Через реку
Шрифт:
Когда обессиленная и бледная Клер вернулась на своё место, девушка шепнула:
– Не уйти ли нам, дорогая?
Клер покачала головой.
– Джеймс Бернард Крум.
В первый раз за все дни процесса Динни как следует разглядела Тони и еле узнала его. Вид у него был измождённый: загорелое лицо исхудало и поблекло, серые глаза запали, у крепко сжатых губ пролегла горькая складка. Он постарел по меньшей мере на пять лет, и Динни сразу догадалась, что отрицательный ответ
– Ваше имя Джеймс Бернард Крум, вы проживаете в Беблок-хайт и заведуете там конским заводом? Есть ли у вас частные источники дохода?
– Никаких.
Допрос вёл не Инстон, а какой-то более молодой остроносый адвокат, сидевший за его спиной.
– До сентября прошлого года вы состояли управляющим одной из цейлонских чайных плантаций. Встречались вы с ответчицей на Цейлоне?
– Никогда.
– И никогда не бывали у неё дома?
– Нет.
– Вы слышали здесь о состязании в поло, в котором вы участвовали и после которого она устроила приём для всех игроков?
– Да, но я на нём не был. Мне пришлось вернуться на плантацию.
– Значит, вы впервые встретились с ней на пароходе?
– Да.
– Вы не делаете секрета из своей любви к ней?
– Нет.
– И невзирая на это, обвинение в прелюбодеянии не соответствует истине?
– Ни в какой мере.
Крум давал суду показания, а Динни не отрывала глаз от его лица, словно зачарованная сдержанной и горькой скорбью, которую оно выражало.
– Теперь, мистер Крум, поставлю вам последний вопрос. Вы, конечно, отдаёте себе отчёт, что, если обвинение в прелюбодеянии соответствует истине, вы попадаете в положение лица, соблазнившего жену в отсутствие мужа. Что вы можете сказать по этому поводу?
– Скажу, что, если бы леди Корвен питала ко мне те же чувства, какие я питаю к ней, я немедленно написал бы её мужу о положении вещей.
– Вы хотите сказать, что предупредили бы его, прежде чем сблизиться с ответчицей.
– Этого я не говорил, но написал бы я как можно скорей.
– Но она не чувствовала к вам того же, что вы к ней?
– К сожалению, нет.
– Так что случай известить мужа вам не представился?
– Нет.
– Благодарю вас.
Чуть заметная скованность, появившаяся в облике Крума, возвестила, что сейчас раздастся неторопливый низкий голос Броу. Адвокат начал подчёркнуто сдержанно:
– Подсказывает ли вам ваш опыт, сэр, что любовники непременно питают друг к другу одинаково сильное чувство?
– У меня нет опыта.
– Нет опыта? А вам известна французская поговорка: всегда есть тот, кто целует, и тот, кто подставляет щёку?
– Я слышал её.
– Вы находите её
– Как всякую другую пословицу.
– Судя по высказываниям вас обоих, вы в отсутствие супруга преследовали замужнюю женщину, которая этого вовсе не хотела. Не слишком достойная позиция, не так ли? Не совсем то, что называется "соблюдением правил игры", а?
– Очевидно.
– Ну, а я полагаю, мистер Крум, что ваша позиция отнюдь не была недостойной и что, подтверждая французскую поговорку, ответчица хотела, чтобы вы её преследовали.
– Нет, не хотела.
– И вы утверждаете это невзирая на эпизод в каюте, невзирая на выкрашенные вами стены её комнат, приглашение к чаю и ваше более чем получасовое пребывание в её удобной квартире около полуночи; невзирая на её предложение провести с ней ночь в машине, а утром позавтракать у неё дома?.. Оставьте, мистер Крум, не старайтесь быть рыцарем сверх меры! Помните, что вы доказываете свою правоту перед лицом мужчин и женщин, знающих жизнь.
– Могу сказать одно: если бы она чувствовала ко мне то же, что я к ней, мы бы сразу же уехали вместе. Вина за случившееся целиком лежит на мне, а леди Корвен просто была со мной добра, потому что жалела меня.
– Если вы оба говорите правду, ответчица заставила вас в автомобиле, – прошу прощения, милорд, – пройти через адские муки. Какая же это доброта?
– Тот, кто не любит, вряд ли поймёт, каково тому, кто любит.
– Вы человек холодного темперамента?
– Нет.
– Но она, конечно, да?
– Откуда соответчику это знать, мистер Броу?!
– Хорошо, милорд, спрошу по-другому. Кажется ли вам, мистер Крум, что она женщина холодного темперамента?
– По-моему, нет.
– А вы ещё хотите нас убедить, что она из добрых чувств проспала целую ночь, положив голову вам на плечо? Так, так! Вы говорите, что сразу же уехали бы с ней, если бы она разделяла ваши чувства? А на что бы вы уехали? У вас были деньги?
– Двести фунтов.
– А у неё?
– Двести фунтов годовых плюс жалованье.
– Словом, бежать и питаться воздухом?..
– Я нашёл бы работу.
– Не такую, как сейчас?
– Наверно, нет.
– Вы, очевидно, оба сознавали, что совместное бегство было бы совершенным безумием?
– Я так не думал.
– Зачем вы опротестовали иск?
– Жалею, что мы это сделали.
– И всё-таки опротестовали. Почему?
– Она и её родители считали, что, раз мы ни в чём не виноваты, нужно защищаться.
– Но вы-то сами так не считали?
– Я не надеялся, что нам поверят, но я хотел, чтобы она стала свободной.