Через миллиард лет
Шрифт:
Она поцеловала меня в щеку, вполне дружеский поцелуй из серии «держись-малыш-мы-с-тобой». Потом развернула меня и махнула рукой в сторону лаборатории.
Я послушно подошел и заглянул в дверь. Доктор Хорккк и 408б о чем-то очень оживленно беседовали. Мне почему-то не хотелось обращаться с просьбой к инопланетянам, и я просто спросил:
– Вы не видели доктора Шейна?
– Отправился в город, – резко ответил доктор Хорккк. – А в чем дело?
– А Пилазинул?
– Поехал с доктором Шейном, – последовал еще более резкий
– Простите, – устало сказал я. – Я только хотел задать вопрос. О тех троих, кому поручено доставить золотой шар в Галактический Центр. Если это возможно, доктор Хорккк, мне бы хотелось отказаться от этого назначения.
Видите ли, если я полечу в Галактический Центр, мне придется пропустить целый год экспедиции и…
Доктор Хорккк отмахнулся от меня сразу несколькими руками.
– По этому поводу объясняйтесь с кем-нибудь еще, – фыркнул он. – Я не занимаюсь организационными вопросами.
Щелчок по носу. Исчезни, Райс. На тебя нет времени.
Доктор Шейн и Пилазинул не вернулись из города до поздней ночи.
Приехали час назад, зашли в лабораторию и все еще сидят там. Лори, я не понимаю, что происходит вокруг, но я не сдамся так просто. Я не позволю выкинуть себя без борьбы. У меня есть право на участие в этой экспедиции.
Я его заработал.
16 ОКТЯБРЯ
Я прождал полночи, карауля доктора Шейна, но он так и не показался в спальне, и наконец я заснул, так и не дождавшись его. Утром, за завтраком, я подошел к нему и осторожно начал:
– Доктор Шейн, прошу прощения, я хочу побеспокоить вас относительно некоторых деталей вчерашнего объявления…
– Позже, Том, потом. У меня нет времени на мелочи.
Опять меня шуганули, не выслушав. Все слишком заняты, чтобы обращать внимание на бедного Тома. Я поплелся на место раскопок упаковывать оборудование. Миррик попытался утешить меня разнообразными парадоксиалистскими поговорками. «Тот, кто страдает от насмешек и неприятия, – говорил Миррик, – научится удерживать даже море». И еще:
«Высшие силы даруют нам наибольшую награду, когда изымают из этой жизни».
Или так: «Только тот находит подлинное счастье, кому в нем отказано».
– Очень мило, Миррик.
– Медитация и сосредоточение приносят понимание, мой друг. Возможно, эта боль полезна тебе.
– Я уверен в этом.
И тут под колпаком появилась Яна, судя по всему, близкая к точке кипения.
– Ты знаешь, что я сейчас выяснила? – требовательно спросила она.
– Конечно, – с горечью ответил я. – Я такой могучий телепат, что без усилия могу читать твои мысли и…
– Заткнись, Том, и послушай меня. Я только что узнала, кто составлял список. Кто определял, кому лететь к 1145591, а кому – в Галактический Центр. Это Лерой Чанг.
– Лерой Чанг? – удивился я. – Это действительно странно. Он-то тут при чем?
– Его попросил доктор Шейн. Наши боссы были слишком заняты. Ну вот, он написал объявление
Лерой Чанг!
– Лерой Чанг. Да. Я тебя слышал.
– Ты совсем думать разучился? В объявлении сказано, что ты летишь в Галактический Центр, а я отправляюсь на ГГГ 1145591, и профессор Чанг летит туда же. Теперь понял?! Лерой нарочно устроил так, чтобы…
– Яна, я врубился. Дошло.
– Правда, пакость какая?
– Где он сейчас?
– Пакует образцы в лаборатории.
Я развернулся и рванул, как страус, в сторону лаборатории. Миррик прокричал мне вслед:
– Вселенная – явление обратимое! Том! Это такая поговорка парадоксиалистов!
– Спасибо! – крикнул я на бегу.
Уже несколько недель – с тех самых пор, как Лерой потерпел неудачу, я делал все возможное, дабы избегать компании профессора Чанга. У Лероя тоже были причины не искать моего общества. За это время он превратился в тень самого себя, не участвовал в общих беседах, прятался где-то в углах, время от времени бросая на Яну и Келли исполненные желания взгляды. Я не любил его, но жалел, он был какой-то ненастоящий – злодей-неудачник из второсортного видеофильма. Сейчас, однако, я собирался стереть его в мельчайший археологический порошок и развеять над раскопками.
Я заглянул в лабораторию и сразу же увидел его спину. Он действительно паковал трубки с надписями. Но, увы, кроме него в лаборатории были доктор Шейн и Пилазинул, а мне совершенно не улыбалось устраивать сцену в их присутствии. Поэтому я спокойно обратился к нему:
– Профессор Чанг, можно вас на минуточку?
– Это срочно?
– Боюсь, что да!
– Хорошо, в чем дело?
– Видите ли, в котловане есть один предмет… Мне хотелось бы, чтобы вы на него посмотрели. Мы не вполне уверены, что его нужно паковать… Мы просто не знаем. Может, вы пойдете со мной и разберетесь?
Он купился.
Молча мы дошли до защитного колпака, но заходить под него не стали. Я остановился перед высоким холмом выкопанной земли, которую мы не успели еще вернуть на место. Начал накрапывать дождик. Я сказал:
– Давайте поговорим, Лерой.
– Я не понимаю.
– Скоро поймете. Мне сообщили, что это вы составляли список тех, кто повезет шар в Галактический Центр.
Осторожное «да».
– Как так?
– По просьбе доктора Шейна. Он был занят, а это, в сущности, канцелярская работа.
– Вы меня канцелярским образом выбросили из экспедиции, – прошипел я, – а сами отправляетесь на астероид. Вместе с Яной.
– Но, Том, – возмутился Лерой. – Честь открытия шара принадлежит тебе. Я думал, ты захочешь лично представить свою замечательную находку Галактическому Центру.
Его доводы не произвели на меня впечатления.
– А что вы скажете, если я швырну вас сейчас в эту яму? – ядовито улыбнулся я.
Лерой отступил назад: