Человек в витрине
Шрифт:
— Я не беру заложников.
— Лучше всего будет, если вы выполните мою просьбу. Тем самым вы избавите нас от хлопот, траты сил и ненужных эмоций.
Хиркенер хихикнул:
— «Ненужных эмоций»! Вы мне нравитесь, Гунарстранна.
— Ингрид Есперсен и так досталось. Отпустите ее!
— К сожалению, не могу. — Хиркенер вздохнул. — Она мой пропуск.
— Она ни в чем не виновата!
— Еще как виновата! — с нажимом возразил Хиркенер.
—
— Он был виновен до того дня, как умер.
— В ту ночь вас видели. У нас есть свидетель, — сказал Гунарстранна.
— Вы блефуете.
— Нет. Свидетель в самом деле был.
Хиркенер задышал чаще:
— Кто?
— Таксист по фамилии Экхольт.
Хиркенер хихикнул:
— Он умер! Я сам слышал по радио.
— Вы знали о его смерти и не слушая радио, — устало возразил Гунарстранна. — Нам известно, что Ришара Экхольта убили вы. У нас есть доказательство.
— Слушайте, вы мне надоели!
— Вы забыли о его мобильнике. Он валялся в машине, где мы его и нашли. Телефон — важная улика. Из него мы узнали почти столько же, сколько узнали бы от самого Экхольта, останься он в живых. Как вы думаете, Хиркенер, почему я здесь? Вы окружены. Последние кусочки головоломки встали на место. Телефонная компания прислала детализацию разговоров Экхольта, из которой становится ясно, что вы с ним постоянно перезванивались. Я знаю, Экхольт следил за вами в ту ночь. Наверное, он сделал что-то такое, чего не должен был делать…
— Гунарстранна, вы делаете мое положение все более и более затруднительным…
— Не я, а вы сами…
— Помолчите!
— Хиркенер, все кончено. Выходите. Ингрид Есперсен ни в чем не виновата!
— Гунарстранна, виновность можно определять по-разному. Наверное, вы, будучи полицейским, привыкли всему давать рационалистические объяснения?
— Возможно, и да, но вы…
Хиркенер перебил его:
— А вам не приходило в голову, что вы гоняетесь за призраками, сами не понимая почему?
Гунарстранна посмотрел в окошко. Мимо его машины пробежали люди в камуфляже. Неподалеку остановилось такси, наполовину въехав на тротуар. Водитель с интересом следил за происходящим.
— Я воспринимаю действительность не совсем так, но ваши доводы мне понятны, — сказал он в трубку.
— А вы попробуйте взглянуть на происходящее с другой стороны. Есть люди, которые воспринимают окружающую действительность только посредством своих ощущений. Они способны понять, что произошло, но не понимают, почему так случилось. И в этом их недостаток. Гунарстранна, вы следите за ходом моей мысли?
— Да.
— Логично было бы предположить, что лучше сначала подумать рационально, а уже потом дать волю чувствам. Но тот, кто всякий раз сначала думает, не позволяя себе никаких эмоций, вольно или невольно искажает действительность, приспосабливая ее к своим представлениям и фантазиям, вместо того чтобы воплощать фантазии и мысли в действительность. Разве не так?
Гунарстранна с трудом извлек из пепельницы недокуренную самокрутку и попробовал закурить. Из-за этого он ответил не сразу.
— Разве не так? — заорал Хиркенер.
— М-м-м… да, так. — Гунарстранна затянулся и заметил, как поморщился командир группы захвата.
— Вот почему нам с вами придется выбрать другой подход. Сначала чувствовать, потом думать: наблюдать, чувствовать и использовать чутье, чтобы прийти к разумному решению.
— Не сомневаюсь, что вы правы, — сухо ответил Гунарстранна, затягиваясь. — Но вы ведь не для того взяли заложницу, чтобы читать лекцию по философии?
Хиркенер хихикнул:
— Вот видите, Гунарстранна? Мой подход подействовал на вас! Вы выслушали мои разъяснения, учли то, что я сказал сейчас и говорил раньше, и пришли к выводу… — Он посерьезнел. — Я не жду, что вы меня поймете. Но если бы вам пришлось перенести то же, что и мне, вы бы поняли, что я просто не мог поступить иначе.
— Да неужели? — спросил Гунарстранна только для того, чтобы потянуть время.
Двое сидящих в соседней машине активно подавали ему знаки.
— Вы, значит, не могли не убить Фольке-Есперсена и таксиста, который вас видел?
Хиркенер хмыкнул:
— Не валяйте дурака. Если будете продолжать в том же духе, я брошу трубку.
— Но зачем вам все это понадобилось, Хиркенер? Зачем вы сначала предложили Есперсенам купить у них магазин, затем прислали Рейдару эсэсовскую форму и, наконец, зачем вы усадили убитого на витрину?
— Я хотел уничтожить, раздавить его не сразу, а постепенно. И еще я хотел, чтобы он догадался, кто ему мстит.
— Неужели нельзя было просто подкараулить его у магазина и раздавить машиной?
— Я хотел сокрушить его, а не убить.
— Зачем вы посадили его на витрину?
— Чтобы все поняли: он виновен.
— За что вы убили его?
— Я его не убивал.
— Но он умер.
— Его смерть от меня не зависела.
— Зачем вы сюда приехали?
— Чтобы отомстить.
— Ну и как, отомстили?
— Нет, я мщу сейчас.