Череп Тимура
Шрифт:
– Или ВОЗРОДИ!
– Так. ЖИВУЮ меняем на МЕРТВУЮ, ГОРУ – на яму, – догадался Евтушенко.
– А пустыня? Что с ней делать? – спросила девушка.
– Поменять на море? – высказал мысль Евтушенко.
– Я тоже споткнулся на этом слове, – сообщил Тихон. – Перебрал несколько вариантов, но потом пришел к выводу, что для местных жителей антонимом ПУСТЫНИ является ОАЗИС.
– Точно! – воскликнул Александр. – Что получаем в итоге?
– Все слова вам известны.
– ВОЗРОДИ МЕРТВУЮ ЯМУ ОАЗИСА! – удивленно продиктовали Тамара и Александр, дружно произнося
– Я разгадал это утром еще в поезде, но прежде чем объявить вам, захотел проверить столь парадоксальную версию, – продолжил объяснение Тихон. – Помните, я спросил таксиста: есть ли где-нибудь рядом оазис, на месте которого теперь мертвая яма? И он сразу вспомнил такое место.
– А я думала, ты с водителем ведешь пустую светскую беседу.
– Информацию легче получать в непринужденном разговоре. И вот что я выяснил. – Тихон подошел к груде камней на краю обширной ямы и показал на круглое отверстие у самой земли. – Вот здесь раньше был родник. Его вода образовывала чистое озеро, вокруг которого жило много семей. В начале сороковых годов родник постепенно иссяк, озеро пересохло, и люди вынуждены были покинуть умерший оазис.
– Хорошо, допустим ты прав. Зашифрованное в послании место мы нашли, – согласилась Тамара Кушнир. – Но как же мы возродим оазис?
Александр Евтушенко поправил очки и указал на яму:
– Нам сказано, возродить мертвую яму. Предлагаю пригнать сюда несколько цистерн с водой и наполнить ее.
– Это не выход, – покачал головой Заколов. – Пока мы сюда не подъехали, я тоже не знал ответа на главный вопрос, как возродить оазис? Но теперь я догадываюсь.
– Не тяни, – взмолилась нетерпеливая девушка.
– Я дорожу временем и думаю вместе с вами. Вот какая идея пришла только что. Посмотрите на эти кактусы.
Все взглянули на широкий густой ряд огромных кактусов, росших в сотне метров от бывшего озера. Они образовывали непролазную живую изгородь.
– Ты что-то спрашивал о них у водителя, – припомнил Евтушенко.
– Да. Он рассказал, что здесь часто дуют суховеи. И раньше оазис отгораживали от песков пустыни плетеным забором. В начале Великой Отечественной войны многие мужчины ушли на фронт. Женщины не успевали вовремя чинить забор, и кто-то предложил посадить большие кактусы, которые отгородят жилища от пустыни. Кактусы посадили. Они быстро выросли и действительно загородили оазис. Но ключ с тех пор давал воды все меньше и меньше.
– Что это значит?
– У этих кактусов длинные корни. Я думаю, они жадно впитывали в себя воду и изменили русло подземной реки. Вода пошла мимо и больше не попадала в источник.
– Ты предлагаешь… – Александр Евтушенко ошарашенно выпучил глаза на непроходимые дебри из кактусов.
– Да, я предлагаю выкорчевать кактусы.
– Но как?
– Если помнишь, мы проезжали участок с дорожными работами. Там стояли бульдозеры, а сегодня у рабочих праздничный день.
– Ты хочешь одолжить бульдозер?
– На благое дело. Он заводится без ключа. Тут всего несколько километров, я сбегаю и пригоню.
– Заколов, с тобой не соскучишься! – Тамара Кушнир плюхнулась на камень и благодарно улыбнулась. – Я буду ждать.
– Сашка, оставайся с девушкой и будь внимателен. Я не хочу повторения вчерашней истории с заложницей.
Давид Вахтангович Орбелиани просунул дрожащие руки в тайник и вцепился в бесценную находку. Он достиг своей цели! Золотой шлем, украшенный драгоценными камнями, мог принадлежать только Великому эмиру. И символично, что даже после смерти он покоился на голове повелителя Азии.
Орбелиани бережно извлек находку и сдул пыль. Яркое солнце отразилось от блестящего шлема и на миг ослепило князя. Рядом удивленно заохали подбежавшие люди. Чьи-то руки подхватили шлем и подняли его высоко над головой, толпа возбужденно загудела.
Золото и драгоценности князя не интересовали. В его руках остался гораздо более ценный и могущественный предмет. Он незаметно выскользнул из толпы, хотел уйти подальше, но не смог сдержать волнения и замер, чтобы рассмотреть бесценную реликвию.
Крик разочарования, вырвавшийся из уст Орбелиани, потонул в возгласах толпы. В его руках находилась глиняная болванка в форме человеческой головы. Оставалась надежда, что это замазанный глиной настоящий череп. Князь нервно поскреб болванку протянутым Зурабом кинжалом. Она легко крошилась, превращаясь в коричневые песчинки. Орбелиани в ярости разломил болванку и ударил ею по каменной мостовой. По древним плитам разлетелось глиняное крошево.
Когда князь пришел в себя, Зураб, сохранивший спокойствие, высказал вслух то, что с утра не давало ему покоя:
– А где сейчас Заколов с компанией? Не обманул ли он нас?
52. Возрождение оазиса
Мартин Кинк с помощниками залег в вырытую яму и наблюдал сквозь бинокль за странными действиями студентов. Они пригнали большой гусеничный бульдозер и активно вгрызались передним ковшом в заросли гигантских кактусов. Через пару часов рычания мощного двигателя гряда колючих монстров была сметена в бесформенную кучу колючих ошметок. Студенты засыпали толстым слоем песка то место, где росли кактусы, и успокоились. Они бесцельно сидели на груде камней на краю обширной ямы, устроив себе полдник из припасенных бутербродов.
Мартин позавидовал предусмотрительным студентам. Его помощники взяли много разнообразных приспособлений, но ни капли воды и ни крошки еды.
Из-за вынужденного безделья эстонец время от времени изучал окрестности. Его внимание привлекли два дехканина, монотонно расчищавшие в сторонке участок от камней и веток. Мартин пригляделся. Из-под старых стеганых халатов дехкан торчали вполне цивильные брюки и туфли. Лицо одного имело явные узбекские черты, зато другой – усатый славянин – походил на какого-то неприятного русского киногероя. Вдобавок он периодически бросал пристальный взгляд на студентов и прижимал руку к уху, словно через невидимый прибор прислушивался к тому, что там происходит.