Чемпион Дурмстранга — Геллерт Гриндевальд!
Шрифт:
Впрочем, ходить за ним всё время и контролировать, с кем Геллерт общается (и кому вскрывает нерв), у Альбуса не было времени. Потому что Барти Крауч-старший потерялся.
На эту тему Корнелиус закатил целую истерику: заявился в Хогвартс, принялся метаться по директорскому кабинету и надрывно причитать, что пропал один из самых ценных людей Министерства, знающий, между прочим, больше четырёх сотен языков — это почему-то приводилось как основной аргумент ценности, — чем едва не довёл Фоукса. Насилу успокоив феникса, порывавшегося как следует клюнуть нервного Фаджа да посильней, Альбус влил в министра бутылку джина и передал на руки Кингсли Брустверу, сопровождавшему его
Однако то, что поначалу выглядело, как паранойя Корнелиуса, на деле оказалась настоящей проблемой. Глава Департамента международного сотрудничества не мог пропасть просто так, а ни на работе, ни дома, ни у знакомых и родственников Барти не было. Не было его ни в «Дырявом котле», ни в больнице святого Мунго и ни в одном морге страны — их все сердобольные сотрудники Министерства проверили. Приходилось констатировать факт, что Барти-старший словно сквозь землю провалился.
«Вот только куда?» — размышлял Альбус. Он косился порой в коридорах, за учительским столом в Большом зале на Барти-младшего, продолжавшего относительно правдоподобно отыгрывать роль Аластора (вполне правдоподобно, если предположить, что у Аластора правда поехала крыша), и порой даже порывался покопаться в его мозгах… и не делал этого. Почему? Сложно сказать. Может, потому что не хотел отнимать работу у мракоборцев, которые должны сами найти своего сбежавшего из тюрьмы клиента; но ещё Альбусу просто не хотелось получать подтверждение того, что сын в самом деле мог убить отца. «И вообще, пусть Министерство занимается, — твердил себе Дамблдор, удерживаясь от того, чтобы влезть в это дело. — Корнелиус же как-то заявлял мне, что более чем самостоятелен — пусть доказывает».
Так в заботах и зимнем холоде пришла пора проводить третий этап Турнира. Задуман был лабиринт с препятствиями, и несмотря на то, что март в их краях был ненамного теплее февраля, его всё-таки сделали. Когда Людо заметил, что живая изгородь вымерзнет раньше, чем дорастёт до нужной высоты, Помона грозно на него зыркнула и заявила, что всё будет. После этого Альбус вовсе перестал волноваться и отдался вместе с Флитвиком, Хагридом и Бэгменом фантазиям на тему, чем бы таким лабиринт начинить. Итоговым вариантом полосы препятствий все остались довольны — она была достаточно сложна, чтобы не казаться сделанной на коленке в последнюю ночь, но и не допускала, чтобы чемпионам грозила реальная опасность. И так было понятно, кто выиграет; ну а делать общие задания с учётом уровня Геллерта означало бы сто процентов лишиться трёх милых подростков.
Последнее испытание проводилось двадцатого марта ближе к вечеру, когда небо уже начало темнеть. Альбус втянул носом морозный воздух, чувствуя, как холод наполняет лёгкие. Однако замёрзнуть он не боялся; кровь бегала по венам очень быстро — это сердце перерабатывало, подстёгнутое волнением. «Откуда эта тревога? — спросил себя Альбус, но так и не нашёл ответа. — Быть может, дело в том, что Геллерту вскоре придётся снова уйти?..»
Воздух был полон звуков взволнованных голосов и сотен шагов — это зрители торопились занять отведённые им трибуны. Сбросив наваждение, Альбус повернулся; к столу судей (на сей раз Барти Крауча замещал лично Фадж), перед которым стояли чемпионы, подошли Минерва, Филиус, Хагрид и псевдо-Грюм. У профессоров на шляпах, а у Хагрида на спине жилета светились большие красные звёзды.
