Череп императора
Шрифт:
Дебби криво усмехнулась и взглянула на меня почти с жалостью.
— Ты даже не представляешь, насколько ты ошибаешься. Ты думаешь — вот эффект от алкоголя, а вот эффект от наркотиков. Два эффекта, и твое дело только выбрать тот, который тебе больше нравится.
— На самом деле это не так?
— Конечно, не так! Наркотики — это же целый мир. Один препарат совершенно не похож на другой. Скажи, есть разница, между опьянением пивом и опьянением водкой?
— Есть, — убежденно кивнул я.
— А между эффектом от пива и эффектом от вина?
— Есть, но меньше, чем между
— Да? А теперь попробуй представить, насколько могут отличаться между собой наркотики, получаемые совершенно различным путем, если даже один и тот же алкалоид в разных напитках вызывает такой разный эффект.
Мы с Мартином переглянулись и не нашли, что ответить. Брайан налегал на джин и с интересом поглядывал на нас.
— Есть такая старинная восточная притча, — продолжала Дебби, — о том, как трое караванщиков не успели войти в город до того, как закрылись ворота, и разбили лагерь за крепостной стеной. Когда пришло время ужинать, один достал бутылку вина, второй — трубку гашиша, а третий кальян с опиумом. Все трое хорошенько подзарядились, и уже через час тот, что пил алкоголь, пошел барабанить в ворота и орать: «Открывайте, суки, дверь сломаю!» Глядя на него, тот, что курил гашиш, сказал: «Погоди, друг, зачем спешить? Сейчас мы докурим и просочимся в замочную скважину». А третий поглубже затянулся, улыбнулся и сказал: «Зачем вам все это надо? По-моему, здесь, снаружи, совсем неплохо…»
Дебби залпом допила свой джин, поставила стакан на стол и закурила.
— Ты когда-нибудь слышал о таком исследователе — Тимоти Лири?
— Нет, — честно сказал я.
— Ну и зря. Этот человек был преподавателем в Гарварде, а потом сбежал оттуда и основал «Церковь ЛСД». Янки посадили его в тюрьму, он сбежал в Афганистан, а они выкрали его и снова посадили. Он уверял, что ЛСД уже содержится в мозгу человека и инъекции нужны, только чтобы пробудить силу, дремлющую внутри нас. Что ЛСД не вредно, а очень полезно для здоровья человека… В прошлом году он умер, и весь мир наблюдал за его смертью через Интернет.
Она залпом допила свой джин и снова спросила:
— А о Карлосе Кастанеде ты слышал?
— О Кастанеде слышал. Это что-то насчет религии древних индейцев, да? Лет пять назад его книги были просто бешено популярны в этой стране.
— Религия индейцев — ха! Кастанеда ведь не просто жил у мексиканских индейцев. Он каждый день килограммами ел мескалин [25]и участвовал в ритуалах. Он первым доказал: чтобы быть ближе к миру богов, человеку нужна не религия, а галлюциногенные грибы — и больше ничего!
Дебби затушила сигарету, усмехнулась и сказала, явно кого-то цитируя:
— Конец XX века — это время рождения новой культуры. Вернее, нескольких новых культур. Ученые утверждают, что человек произошел от обезьяны, наевшейся галлюциногенных грибов, и есть люди, которые считают, что сегодня мы стоим на пороге нового эволюционного витка. На пороге совершенно новой жизни. Жизни в стиле «нью-эйдж». Скоро наркотики вытеснят алкоголь полностью. По крайней мере есть много людей, которые искренне в этом уверены. Вполне возможно, что мы последнее поколение людей, пьющих алкоголь.
— Да ладно тебе, «последнее»! — обиделся Мартин. — Я, например, уверен, что ирландцы не поменяют свой алкоголь ни на какие кальяны. И потом, от наркотиков появляется зависимость. А от алкоголя — нет.
— Черта с два от них появляется зависимость! — усмехнулась Дебби. — Зависимость бывает только от опиатов — от морфия, героина или от их производных. Все остальные наркотики абсолютно безвредны. Ты, например, знаешь, что курить коноплю менее вредно, чем табак? Ни легким, ни сердцу она по крайней мере не вредит. Я лично видела китайцев, которые уже лет шестьдесят не выходят из наркотического транса и прекрасно выглядят. Боб Марли курил по двенадцать трубок марихуаны в сутки, и у него даже не сел голос.
— Знаешь что, Дебби, — сказал после минутного молчания Мартин, — если ты не прекратишь свою наркотическую пропаганду, то я поступлю просто. Я возьму и не буду больше покупать тебе сегодня джин. Хотя собирался. Кури свою марихуану и будь здоровенькой, как Боб Марли.
Все рассмеялись. Дурацкая тема была исчерпана.
— Ладно, — сказала Дебби, — на самом деле я, конечно, не думаю, что наркотики лучше, чем алкоголь. В конце концов, я ведь тоже ирландка. Родимый «Гиннесс» не променяю ни на что.
— Здорово, — кивнул Брайан, — как раз самое время выпить.
— Я даже угощу вас сама, — усмехнулась Дебби. — Могу я угостить троих симпатичных парней порцией «Бифитера» или не могу?
Парни сказали, что может и, более того, после своей странной речи Дебби, во избежание возникновения неправильного о ней мнения, просто обязана их угостить. Дебби попыталась не вставая вытащить кошелек из куртки, которая висела на спинке ее стула. Вытаскивать было неудобно, она выронила кошелек, я наклонился, чтобы поднять его, и…
От того, что я увидел, я застыл с отвисшей челюстью, не пытаясь распрямиться или хотя бы выпустить кошелек из рук. Секунды, словно резиновые, растягивались и даже не думали кончаться…
Я больше не слышал рейва, не чувствовал взглядов, устремленных на меня, — я смотрел внутрь кожаного бумажника Дебби и не мог отвести глаз. Там, в целлулоидном кармашке, лежала фотография, с которой, обнимающиеся и смеющиеся, на меня смотрели Дебби и Шон. Молодые и коротко стриженные. А в правом нижнем углу полароидного снимка виднелась оранжевая дата съемки — почти двухгодичной давности.
«Так вот что имел в виду капитан, когда предлагал мне приглядеться к ней повнимательнее!» — мелькнуло у меня в мозгу.
Я поднял глаза и встретился взглядом с Дебби. В глубине ее зрачков плескалось целое море холодного, липкого ужаса.
15
Что уж там происходило следующие часа полтора, честно скажу — не запоминал. То, как на сцену выбралась танцевать совершенно голая грудастая девица с двумя крокодилами в обнимку, и то, как в будку с пультом влез какой-то модный ди-джей из Гамбурга, позабавивший публику целой обоймой ремиксов собственного сочинения, и даже долгожданный фейерверк — все это было словно укрыто для меня белесой дымкой.