Человек с топором
Шрифт:
– Куда? – спросил Олег слабо, хотя вопрос был риторическим, бежать придется все равно, это же Мрак, сильный и уверенный Мрак, что ведет, указывает, защищает. – К Таргитаю?
– Нет, вернемся, посмотрим, – сказал Мрак зловеще. – Если что уцелело – доломаем.
Олег ощутил болезненный рывок, едва не оторвались ноги, вокруг распахнулась страшная чернота, они висели в космосе, но Мрак озарен белым плазменным светом так, будто горит и сыплет искрами!
– Сзади, – обронил Мрак.
Олег обернулся, застыл. Треть неба занимала страшная пылающая звезда, клокочущая,
Олег спросил дрожащим голосом:
– А где…
Он осекся. Мрак сказал зловеще:
– Понял?
По ту сторону страшной звезды полыхал во все небо исполинский звездный Сириус с непомерно большим кольцом, на таком расстоянии больше похожий на осьминога, что бешено вертится вокруг оси, и все длинные щупальца почти прижало к массивной голове.
Даже с такого близкого расстояния Галактика выглядит как цельное тело, почти монолитное. Олег в ужасе оглянулся. Они, выходит, по другую сторону Шара… а эта чудовищная сверхновая…
Он задохнулся, не в силах выговорить, не в силах даже додумать. Глаза беспомощно уставились в Мрака, умоляя опровергнуть жуткую мысль. Взгляд Мрака был жестоким, а голос прогремел, как рык льва:
– Разве мы, человечество, не мысль бога?..
– Мрак… что мы наделали?
– Хорошая мысля приходит опосля, – ответил Мрак. – Не так разве? Вот мы и есть эта хорошая мысля, что пришла после всех этих земноводных… Последняя мысль, ты ж знаешь, самая правильная. И отменяет более ранние.
Олег все не мог оторвать взгляда от сверхновой. Она уже не разрасталась, но теперь, когда есть с чем сравнивать, Олег потрясенно понимал, что эта невероятная сверхновая, поглотившая миллион звезд Шара, уже размером с саму Галактику. Вообще сверхновая сама по себе явление редчайшее, но сейчас не одинокая звезда превратилась в сверхновую, а… миллион звезд, тесно собранных в Шаре!
– Это ты называешь… отменили?
– А что остается от мыслей, – громыхнул Мрак, – от которых отказываемся?.. Не подумал? Да и вообще… Что это все в сравнении со Вселенной?
Олег крупно дрожал. Сознание тускнело, старалось нырнуть в спасительное небытие, но голос Мрака гремел в черепе, вонзался прямо в кости.
– А еще, – донеслось из внешнего мира не то злое, не то довольное, – в хозяйстве все равно польза. Ты ж знаешь, сколько иисусиков народится?
Олег жалко проблеял:
– Каких… иисусиков?
– Ну, мильон вифлеемских звезд сразу на небе… Или с Земли такой красоты не увидят?
Космос бурлил, красные волны, как кипящая кровь, сшибались в пространстве, вспыхивали белые молнии длиной в десятки световых лет, застывали. Олег видел эти странные образования, непонятные, ветвистые, как длинные змеи, поросшие волосами, какая-то часть мозга начала недоумевать, ибо выглядят просто живыми, но не может же образоваться жизнь от сшибки двух или трех ударных волн? Или это неведомое проявление жизни Сверхорганизма?
Голос Мрака прогремел громче, и Олег ощутил, что провалиться в беспамятство не удается.
– Вот теперь… отныне такая правда!..
– Мрак, – ответил Олег обвиняюще, – ты хоть понимаешь? Ты понимаешь, что мы… мы уничтожили цивилизацию, что была умнее, красивее, развитее…
Мрак сказал победно, Олег почти увидел его в гордой позе с одной ногой на трупе только что убитого льва:
– А теперь мы – умнее и красивше!.. Да и пошел ты… Мы разнесли не развитую, а загнивающую. Мы очистили космос от загнивающего мира, что пустил было миазмы… ага, миазмы и клоаки по космосу, вот и Тарх подхватил вирус, но он, вообще-то, здоровый, переболеет… Мы, Олег, правы!.. Мы, люди, всегда правы. Почему? Да потому что – мы!.. Я никому не отдам, даже самому-самому умному и гениальному, жизнь своего народа, его существование!
Олег посмотрел на него с ужасом и отвращением.
– Мрак, – сказал он горько, – как ты можешь? Они несли гармонию всей Галактике…
– А мы принесем баянию! А то и аккордеонию вовсе. А те несли хрен знает что и сбоку бантик. Мы правы, понимаешь?.. Все еще не понимаешь?
– Нет.
– Мы правы всегда, – гаркнул Мрак свирепо, – уже потому, что это – мы! Во-вторых, победитель прав всегда. Если тебе надо все на пальцах, то получи, фашист, гранату: историю пишет победитель, а события давних лет трактует… понял? Трак-ту-ет!
Страшный пылающий шар начал стремительно уменьшаться. Это называется, вспомнил Мрак, падение на сингулярность, хрен знает, что это такое, но эта пылающая суперзвезда сейчас скукоживается быстрее, чем воздушный шарик, в который ткнули шилом.
Олег непроизвольно понесся следом, будто пытался увидеть процесс превращения пылающей сверхновой в массивный шар нейтронной звезды, чье чудовищное тяготение не выпускает даже фотоны.
Мрак не отставал, прокричал:
– Что-то хочешь найти? Зря, ведь это же мы побывали, не какие-нибудь гунны!
Олег не ответил, лицо стало сосредоточенным. Мрак ощутил, что волхв, как суперкомпьютер, обшаривает сейчас все звезды Шара, планеты, вычисляет, куда и как шла волна, где перехлестнулись, где втройне, какие где разрушения…
– Три миллиона планет сожжено, – ответил наконец Олег чужим голосом. – В пепел!.. Еще сорок тысяч – обугленные головешки… Около ста тысяч просто испарились… В пространстве выжжено все так, что не уцелел ни единый космический корабль, ни один экскаватор. Что еще?.. Пространство пронизывает жесткое излучение…
– А что оно нашей коже?
Олег покосился на Мрака. Тот держался рядом, все такой же земной, загорелый, волосатая грудь и волосатые руки, только что у него теперь за основа, если уцелел в аннигиляции, ну почему вот такой натиск дикаря и дурацкое «авось» обходят на поворотах ученость и мудрость?
Когда ворвались в пространство, откуда только что отступила сверхновая, звездный остров Галактики появлялся то справа, то слева, а один раз и вовсе мир кувыркнулся так, что Галактика оказалась впереди. Пространство стягивалось, залечивало раны, заполняло пустоты.