Чем черт не шутит
Шрифт:
Понимая, что мне за ним все равно не угнаться, я присел возле бесчувственного тела Зыренко и прижал пальцы к шее поверженного гиганта. Пульс прощупывался легко.
– С ним все в порядке, – произнес у меня за спиной Малинин. – Минут через десять придет в себя. Это было акустическое ружье. Нелетальное оружие, вызывающее кратковременное шоковое состояние. Давай-ка пока затащим его в квартиру.
Вдвоем мы занесли Зыренко в комнату и положили на диван. Он был похож на спокойно, безмятежно спящего человека.
– Видно, не все так просто, Каштаков? – внимательно посмотрел на меня Малинин.
Я непонимающе пожал плечами.
Сказать мне было нечего.
– Тебя не собирались убивать.
– Понятия не имею, Вячеслав Семенович.
– Однако ж тот, кто стрелял в тебя, думает иначе.
– Он либо заблуждается, либо знает больше, чем я.
– Ну что ж, подумай, Каштаков, подумай. – Малинин прошелся по комнате. Щелкнул пальцем по экрану стоявшего на рабочем столе монитора. – А пока думаешь, я бы посоветовал тебе держать пистолет под рукой. Кто знает, что за гость и с каким оружием заявится к тебе в следующий раз.
Совет был дельный.
И я полез в сейф за оружием.
Одна из серебристых мыслей-пчел вылетела из общего роя и прожужжала, негромко, но отчетливо:
– Что-то странное грядет.
Это я и сам понимал.
Знать бы еще, что именно грядет, когда и откуда?
Когда мне в голову приходят подобные вопросы, я начинаю думать, что в жизни полно других, куда более интересных занятий, нежели работа частного детектива.
Хотя, конечно, еще Великий Император Ху сказал: «Каждому свое!»
Глава 23
Жилин вернулся через десять минут.
Зыренко к этому времени уже сидел на диване и тряс головой, как будто в уши ему затекла вода.
Я пошел на кухню, чтобы налить парню чая.
А полковник Малинин расхаживал по комнате, из конца к конец, быстро, широкими шагами, как тигр в клетке. Возможно, он решал, как лучше преподнести всю эту историю начальству. Малинин был прав: дело об убийстве Челина будут держать на тормозах до тех пор, пока о нем не забудут. После открытия Врат вся экономика Московии оказалась прочно завязана на туристическом бизнесе. Люди со всего мира ехали к нам, чтобы собственными глазами увидеть Ад и Рай. И пусть реальные Ад и Рай не имели ничего общего с библейскими, они только благодаря своим названиям оставались приманками, на которые туристы шли косяками, как селедка. Святошам достаточно сократить число принимаемых туристов – а найти для этого повод не составило бы труда, – чтобы обрушить экономику Московии. Увы, после распада России нам уже самим приходилось покупать нефть и газ. По мировым ценам. Упадет прибыль от туризма – нефть покупать будет не на что. Полковник НКГБ Малинин явно не имел намерения прилагать руку к очередному экономическому кризису, грозящему потрясти, а, может быть, и перевернуть всю систему мироустройства одной отдельно взятой страны. Для того, чтобы этого не случилось, нужен был тонкий и точный обходной маневр, уводящий убийство Челина в сторону от международных дел. К примеру, он мог стать жертвой наведавшихся в Московию безвестных гастролеров. Или его тело вообще могло оказаться не найдено. Кто знал о его существовании? Только я да Анс. И вот теперь еще – полковник Малинин.
Хотя, может быть, это были всего лишь мои ни на чем не основанные измышления. А полковник Малинин давно уже знал, что ему делать. И, как у всякого опытного профессионала, у него имелся ряд домашних заготовок, из которого оставалось лишь выбрать лучшую и подогнать к ситуации. А по комнате он бегает не потому что нервничает, а просто от скуки – он уже знает, как будут развиваться события в дальнейшем. Для него это еще один День сурка. Тоска да и только.
