Человек по имени Рабл Нун
Шрифт:
Несколько раз они останавливались, давая отдохнуть лошадям. А далеко за полдень, достигнув небольшого источника, они вылезли из тележки, размялись и стряхнули с себя пыль.
Арч Билинг помог Фэн Девидж спуститься, и она подошла к ключу, бившему из скалы, набрала воды в маленькую тонкую чашку и отпила. Раймс соорудил костерок, сварил на нем кофе.
Джонас уселся на камень поодаль от всех. Воздух был прохладен, в лощинах уже сгущались тени. Послышался крик перепелки… Перепелка это или индеец? Но эхо не было, не слышно отзвука,
Фэн Девидж поглядывала на него с интересом. Мужчины редко с ней заговаривали, а этот вообще держался отчужденно. В нем угадывается внутреннее достоинство. Худощав, плечист. Не прост. Уж точно не скотовод и, безусловно, не похож на тех, кто ее окружает. Скорее всего он ученый. Загадочный тип. Двигается легко, с какой-то кошачьей грацией.
Она посмотрела на Д. Б. Раймса. Никто лучше Раймса не знает, что происходит. А он ничего не объяснил, только сказал, что незнакомца зовут Джонас. Раймс заговорил с Джонасом, подойдя к нему. Фэн прислушалась и различила слова, хотя они толковали вполголоса. Но вокруг было тихо, а звуки в пустыне разносятся далеко.
— Если хотите смыться, достану вам лошадь, — сказал Д. Б. Раймс.
— Я поеду с вами.
— Послушайте, если Джениш там…
— То я ведь получу какие-то ответы, так?
— Мистер, я вас не знаю, но вы мне по душе. Не хочется, чтобы вам прищемили хвост.
Джонас молчал, тогда Раймс продолжил:
— Не думайте, что я не понял, почему вы пускаетесь в эту авантюру. Но вы зря потратите время.
— Мне кажется, она попала в беду.
Раймс помолчал.
— Оставьте это. Только загоните себя в угол.
— Я уже выбрался из одного.
— Еще не выбрались. Отнюдь. Если б я только знал…
— Но вы не знаете. И я не знаю.
— Ну, — сказал Раймс после очередной паузы, — двоих-троих там надо остерегаться. Во-первых, Дейв Черри… Он опасен. Таков же Джон Ленг… Найдутся и другие. Так что держите ухо востро.
У Джонаса болела голова, он устал и думал о надвигающейся ночи, остро различая слабые звуки, запахи кофе, поджариваемой грудинки, кедровой смолы и полыни. Он встал, прошелся, остановился у выступа скалы. Его подташнивало, он чувствовал себя больным и опустошенным, окруженным неведомой опасностью.
Он услышал за собой легкие шаги. Это была Фэн Девидж.
— Прошу вас… вы, кажется, ранены, — сказала она. — Выпейте-ка это.
Она протянула ему чашку кофе.
— Спасибо.
Он посмотрел ей прямо в глаза, и ему понравилось то, что он в них увидел. Он взял чашку и, видя, что она не торопится уходить, сказал:
— Вам пора идти ужинать.
— Вам тоже надо поесть.
Но ни он, ни она не двинулись с места, и наконец он произнес:
— Мне нравятся сумерки, но в пустыне они слишком коротки.
— Кто вы, Джонас?
— Сам не знаю. — Он взглянул на нее поверх чашки. — Боюсь, мне нечем похвастаться. Но я действительно не знаю.
— Что это значит?
Он дотронулся до раны на голове.
— Вот… После удара я ничего не могу вспомнить. Знаю, что кто-то пытался меня убить.
— И не знаете кто?
— Вроде бы некто Бен Джениш, но я не знаю за что и почему.
— Бен Джениш! Вам нельзя ехать на ранчо. Он сейчас может там быть.
Джонас пожал плечами.
— Я делаю то, что мне кажется правильным.
— Но это безумие! Я хочу сказать…
— Мне сейчас некуда деться, а Раймс предложил поехать на ранчо. Вторая причина — это вы.
— Я?!
— Мне кажется, вам сейчас трудно.
Она взглянула на него.
— У вас и своих бед достаточно, — помедлив, она добавила: — Я владелица ранчо «Рафтер-Д».
«Рафтер-Д»! Словно луч прорезал мрак его памяти. Ему известно это тавро… Четверо убито… Трое мужчин и женщина. Убиты? Кем? И почему?
— Вы и не знали, что направляетесь на «Рафтер-Д»?
— Я не спрашивал.
Они вернулись к костру, он налил себе еще чашку кофе и получил тарелку с едой. Боль в голове притупилась. Мышцы расслабились, но усталость не уходила и нарастала тревога. Сидевшие у костра негромко переговаривались. Казалось, они кого-то или чего-то ждут.
Джонас вдруг понял, что именно беспокоит его. Ему было страшно что-то узнавать о себе. Было бы лучше всего просто уйти в ночь. Пусть все будет позади… Все, кроме девушки, имя которой Фэн Девидж. Он точно знал, что не хочет оставлять ее, и из-за этого чувствовал себя дураком, вдвойне дураком, потому что влюбился. Влюбился в девушку, которую едва знал и которая была помолвлена с самым опасным в этой округе человеком. Почему же его это не беспокоит?
Пройдя к роднику, Джонас ополоснул тарелки, отнес их в повозку. Арч Билинг стоял около лошадей, попыхивая трубкой. Раймс дремал.
Джонас услышал слабый шум… Прислушался…
— Кто-то приближается, — сказал он.
Раймс открыл глаза, тоже прислушался, затем отозвался:
— Я слышу.
Два всадника приблизились к освещенной костром площадке. Лица их в темноте были неразличимы, на сапогах одного красовались мексиканские шпоры.
— Кто это? — спросил мужчина, указывая на Джонаса.
— В бегах, — ответил Билинг. — Он пришел с Д. Б.
В световой круг вступил Раймс.
— За ним гналась полиция. Там, за горами.
— Мне это не нравится. И он мне не нравится.
Пламя костра взвилось, лошадь переступила. Говоривший был высокого роста. Его светлые усы топорщились.
— А мне плевать, что тебе не нравится, — сказал Раймс. — Я ничего у тебя не спрашивал, и мне ничего от тебя не нужно.
Человек на лошади был уязвлен, и лицо его окаменело.
— Все остальные садитесь в тележку и трогайте, — приказал он. — А этого молодчика мы оставим тут.