Черная царевна
Шрифт:
Роджер молчал весь путь. Молчала и царевна.
Все вниз и вниз по улицам. Идти было легко, и Надя сама не заметила, как дорога привела к окружной стене. Здесь дежурили трое полицейских. Сколько лет старшему из них, сразу и не понять, сухое жилистое тело и седые волосы. Двое рядовых — лет двадцати, худощавые и нервные. Все трое курили, тихо переговариваясь и сплевывая под ноги. Они заметили поздних прохожих, затушили папиросы и сняли с плеч ружья.
— Роджер!..
Он шага не замедлил.
— Кто такие? — спросил седой.
Роджер
— Жрец из храма Лешего? — наконец разобрал он. — Не встречал я что-то безбородых охотников.
— Так удобней. Но это не твое дело, солдат. Документы в порядке?
Надя вжала голову в плечи. Полицейский еще раз внимательно изучил бумаги, потом посмотрел на царевну.
— Это кто?
— Жена.
— А жена кто? Есть бумаги?
— Хочешь потащить в участок среди ночи жену жреца?
— Нам велено всех девиц ее возраста проверять.
— А мне велено выйти на охоту сегодня, и одну ее в этом городе я не оставлю!
Седой хмурился и колебался.
— Вы приняли решение, сержант? — нажал Роджер. — Мне возвращаться в храм или вы нас пропустите?
Полицейский еще раз посмотрел на документы, затем сплюнул себе под ноги и посторонился.
— Счастливой охоты, пан жрец.
Роджер не ответил, крепко взял Надю за руку и увлек за собой. Они прошли вдоль стены минут десять, и Роджер остановился.
— Это ворота из города? — удивилась Надя.
Ворот не было. К окружной стене прижалось одноэтажное здание с узкими темными окнами. Из города сюда вела широкая дорога, на пятачке вокруг здания стояли пустые телеги, булыжная мостовая скрылась под комьями черной грязи, остатков гнилого картофеля и луковой шелухи. Последовав примеру Роджера, царевна заслонила нос и рот шарфом: от запаха гнилых овощей хотелось вовсе перестать дышать.
Они подошли к кирпичному зданию, и охотник дважды громко постучал в дверь. Открыли не сразу. Старик, появившийся на пороге, на стражника похож не был. В плешивой шубе поверх исподнего и в сапогах на босу ногу. Смерив их сердитым взглядом, сторож плюнул себе под ноги и выругался.
— Чего вам?
— Запускай лифт.
— Сдурел, парень?! Ночь на дворе. Ты охотник, что ль? Девку пошто с собой тянешь?
— Жена, пан лифтер. В городе нынче тревожно. Пусть со мной в лесу поживет.
Роджер улыбнулся. Улыбка у него была легкая, приятная. Хорошая улыбка. Лицо сразу другим стало.
Старик, близоруко щурясь, посмотрел на Надю.
— Правда, што ль, твой муж?
Царевна растерялась, кивнула, чувствуя себя неловко.
— Ну что ж. — Старик посторонился, пропуская их в помещение лифта. — И то, верно. Неспокойно нынче в городе. Ждать беды от Проклятой…
Надя смотрела под ноги.
Старик провел их по длинному узкому коридору, в конце которого были две окованные железом двери. Сторож открыл висящий на стене шкаф и потянул какие-то рычаги. За стеной справа задребезжало железо, а потом раскатисто заурчал мотор. Старик повозился с замками и пропустил их в темную холодную комнату. Над дверью замигала и загорелась оранжевым светом единственная лампа-кровавка. Надя огляделась.
Лифт оказался большой железной клеткой. Роджер закрыл за ними внутреннюю дверь, старик со скрежетом — наружную, и лифт, отряхнувшись как старый пес, поехал вниз.
Стены комнаты ушли вверх, и лифт пошел между порыжевшими металлическими опорами вниз. Ветер ударил в клетку, пронзил ее сквозь прутья тысячью острых сквозняков. Надя с тревогой подумала об Эоле. Даже оглянулась украдкой, но зловредный бог не появился. Тогда она прижалась лбом к прутьям клетки и посмотрела вниз.
Внизу темнела земля. Тлели костры у огородов, там, где днем жгли сухую траву. Далеко слева выныривала из подземного русла река Вена, бурлила на горных порогах, отражая тусклый звездный свет, и Надя вдруг почувствовала, что действительно покидает Варту. Радости не испытала.
— Передумай! — словно услышав ее мысли, неожиданно нарушил молчание Роджер. — Я снова верну тебя в башню, и никто не узнает о нашей прогулке.
— Нет.
— Я ждал, что ты остановишься сама, но, похоже, тебе не рассказали…
— О чем?
— Горожане не любят тебя, но этот побег многих обречет на смерть.
Надя обернулась к охотнику, прижалась спиной к прутьям клетки.
— Не понимаю, о чем вы!
— Варта — нищий город. Гора внутри опустела, еды не хватает. Последние десять лет ты была единственным товаром и единственным преимуществом.
— Я?
— Ты — живое проклятие, девочка. Единственная чародейка Яблоневого Края.
— Чародейка? Я?!
— Да.
Она улыбнулась, но охотник не шутил. Улыбка медленно сползла с ее губ.
— Вы серьезно?
Роджер кивнул. Царевна подалась вперед, заговорила сбивчиво:
— Вы ведь разумный человек, Роджер! Как вы можете верить в подобные сказки?!
— Это правда.
Надя от возмущения не нашлась, что возразить. Лифт медленно полз вниз. На опоре светились тусклые кровавки. Их свет, попадая в клетку, расчерчивал пол тенями решеток, совсем не разгоняя тьму. Надя не видела глаз Роджера, но чувствовала его взгляд.
— От рождения ты обещана Анку, богу-смерти. Это не выдумка, девочка, в любую минуту он может прийти и потребовать обещанное. Тогда ни человек, ни бог не смогут тебя отстоять. Именно поэтому ты все еще жива. Чародеи умирают в младенчестве, но не ты.
Она хмурилась, рассматривая пол под ногами.
— Анку — это его имя? Бога-мертвеца?
— Ты не знала? — удивился Роджер.
— Отец сказал, что у него нет имен, что он проклят навеки и лишен их. Еще одна ложь…
— Боги слышат, когда люди произносят их имена. Возможно, так твой отец пытался оградить тебя от встречи с ними.