Человек-тело
Шрифт:
Думаю, что проницательный читатель следил все это время, предвкушал: да, да! Она окажется его дочерью. Дочерью писателя. Ведь оставила Нюша в роддоме дочь. Ведь похожа была Вика на Нюшу…
Хуй тебе по всей морде, проницательный мой. Оставим этот ход г-ну Тюльпанову.
Значит, ты умерла, моя девочка. Девочка, которая лгала, и потому казалась загадочной. Девочка, чьей тайны я так и не постиг, хотя она
Эту тетрадь сестричка нашла под подушкой умершего пациента. Я, в общем-то давно не читаю художественную литературу, тем более — записки моих больных. Читаю только научную — то, что может помочь чего-то достичь в жизни. Впрочем, как все мои коллеги и друзья, работающие в других специальностях.
Я подозреваю, что и ты читаешь так. наз. художественную литературу, лишь потому, что это и есть твоя специальность, позволяющая тебе делать свою жизнь. Вот и посылаю тебе эту тетрадь как гендиректору издательства, может, она тебя чем-то заинтересует, может, ты ее опубликуешь. От продажи книги, надеюсь получить процент. Шутка.
Пациент, в вещах которого была найдена сия тетрадь, поступил ко мне с обширным инфарктом. Некто Кокосцев Василий Николаевич, бомж, бывший учитель словесности, о чем и доложили санитарам бомжи, которые вызвали «скорую помощь». Бомж наш бескудниковский нынче продвинутый пошел: у многих даже мобилы имеются. У покойного бомжа, кроме паспорта и мобилы, и была эта тетрадь.
Мне, в общем-то недосуг ее читать, я бегло просмотрел ее, но так и не понял: то ли это какой-то дневник, то ли какой-то вымысел.
19 марта Вы передали мне для компьютерного набора старую синюю тетрадь формата А-4. Некоторые места этой рукописи я разобрать не смогла и пометила в квадратных скобках [неразборч.] Если это был конец абзаца, то далее я делала отступ, если нет — отступа не делала. В квадратных, это для того, чтобы отличить их от скобок автора, которые круглые.
Некоторые
Кое-где здесь имелись записи на полях. Я так и ставила в том месте, где начиналась запись, между абзацами, с пометкой с красной строки [На полях: «…»]. А сами слова, которые были написаны на полях, заключала в кавычки.
Три записи были сделаны явно другим почерком, более ровным и ясным. В этих местах я ставила две ремарки: 1 [Начало] и 2 [Конец]. Остальные же записи были сделаны неряшливым, плохо разборчивым почерком, я об этом уже сообщала выше.
Прошу Вас заметить, что этим плохим, отстойным почерком написана вся рукопись, кроме этих небольших указанных мест.
Правда, стоит отметить, оценить, что последняя страница рукописи написана другим, совершенно иным, хорошим почерком. Я ее немножко почитала и поняла, что это была записка врача, адресованная лично Вам. Эта записка не является частью рукописи, но я все равно ее набрала. Прошу прощения, но я требую, чтобы и этот набор мне также зачли при расчете.
Как Вы мне и сказали, что если будут проблемы с почерком, то Вы готовы повысить тариф. Я тогда сказала, что там видно будет, но теперь ясно знаю: видно, Вы уж извините.
Вот почему я и предлагаю рассчитаться со мной не по заранее оговоренному тарифу, а на 10 проц. выше. Как видите, я прошу не очень многого, но все же повторяю, что работа была очень трудная, включая исправление ошибок. Грамматические ошибки и описки я исправила с помощью самой компьютерной программы, но попадались в рукописи и всяческие словечки, намеренно употребляемые автором, когда он имитировал стиль молодой девушки, которая намеренно коверкает слова («училисще» — вместо «училище», «муччина» — вместо «мужчина» и т. п.) Над такими местами мне пришлось покумекать изрядно, потому что надо было понять, случайная это ошибка или элемент стиля. И на это тоже надо было время.