— Мы будем патрулировать снаружи, — сообщила участникам Минерва. — Если кто-нибудь попадет в беду и почувствует, что требуется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придём на помощь. Всё ясно?
Чемпионы сосредоточенно кивнули. Даже Геллерт
— Тогда вперед! — весело скомандовал Людо патрульным, и те разошлись в разные стороны, каждый на свой пост вокруг лабиринта. Коснувшись палочкой горла, Бэгмен тихо произнёс: — Сонорус! — и тут же загремел его усиленный волшебством голос: — Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трёх Волшебников начинается! Задание состоит в том, чтобы миновать все опасности, скрытые в лабиринте, и отыскать спрятанный в нём Кубок Трёх Волшебников. Наши чемпионы войдут в лабиринт в соответствии с их позициями в турнирной таблице по сумме баллов за два предыдущих испытания. На первом месте у нас чемпион Дурмстранга — мистер Геллерт Гриндевальд!
Зрители оглушительно зааплодировали. Геллерт принял это, как должное.
— Второе место делят участники из школы «Хогвартс», Седрик Диггори и Гарри Поттер!
Мальчикам тоже достались щедрые овации. Альбус искренне порадовался за то, как сплотился Хогвартс вокруг своих чемпионов.
— И замыкает турнирную таблицу Флёр Делакур, академия «Шармбатон»!
Флёр благодарно улыбнулась приветствующим её трибунам. Она совершенно не переживала из-за своего итогового места, чего не скажешь об Олимпии.
— Итак! — провозгласил Бэгмен. — По моему сигналу… Начинаем!
Как и на втором этапе, зрелища тут особого не было. С трибун не было видно, что происходит в лабиринте, только долетали отголоски чар — к примеру, мощная волна заклинания, последовавшая через пару минут после того, как в лабиринт вошёл Геллерт, явно свидетельствовала о том, что петляющие ходы ему надоели. «Попортит он Помоне все растения», — меланхолично отметил про себя Альбус и мысленно пожелал, чтобы Геллерт попортил ещё и хагридовых соплохвостов.
Прошло ещё какое-то время, тишину которого заполнял бодрым треньканьем приглашённый оркестр. Но вот послышались шаги — Альбус вытянул шею, чтобы видеть, кто покажется в проходе, почти не сомневаясь…
И удивлённо уставился на вышедших из лабиринта Гарри и Седрика. Выглядели парни откровенно неважно: судя по пропалинам на мантиях, всё-таки встретились с соплами, — и в то же время глубоко потрясёнными, даже испуганными; они вдвоём несли бессознательную Флёр.
Быстро встав из-за судейского стола, Альбус спешно подошёл к ним. За ним уже неслась Поппи, оперативно принявшая у мальчиков Флёр и захлопотавшая над ней.
— Что случилось? — потребовал ответа Дамблдор.
Гарри и Седрик нервно переглянулись, и Диггори ответил:
— Это всё Гриндевальд, сэр…
Альбус едва не пошатнулся. «Нет, нет, только не это!..»
— Что он сделал? — Альбус опустил руки ребятам на плечи, с силой их тряхнул, выводя из ступора. — Ну же, говорите!
— Он сказал, чтобы мы возвращались сюда, помогли добраться Флёр, — ответил Гарри, покосившись на девушку. — Мы с Седриком были вместе в лабиринте, и тогда Флёр…
— Она напала на меня сзади, — продолжил Седрик, когда Поттер замялся. — Попыталась оглушить. Гарри вовремя предупредил меня, и я успел отпрыгнуть, но бой не последовал — появился Гриндевальд и быстро оглушил Флёр. Я удивился, что он оказался рядом, если честно; он с самого начала проделал в изгороди трассу чуть ли не от входа к самому Кубку и должен был, как я думал, уже забрать его. Но нет; когда мы с Гарри оказались в этом коридоре, я увидел в конце Кубок, и почти сразу Флёр напала, — он тоже посмотрел на француженку. — Гриндевальд сказал, что она была под Империусом.