Человек ниоткуда
Шрифт:
— Вы ставите дело на широкую ногу, мистер Норскотт! А платите вы наличными?
Вместо ответа он сунул руку во внутренний карман и вытащил оттуда кожаное портмоне. Вынув из него четыре банковских билета, он положил их на стол.
— Здесь две тысячи фунтов, — сказал он спокойно. — Если вы принимаете мое предложение, я выпишу вам чек на остальные деньги.
Я посмотрел на билеты с тем почтительным интересом, с которым обычно смотрят на знатных иностранцев. Я не сомневался в том, что они подлинные. Затем после некоторого размышления я закурил папироску.
— Это, должно быть, весьма неприятное дело, — сказал я с некоторым сожалением.
При этих словах мой собеседник впервые засмеялся. Это был ужасный, безрадостный смех.
— Да, — сказал он сухо, — если бы я объявил конкурс, то запись была бы не велика. Раньше чем говорить о дальнейшем, — прибавил он, — я хочу взять с вас честное слово, что все, что я вам скажу, останется между нами, — примете вы мое предложение или нет.
— Безусловно, — ответил я без малейшего колебания.
— Великолепно!..
Весьма возможно, что через несколько дней, если мне не удастся принять некоторые меры, меня не будет в живых!..
Я вспомнил о маленьком инциденте на набережной и понял, что он говорит правду.
— Короче говоря, — сказал он, — я должен исчезнуть. Если я буду жить в Лондоне под своим именем, я непременно буду убит. Это дело дней, недель, даже месяцев — это зависит от меня, — но исход верный и совершенно неизбежный.
Я налил себе сам стакан бренди и поднял его на свет.
— Ситуация хороша по крайней мере тем, что она весьма проста.
Та же холодная усмешка заиграла на его губах.
— Это не так просто, как вы думаете. Господа, которые хотят ускорить мой переход на небеса, делают мне честь своим тонким и скрытым вниманием. Я, быть может, могу этого избегнуть. Сегодня вечером, например, мне это удалось. Но удастся ли мне выехать живым из Англии — этого я не знаю.
— Ага! — пробормотал я. Я начал понимать, в чем дело. Он кивнул головой, словно отвечая на мой невысказанный вопрос:
— Да, меня осенила эта мысль, когда я заметил вас по фонарем. Если бы я верил в сверхъестественное, то сказа бы, что вы мне посланы самим дьяволом. Я не думаю, чтобы какая-нибудь другая сила могла принимать во мне участие
— Ну, что ж! — сказал я шутливо, — если меня послал к вам дьявол, то я по крайней мере обязан ему хорошим ужином. — Чего вы от меня хотите?
— Я хочу, чтобы вы заняли мое место в мире. Хочу, чтобы вы сегодня же вечером переоделись в мое платье и вышли из этого ресторана как Стюарт Норскотт.
Я глубоко вздохнул и перегнулся над столом, ухватившись за его края обеими руками.
— Хорошо, — сказал я, — а потом?
— Я хочу, чтобы вы вернулись в мой дом на Парк-Лэйн и три недели жили бы там вместо меня. А затем, если вы после этого срока останетесь в живых, что маловероятно, вы можете делать все, что вам угодно.
Мне вдруг показалось, что вся эта история только шутка, результат какого-нибудь дурацкого пари или мимолетная причуда сумасбродного миллионера. Но блеск его стальных голубых глаз, испытующе смотрящих на меня, внезапно прогнал эту мысль.
— Это невозможно! — вырвалось у меня. — Если даже прислуга не заметит разницы, меня сразу уличит любой из ваших друзей.
— Почему? — спросил он. — Они могут подумать, что я стал забывчив или эксцентричен. Что же другое может прийти им в голову?
— Но подумайте, сколько незнакомого встретится мне: имена людей, ваши дела и даже ваш дом. Ведь я сам себя выдам!..
— Обо всем этом я уже подумал, — ответил он коротко. — Если бы я не мог предусмотреть все обстоятельства, я бы не сделал такого предложения.
Я взглянул на него с любопытством.
— А что может мне помешать взять ваши деньги и думать только о себе?!
— Ничто, кроме вашего честного слова, — сказал он.
На минуту наступило молчание.
— Ладно, — сказал я с коротким смехом, — гарантии не равны для обеих сторон. Но если вас это удовлетворяет!.. — Я пожал плечами. — Теперь посмотрим, правильно ли я понял ваше интересное предложение. За десять тысяч фунтов стерлингов, из коих две тысячи наличными, остальные чеком, я должен стать на три недели мистером Стюартом Норскоттом. Весьма вероятно, что за это время меня убьют. Если этого не случится, я буду свободен и могу снова стать самим собой…
Норскотт поклонился — полунасмешливо, как мне показалось.
— Вы прекрасно выразили мою мысль.
Я налил себе второй стакан бренди и выпил его небольшими глотками. Передо мной стояла перспектива стать Миллионером, хотя бы на три недели. Но, кроме того, это дело привлекало меня своей фантастичностью. Всего несколько часов назад я жаловался на тоскливую и однообразную жизнь, и вдруг судьба посылает мне необъятную возможность всяких приключений и волнений. От одной этой мысли мое сердце забилось сильнее.
— Если это не слишком нескромный вопрос, — сказал я спокойно, — мне хотелось бы знать, почему так интересует кого-то ваш переход в лучший мир?
Норскотт сощурил глаза, губы его сложились в неприятную усмешку, и он холодно ответил:
— Это мое личное дело, таким оно и должно остаться. Могу вас все же уверить, что, став на мое место, вы рискуете только быть убитым. Никакого преступления я не совершил. — Он засмеялся. — По крайней мере в прекрасных глазах английского закона!..
— Это весьма утешительно, — заметил я, — но все же я охотнее принял бы ваше предложение, если бы знал, кто именно так старается всадить в вас нож.
— К сожалению, мне это самому неизвестно. Если бы я знал… — его лицо стало на минуту похоже на жесткую маску. — Впрочем, есть какая-то пословица относительно двоих, исполняющих одну и ту же роль. Могу вам только сказать, что опасность реальна и очень близка. У меня достаточно оснований думать, что моя собственная прислуга вполне верна мне, помимо ее, я не стал бы доверять никому.
— Видимо, мне придется сидеть все время дома, — сказал я горько.
Норскотт сунул руку в карман и вынул маленькую записную книжку из красной кожи.