– Ну, что? – спросил Малинин у влетевшего в комнату Жилина. – Догнал?
Странно, но человек в сером даже не запыхался. То ли физическая подготовка у него была отменная, то ли бежал он не торопясь.
– Никак нет, товарищ полковник! – браво отрапортовал чекист Жилин. Я, признаюсь, не услышал в его голосе виноватых ноток. – Его с другой стороны дома машина ждала. Светло-голубой «Астон-Мартин».
– Номера заметил?
– Никак нет, товарищ полковник.
– Ладно, проверим камеры наблюдения на улице, – сказал Малинин таким тоном, что мне сразу стало ясно, что никакие камеры они проверять не станут.
Потому что им и без того было ясно, кто стоял за этим нападением. Вульгарные бандюки с акустическими ружьями по городу не разгуливают.
Зыренко допил чай и вернул мне пустую кружку.
– Ну что, полегчало? – спросил его Малинин.
– Да все в порядке, – смущенно улыбнулся тот. – В ушах только все еще звенит.
– Ну, тогда вперед! – скомандовал полковник.
И мы все бодро выдвинулись в направлении гаража.
Где я и выдал полковнику труп Сергея Владимировича Челина.
Расписку я брать не стал. В таких вещах, как передача трупов, я Вячеславу Семеновичу доверял целиком и полностью.
Мой приятель из гаража не проявил даже мимолетных признаков удивления, наблюдая за тем, как двое чекистов в сером извлекают из кузова моей машины труп и перекладывают его в свое авто. Возможно, он считал, что это самое обычное дело в практике частного детектива. А, может, работая в гараже уже не первый год, он и не такое здесь повидал.
Короче говоря, все закончилось хорошо.
Нет, не все, разумеется, а лишь небольшой промежуточный этап безумной гонки длиною в жизнь.
Да, это я красиво сказал! Жалко, никто не слышал.
Вернувшись домой, я вдруг сообразил, что забыл спросить полковника Малинина о самом главном. Как долго будет действовать препарат «два-двенадцать»? Сейчас мне спать совершенно не хотелось. Но что, если где-нибудь в середине дня, когда действие препарата закончится, я просто вырублюсь, как неисправный мотор? Некрасиво получится. К тому же в свете последних событий возможность провести светлый, спокойный денек, не отягощенный стрессами и не испорченный неприятными встречами, казалась более чем бесперспективной. Пару минут я мучился сомнениями, не забраться ли снова в постель, чтобы наверстать упущенное? Но, по здравому размышлению, выходило, что сейчас я все равно вряд ли засну. И дело было не только в чудодейственной пилюле, которой угостил меня Зыренко, но и в том, что я пребывал во взвинченном, полустрессовом состоянии. Сначала – утренняя побудка, устроенная полковником НКГБ; затем – допрос с пристрастием; чуть позже – счастливая возможность избавиться от трупа Челина; и наконец – стрельба в упор из акустического оружия. Возможно, с кем-то такое случается каждый день. С меня же и четверти было достаточно, чтобы заработать нервное расстройство. Это только у Чейза в книжках частный детектив – это парень с квадратным подбородком, стальными нервами, каменными бицепсами и черепом, крепким, как чугунок. По нему ухватом лупят, а он лишь почесывается да потягивается. На самом же деле, мы такие же, как все, чувствительные и ранимые. Ладно, будем считать, это я только про себя сказал.
Все.
Дабы усладить свою чувствительность, а заодно и потешить чувство прекрасного, я включил диск Бесси Смит. В минуты, когда на душе тягостно и муторно, как в предчувствии судного дня, и не хочется думать ни о чем, кроме как о всех тех ошибках, что ты успел совершить, пожив на этом свете совсем не так уж много, как хотелось бы, ничто не помогает так, как Бесси Смит. Ее протяжные, немного неровные баллады действуют, как мантры, несущие в души мир и покой. Если это чудо, то я готов верить в чудеса.