Через три войны

Тюленев Иван Владимирович

–  А разве вам рана не мешает?

Стараясь не припадать на больную ногу, я прошелся по кабинету.

–  Вот видите, Борис Михайлович, рана зажила, и я в любую минуту готов ехать на фронт.

–  Ну хорошо, голубчик, - успокоил меня Шапошников, - отдохните после дороги, а завтра заходите. - И, к моему огорчению, добавил: - По-моему, вам еще рано по окопам лазить, можете повредить ногу, и будет хуже. - Посмотрев на бумаги, лежавшие перед ним, маршал сразу переменил тему разговора: - Как вы думаете, Иван Владимирович, может ли наш У-2 выполнять задачи бомбардировщика?

–  Что вы, Борис Михайлович? -

удивился я. - Какой из У-2 бомбардировщик! Он в состоянии поднять всего несколько килограммов груза. Да и скорость-то у него такая, что из охотничьего ружья можно сбить, не говоря уже про винтовочный и пулеметный огонь.

–  Вот я тоже так думал, - улыбнулся Шапошников, - а специалисты нам доказали, что этот самолет при бомбежке ночью неоценим. Мы уже подготовили пять полков. Двести самолетов завтра вылетают и будут всю ночь бомбить фашистские войска...

Борис Михайлович, пожелав мне хорошего отдыха, снова погрузился в работу. Лицо его было усталым и озабоченным. Он, пожалуй, не слышал, как я вышел из кабинета.

Уже позже, на Закавказском фронте, вспомнился мне наш разговор с Б. М. Шапошниковым об У-2, столь славно проявивших себя в качестве ночных бомбардировщиков. Ну и задали же они жару фашистам! Недаром гитлеровцы бледнели только при одном слове "рус фанер" - так они называли наших боевых "кукурузников".

На другой день после посещения Б. М. Шапошникова я был у И. В. Сталина.

По-видимому, Сталин понял, зачем я к нему явился, потому что, не дав мне выговорить ни слова, предложил сесть и сказал:

–  Знаю, знаю, чего добиваетесь. Надоело сидеть в тылу?

–  Так точно, товарищ Сталин!

Сталин улыбнулся:

–  Ничего не поделаешь, придется удовлетворить вашу просьбу.

А еще через сутки, 19 января 1942 года, мне вручили приказ о новом назначении - заместителем главнокомандующего Юго-Западным направлением.

И вот я снова еду в действующую армию.

Штаб Юго-Западного направления находился в Воронеже, а командный пункт - в Сватово. Когда я прибыл на место и приступил к исполнению своих обязанностей, войска Юго-Западного и Южного фронтов, входившие в состав Юго-Западного направления, перешли в наступление и вели ожесточенные бои.

Прорвав укрепленный рубеж противника и преодолевая его яростное сопротивление, наши войска продвинулась более чем на 100 километров, освободили города Барвенково, Лозовая и свыше 400 других населенных пунктов.

Были полностью разгромлены 68-я дивизия, 236-й противотанковый и 179-й пехотный полки 57-й пехотной дивизии; большие потери понесли 44, 62, 94 и 295-я пехотные дивизии гитлеровцев. Наши войска захватили огромные трофеи и несколько сот пленных.

Однако следует признать, что развить достигнутый успех и закрепить его на этом направлении в силу отсутствия необходимых резервов нам не удалось.

Не успел я как следует ознакомиться с войсками Юго-Западного и Южного фронтов, как получил новое назначение - командующим войсками Закавказского военного округа. Директивой Ставки Верховного Главнокомандования мне предписывалось немедленно, самолетом, отправиться к месту новой службы.

Очень не хотелось уезжать с передовой, покидать действующую армию, но директива Ставки не подлежала обсуждению. Утешало только одно: в Закавказье я прожил немало лет и с ним у меня связано много добрых воспоминаний. В 1927-1930 годах я командовал Особой бригадой, в которую входили три обычных полка и три национальных: грузинский, азербайджанский, армянский. Кстати, последним командовал бывший конармеец, ныне Маршал Советского Союза, И. X. Баграмян. С начала 1938 и до середины 1940 года я был командующим Закавказским военным округом. Там в 1940 году мне, командарму 1 ранга, было присвоено звание генерала армии...

И пот не прошло еще и двух лет, как я снова направляюсь в Закавказье.

Южный фронт

Южный фронт имел перед собой правофланговую группировку группы армий "Юг": 11-ю немецкую, 3-ю и 4-ю румынские армии и венгерский корпус. Этой группировке противостояли 28 наших дивизий.

Расстановка сил и средств со стороны противника отвечала заранее намеченному им плану: сковать войска Южного фронта и в то же время оказывать активную помощь своим 17-й и 6-й армиям и танковой группе в разгроме войск левого крыла Юго-Западного фронта. С выходом основных сил группы армий "Юг" в район Белая Церковь, Казатин, Винница гитлеровцы намеревались перенести свой главный удар по войскам Южного фронта.

Равнинные степи облегчали действия всех родов войск. В то же время нужно отметить одну характерную особенность, оказавшую в то время отрицательное влияние на ход боевых действий Южного фронта.

Реки Прут, Днестр, Южный Буг протекают в основном с северо-запада на юго-восток. Немецко-фашистское командование, сковывая наши войска, оборонявшие эти водные рубежи, основными силами наносило удар в юго-восточном направлении с целью выхода во фланг и в тыл.

Вот почему по мере осложнения обстановки на левом фланге Юго-Западного фронта мы, южане, вынуждены были отходить в условиях тяжелых боев. С 22 июня по 25 июля наши войска отступали от Прута и Днестра, к середине августа немцы оттеснили нас к Южному Бугу, а с 15 августа бои шли уже на левом берегу Южного Буга и правом берегу Днепра.

В районе боевых действий войск Южного фронта было построено немало всевозможных искусственных оборонительных сооружений и заграждений траншеи, противотанковые рвы, надолбы, ежи, огневые позиции.

Однако все они, за исключением одесского рубежа, из-за отсутствия у командования фронта резервов не использовались в полную меру.

После двухнедельных боевых действий в связи с тяжелым положением на левом крыле Юго-Западного фронта пришлось отводить войска правого крыла Южного фронта и перестраивать оборону.

Упорно отражая натиск врага, наши воины проявляли мужество и героизм, часто сами переходили в контратаки, нанося гитлеровцам большие потери в живой силе и технике.

Так, 8 июля в районе Фельчиу противник форсировал Прут и стал, наращивая усилия, продвигаться в восточном направлении. 150-я стрелковая дивизия контратаковала врага и, нанеся ему значительные потери, отбросила на западный берег, восстановив положение.

А на следующий день 95-я стрелковая дивизия, перейдя в контратаку с другого рубежа, разбила 67-й немецкий пехотный полк и два дивизиона 63-го артиллерийского полка румын, захватив немалые трофеи для первого месяца войны: 82 пленных, 20 орудий, 68 автомашин, 400 повозок и 600 лошадей.