего скота погибла. — Он глубокомысленно возвел очи горе. — Насколько я помню, к тысяча девятьсот семьдесят пятому году в Северной Америке оставалось менее трехсот голов крупного рогатого скота.
— Поразительная цифра, — заметил мистер Парсел.
— Таким образом, — продолжал профессор Шугерман, — пропагандисты Морального обновления, которые действовали, так сказать, в полевых условиях небольшими автономными группами — нам хорошо известна их методика, сталкивались с поистине неразрешимой проблемой: как накормить и оказать помощь людям, переходившим на их сторону из вражеских группировок, которые действовали в тех же районах? Здесь я хотел бы подчеркнуть, что Майор Штрайтер, судя по всему, заранее предвидел будущий спад скотоводства в следующем десятилетии. Для предотвращения этого спада он предпринял определенные шаги, эффективность которых высоко оценивают все историки.
Профессор Шугерман вздохнул, глядя на свои сцепленные пальцы.
— Чтобы оценить всю тяжесть положения, представим себе мир, лишенный правительства, мир, где властвует грубое насилие. Моральные принципы существовали лишь в отрядах Морального обновления. Вне их царил закон джунглей: борьба за существование без каких-либо ограничений в средствах.
Студия и стол с участниками дискуссии исчезли: появились знакомые сцены первых послевоенных лет.
Руины, нищета, одичавшие люди, дерущиеся из-за куска мяса. Мухи. Кучи мусора.