Чем женщина отличается от человека
Шрифт:
«Из-за своего стремления компенсировать свою неженскость, и неспособность сочувствовать и общаться, мужской род превратил наш мир в кучу дерьма…
Каждый мужчина в глубине души знает, что он никчемный кусок дерьма. Обуреваемый животными чувствами и глубоко стыдящийся этого, стараясь никак не проявить себя, скрыть от окружающих свою физиологичность, абсолютный эгоизм, ненависть и презрение, которое он испытывает к другим мужчинам, скрыть от себя ненависть и презрение, которое, как он думает, чувствуют к нему другие мужчины; имея грубую нервную систему, которая легко ломается от малейшего проявления чувств и эмоций, мужчина стремится закрепить «социальные» коды, которые обеспечивают совершенную вежливость, незапятнанную мельчайшими следами чувств или неправильных точек зрения».
«Не существует обоснованных человеческих причин для существования денег и для того, чтобы кто-либо работал более двух-трех часов в неделю. Все нетворческие виды труда (практически все виды работы сейчас уже сделаны) могли уже давно быть автоматизированы, а в обществе без денег каждая смогла бы иметь все самое лучшее в неограниченном количестве. Однако есть античеловеческие, мужские причины для сохранения системы деньги-труд: Пизда.
Презирая свое ничтожество, обуреваемый страхом и глубочайшим одиночеством в обществе собственного пустого «я», стремясь прилепиться к любой женской особи, в смутном желании осуществиться, мистически веря в то, что, прикоснувшись к золоту, он превратится в золото, мужчина жаждет постоянного общества женщины. Общество самой недостойной женщины предпочтительнее его собственного или общества мужчин, которые лишь напоминают ему о собственной омерзительности. Но женщин, если они не слишком молоды или больны, необходимо подкупить, чтобы они согласились терпеть его общество».
«Свободное время ужасает мужчину, которому ничего не останется делать, как осмысливать собственную нелепость. Неспособный на понимание или любовь, мужчина должен работать. Женщины тоскуют по всепоглощающей, эмоционально удовлетворяющей, значимой деятельности, но, не имея такой возможности или способности, они предпочитают безделье и тратят время по собственному выбору – спят, ходят по магазинам, играют в кегли и бильярд, в карты и другие игры, размножаются, читают, гуляют, мечтают, едят, мастурбируют, глотают таблетки, ходят в кино, к психоаналитику, путешествуют, заводят кошек и собак, валяются на пляже, плавают, смотрят телевизор, слушают музыку, обставляют квартиру, копаются в саду, шьют, ходят в клубы, танцуют, ходят в гости, «развивают мышление» (всякие курсы) и изучают «культуру» (лекции, спектакли, концерты, «элитные» фильмы).
Итак, многие женщины, даже в ситуации полного экономического равенства между полами, предпочтут жить с мужчинами или торговать собственной задницей на улице… чем тратить много часов в день, выполняя скучную, никчемную, нетворческую работу, наподобие машин. Следовательно, женщин освободит от мужской власти именно уничтожение системы деньги-труд, а не достижение экономического равенства внутри этой системы».
«Влияние отцов, в общем и целом, заключалось в том, что все общество разъела ржавчина мужской сущности. Все мужское обладает негативной способностью Мидаса – все, чего оно касается, превращается в дерьмо».
«Мужская особь – всего лишь набор условных рефлексов, неспособная на свободомыслие… Низведение женщин до уровня животных в самой отсталой части общества – в «привилегированном образованном» среднем классе, отстойнике человечества – там, где Папочка самый главный, пошло так далеко, что они считают обычным делом родовые муки и лежат пачками в середине двадцатого века, в самой развитой стране мира с чавкающими у груди детками. Однако это делается вовсе не для детишек, когда «эксперты» учат Маму, что она должна оставаться дома, опустившись до животного состояния, но для Папочки; сиська – для того, чтобы Папа мог за нее подержаться; родовые муки, чтобы Папа получил свой кайф вместо Мамы…»
«Мужчина не обладает внутренней индивидуальностью… Женская индивидуальность, существование которой он глубоко осознает, но которую не способен ни понять, ни воспринять, ни почувствовать эмоционально, пугает, беспокоит его, наполняет его чувством зависти. Поэтому он… пытается убедить себя и женщин в том, что функция женщины – вынашивать и растить детей… На самом же деле, функция женщины – соотноситься с собой, любить себя, наслаждаться и быть собой, и никто не способен ее заменить в этом; мужская функция – производить сперму».
«…мужчина нуждается во внешнем управлении и контроле. Для этого он создает авторитеты – священников, экспертов, боссов, лидеров и т. п. – а также правительство… Нет разумных причин, по которым общество, состоящее из разумных существ, способных на сочувствие друг к другу, цельных и не имеющих естественных причин для конкуренции, нуждалось бы в правительстве, законах, лидерах (то есть в иерархии – А.Н.)»
«Обуреваемый непреодолимой жаждой женского обожания, но не обладая внутренней ценностью, мужской пол создает предельно искусственное общество, которое позволяет ему определять ценность с помощью денег, престижа, «высокого» общественного статуса, степени, профессионального положения и знания…»
«Мужская особь, предельно физиологичная, неспособная на мыслительную деятельность, хотя и способная понимать и использовать знания и идеи, неспособна, однако, соотноситься с ними, воспринимать их эмоционально; она не ценит знания и идеи в их сути (они лишь средства для достижения цели) и следовательно, не нуждается в интеллектуальных партнерах. Напротив, мужская особь втайне заинтересована в невежестве других; это дает немногим познавшим явное преимущество над несведущими, и кроме того, мужчина знает, что просвещенное, понимающее женское общество означает его конец. Здоровая, самодостаточная женщина хочет общества равных, достойных уважения, тех, от кого можно словить кайф; мужчина и больная, неуверенная в себе мужеподобная женщина ищут всего лишь общества червей».
«Он настолько поглощен собой, настолько не связан с внешним миром, что «разговор» мужчины, если он не посвящен ему самому, превращается в монотонное завывание, лишенное всякого человеческого смысла. Мужская «интеллектуальная беседа» – это зажатая, натужная попытка произвести впечатление на самку».
«Любовь – это не зависимость или секс, а дружба, и следовательно, любовь двух мужчин невозможна, как невозможна любовь мужчины и женщины или двух женщин, одна из которых или обе – пустоголовые, беспомощные, угодливые мужеженщины. Как и разговор, любовь может возникнуть только между двумя самостоятельными, отвязными, заводными женскими женщинами, поскольку дружба основывается на уважении, а не презрении.
Любовь не может процветать в обществе, основанном на деньгах и бессмысленном труде, она требует полной экономической и личной свободы, времени на развлечения и возможностей для интенсивной, всепоглощающей, эмоционально удовлетворяющей деятельности, которая, если вы делите ее с той, кого уважаете, приводит к настоящей дружбе. Наше «общество» практически не предоставляет возможности для такого времяпрепровождения».
«Мужчина-художник» – терминологическое противоречие. Дегенераты могут создавать только дегенеративное «искусство». Истинный художник – это каждая самодостаточная, здоровая женщина, и в женском обществе единственным Искусством и единственной Культурой будут тщеславные… сексапильные женщины, балдеющие друг от друга и от всей вселенной».