Чем женщина отличается от человека
Шрифт:
Итак.
Жили-были в желтой жаркой Африке два племени – земледельцы хуту и скотоводы тутси. Первые были плотными, низкорослыми, с широкими носами и толстыми губами, а вторые – высокими и с тонкими носами. Как это часто бывало в истории, кочевники вторглись на земли скотоводов и покорили их, став местной аристократией. Теперь высокие тутси управляли, а хуту на них работали – пахали землю и пасли чужой скот. Тутси, как военная аристократия, крышевали свою землю и своих работников, защищая их от набегов конкурентов, да наслаждались тонкостями жизни, словно японские самураи, – писали стихи, например. А что еще делать воину в перерывах между боями?
Поскольку они веками жили вместе на территории, которую потом назовут Руандой, граница между тутси и хуту начала стираться. У них образовался один общий язык, общая культура. Постепенно подразмылись также социальная и этническая границы – если земледельцу хуту удавалось разбогатеть, он становился аристократом, то есть тутси. Хотя имел пухлые губы и низкий рост. И напротив, обедневшие аристократы тутси опускались на уровень хуту. И вскоре эти слова – «тутси» и «хуту» – уже перестали обозначать различия расовые и стали означать в первую очередь различия социальные. И хотя полустертые внешние различия еще сохранялись, все чаще по внешнему виду уже сложно было определить этническую принадлежность человека.
Так продолжалось до тех пор, пока не пришли европейские колонизаторы, которые внесли бурю возмущения в устоявшийся порядок вещей. В XIX веке, когда в Европе буйным цветом цвели расистские теории, из которых потом выросла практика гитлеризма и которые постулировали непреодолимую биологическую разницу между расами, белые колонизаторы поставили между тутси и хуту искусственную социальную перегородку. Поскольку, несмотря на черный цвет кожи, тутси, которые в многом еще сохраняли свой прежний вид, были больше походи на европейцев по росту и чертам лица, их назначили «превосходящей расой». Отныне хуту уже не могли пробиться к тутси. Экономика – этот великий уравниватель людей – была грубо перечеркнута: для хуту ввели дополнительный налог, чтобы они не могли разбогатеть и перемешать устроенную белыми сегрегацию.
Это все длилось с неизбежно стихающим накалом примерно до середины ХХ века – до эпохи антиколониализма, когда бывшие колонии начали массово получать независимость от метрополий. И с чем же государство Руанда встретило независимость? С разделенным народом. С двумя народами в одной стране. Причем один из них – хуту – считал себя несправедливо угнетенным. Но не белыми (белые уже ушли), а своими черными соплеменниками – тутси, которые остались. И которых было меньшинство, потому что аристократии всегда меньше, чем плебса.
Демократия – власть большинства, тем она и страшна. Поэтому вспыхнула массовая резня большинством (хуту) аристократического меньшинства (тутси). Случилось это практически сразу после ухода колонизаторов. Хуту тогда вырезали около 100 тысяч тутси, а 150 тысяч сбежали в соседнюю страну Уганду, и это было еще только начало: пришедшие к власти угнетенные сами стали фашистами – запретили политические партии тутси, запретили смешанные браки между тутси и хуту, ограничили для детей тутси доступ к образованию.
После первой вспышки резни дело не успокоилось, а лишь временно затихло – обстановка с каждым годом постепенно накалялась, тутси периодически избивали и убивали, а «Радио тысячи холмов», принадлежащее хуту, вело против них перманентную вялотекущую пропаганду, разжигая рознь и насилие. На этом радио всех тутси называли «бандеровцами»… ой, простите, оговорился… называли «тараканами», подчеркнуто отказывая им в праве именоваться людьми. Радикальное крыло хуту было настроено по отношению к тутси столь нетерпимо, что их словесный гнев против «эксплуататоров» изливался даже на своих – умеренных хуту, которые были против насилия. Таких называли предателями и пятой колонной.
Нагноившийся фурункул прорвался в 1994 году. К этому времени к большой резне уже все было готово – составлены списки врагов (тутси) и пособников врагов (умеренных хуту), запасены тысячи дешевых мачете и тысячи дешевых китайских радиоприемников, закупленных оптом и припрятанных в тайниках.
Людям образованным известна фраза «Над всей Испанией безоблачное небо». Считается, что передача по радио этого условного пароля послужила сигналом для одновременного выступления военных по всей стране против республики и ознаменовала начало гражданской войны в Испании.
Менее известна фраза «Валите высокие деревья!». Но именно она была сигналом для самой массовой резни в конце ХХ века, которая случилась в Руанде. Всего за три с небольшим месяца после выхода в эфир в Руанде этого сигнала было убито по разным данным от 800 тысяч до миллиона человек. При этом темпы резни в несколько раз превышали «скороубийственность» нацистских лагерей времен Второй мировой войны.
Вы только представьте себе это! По радио просто произносят слова «Валите большие деревья! Вычищайте тараканов! Вы должны убивать их без жалости!..» И десятки тысяч людей, вооруженных заранее розданными мачете, услышавшие по дешевому приёмничку эти призывы, кидаются убивать – своих соседей, сослуживцев и просто незнакомцев, проживающих по соседству, поскольку адреса подлежащих уничтожению также передавались в прямом эфире.
Радио между тем не замолкало ни на минуту. Оно ежедневно убеждало, уговаривало, рассказывало, что тутси – совсем и не люди даже, они порочны, они самой природой отделены от нормальных людей (хуту), они хитры и злопамятны, они необыкновенно легко проникают в человеческие коллективы и ведут в них свою подрывную работу. Порой их внешне очень сложно отличить от людей! Но надо! Надо очистить родину от этих тараканов, тараканов, тараканов… И от предателей – тараканьих пособников. Тогда заживём! Они всегда были против нас!
Каждые 10 секунд на протяжении трех с лишним месяцев в Руанде убивали человека…
Людей рубили мачете тысячами – детей, женщин, стариков – и складывали трупы в текущие кровью штабеля, сбрасывали трупы в реки так, что порой тела забивали русло. Часто перед смертью людей долго и изощренно пытали. Хуту убили вместе с семьей даже собственного премьер-министра, женщину, поскольку, хоть она и была хуту, но считалась умеренной, а значит предательницей.
Радио транслировало заранее написанный идеологами хуту манифест из десяти пунктов, который разъяснял борцам за Дело Хуту, как выявить предателей в своих рядах: