Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё
Шрифт:
– Побеседовать?! – возмутился Карлссон, сжимая кулаки. – О чем?
– О том, что вы делали в том доме до пожара.
Макс, казалось, чуть расслабился.
– Ах об этом, – сказал он.
– Да, именно об этом.
– Мы всего лишь устроили небольшую вечеринку. Несколько бутербродов, немного пива и музыки.
– Так, значит, такой маленький семейный вечер?
– Да. Крошка Мадлен была моей девушкой, а…
Он замолчал и напустил на себя траурный вид.
– Что же дальше? – спокойно поинтересовался Гунвальд Ларссон.
– А Кеннет встречался с другой девушкой, по имени Карла.
– А не наоборот?
– Наоборот? Что вы имеете в виду?
– А с кем встречалась та школьница, которая была здесь пять минут назад?
– Какая школьница? Здесь не было никакой школьницы…
Гунвальд Ларссон ударил мужчину, быстро и сильно, застав его врасплох. Макс Карлссон отлетел на два шага, но не упал.
– Какого черта! Ты что делаешь, проклятый легавый?! – заорал он.
Гунвальд Ларссон ударил его еще раз. Мужчина схватился за край стола, однако не смог удержать равновесие и рухнул, потянув вслед за собой скатерть. Декоративная ваза из толстого стекла упала на пол. Мужчина вскочил на ноги. Из уголка рта у него стекала тонкая струйка крови. В правой руке он держал тяжелую стеклянную вазу.
– Ну, сучий… – начал он.
Он провел тыльной стороной левой ладони по лицу, посмотрел на кровь и поднял свое оружие.
Гунвальд Ларссон ударил его в третий раз. Карлссон спиной опрокинул стул и упал на пол. Когда он встал на четвереньки, Гунвальд Ларссон сильно пнул его в правое запястье. Стеклянная ваза перелетела через комнату и глухо стукнулась о стенку.
Макс Карлссон медленно поднялся на колено, прикрывая один глаз рукой. Взгляд его другого глаза был испуганным и встревоженным. Гунвальд Ларссон спокойно посмотрел на него и сказал:
– Где твой товар?
– Какой товар?
Гунвальд Ларссон сжал кулак.
– Нет-нет, ради бога, не надо, – поспешно сказал мужчина. – Я…
– Где?
– В кухне.
– Где в кухне?
– Под нижней крышкой газовой плиты.
– Вот так-то лучше, – сказал Гунвальд Ларссон.
Он посмотрел на свой правый кулак. Кулак был очень большой, с красными точками в тех местах, где сгорели толстые светлые волоски. Макс Карлссон тоже на него посмотрел.
– Так что же вы делали вместе с Ротом и теми двумя проститутками? – спросил Гунвальд Ларссон.
– Мы трах…
– Меня не интересует ваш половой разврат. – Гунвальд Ларссон нарочно выразился безграмотно, прикидываясь тупым полицейским. – Я хочу знать, кто поджег дом?
– Поджег дом… Нет-нет, ради бога, мне об этом ничего не известно. А Кеннет погиб…
– Чем занимался Рот? Наркотики?
– Откуда мне знать?..
– Говори правду, – предупредил Гунвальд Ларссон.
– Нет-нет, не надо. Умоляю, заберите меня в полицейский участок.
– Успеется, – сказал Гунвальд Ларссон и сделал шаг вперед. – Рот тоже торговал наркотиками?
– Нет… Спиртные напитки.
– Спиртные напитки?
– Да.
– Краденые?
– Да.
– Контрабанда?
– Да.
– Где он держал свой товар?
– В…
– Продолжай.
– В мансарде дома, где он жил.
– Но ты не имел дела со спиртными напитками?
Карлссон покачал головой.
– Только проститутки и наркотики?
– Да.
– А Мальм? Чем он занимался?
– Я не был знаком с Мальмом.
– Нет, был.
– Я плохо его знал.
– Однако вы обделывали свои дела вместе – ты, Рот и Мальм?
Карлссон облизал губы. Он по-прежнему прикрывал рукой правый глаз, левый выражал странную смесь ненависти и страха.
– В известном смысле, – наконец сказал он.
– А Рот и Мальм хорошо знали друг друга?
– Да.
– Так, значит, Рот торговал спиртным?
– Да.
– А ты занимался продажей наркотиков. Еще десять минут назад. Теперь ты прекратил свою деятельность. Чем занимался Мальм?
– По-моему, это было связано с автомобилями.
– Вот как! Три таких маленьких бизнесмена, каждый в своей области. Какой была твоя доля?
– Никакой.
– Я имею в виду, кто у вас был главным?
– Никто. Я не понимаю, о чем вы говорите.
Кулак ударил в четвертый раз, с чудовищной силой. Удар пришелся мужчине в правое плечо и отбросил его к стенке.
– Имя! – зарычал Гунвальд Ларссон. – Имя! И побыстрее, черт возьми!
В ответ он услышал хриплый шепот:
– Олафссон. Бертиль Олафссон.
Гунвальд Ларссон пристально смотрел на мужчину, которого звали Макс Карлссон, мужчину, жизнь которого он спас десятью днями раньше. Мужчина тупо смотрел на него своим здоровым глазом.
– А сейчас, – сказал Гунвальд Ларссон, – ты встанешь, пойдешь в кухню и покажешь, где находится твой товар.
Тайник был устроен очень умело, и его трудно было бы обнаружить при поверхностном осмотре. Под нижней крышкой плиты оказались приличные запасы гашиша и амфетаминов, все наркотики в аккуратных пакетиках. Однако их было не так уж и много. Карлссон оказался типичным мелким торговцем, последним звеном в цепочке поставщиков; он продавал наркотики школьникам, получая их карманные деньги, или украденные ими у родителей вещи, либо мелочь, добытую подростками путем взлома телефонных или торговых автоматов. Через какое количество посредников прошел товар, прежде чем попасть к Максу, он наверняка не имел ни малейшего представления. Между ним и корнями зла был огромный комплекс политических и социальных просчетов.
Гунвальд Ларссон вышел в прихожую и позвонил в полицию.
– Пришлите пару ребят, которые занимаются наркотиками, – коротко сказал он.
Парни, пришедшие за Карлссоном, работали в специальном отделе по борьбе с наркотиками. Они были высокие, с румяными щеками, в ярких свитерах и вязаных шапочках. Один из них отдал честь, когда вошел, и Гунвальд съязвил:
– Прекрасная маскировка. Вам не мешало бы еще захватить с собой удочки. Кстати, форменные брюки сильно мнутся, если их заправлять в носки, как это сделали вы. Кроме того, как-то не принято отдавать честь, когда на тебе надет обычный свитер.