Черная черепаха
Шрифт:
Я тоже аккуратно перебрался через ограждение и пошел прямо по балке - она была широкая, в три ладони. Старался двигаться тихо, так что подобрался буквально на расстояние вытянутой руки. Свист ветра и поскрипывание железной конструкции сыграли на руку, заглушив мои шаги. До земли здесь было метров сто. Может, и больше. Хотя, это уже неважно. После определенного порога уже без разницы, с какой высоты падать - хоронить все равно будут в закрытом гробу.
Девушка, сгорбившись, смотрела вниз. Вряд ли разглядывала копошащихся на стройплощадке людей, скорее просто уставилась в
– Ка...
– начал было я и запнулся.
– Аня?
Единственное, что было общего у этой девушки с Катой - это, пожалуй, взгляд. Черты лица же были более округлыми, мягкими. Кожа бледная, нездорового оттенка, под глазами залегли темные круги. Веки покраснели и припухли - не то от ветра, не то от слез. Но сейчас она не плакала. Взгляд был спокойный, но какой-то отрешенный.
– Мангуст...
– с едва заметной усмешкой сказала она.
– Ага.
Я уселся рядом с ней, тоже свесив ноги в пропасть. Высоко. Люди внизу - едва различимые фигурки. Вон тот, с белым пятном вместо башки - тот самый прораб. Терехов, похоже, так и стоит рядом с ним. Вертолета спасателей пока не видно. Сердце, как всегда на такой высоте, бьется, будто стиснутое невидимой ладонью, временами вовсе замирая.
О чем говорить в такой ситуации - я совершенно не представлял. Я не психолог, не спасатель. Да и вообще - почти не знаю эту девушку. Поэтому мы довольно долго молчали, сидя рядышком, как воробьи на проводах, и покачивали ногами в воздухе. Кеды у неё были забавные - ярко-розовые, с мультяшными аппликациями, и совершенно не сочетались с остальным прикидом, довольно-таки мрачноватым. Черные штаны, темно-синяя мальчишеская куртка с откинутым на спину капюшоном, свободная черная футболка с абстрактным рисунком. Ни макияжа, ни украшений. Только в вырезе футболки виднеется краешек цветной татуировки. Кажется, настоящей, а не виртуального скина, показываемого через НКИ.
В целом, если бы не блеклый нездоровый вид и лишний вес, ее можно было бы назвать симпатичной. С возрастом, правда, не совсем понятно. Может, примерно моего, а может, и все 25, а то и больше.
– Ну, и как тебе?
– наконец, спросил я, кивая на раскинувшуюся под нами картину.
– Поначалу - очень страшно, - призналась она.
– Я думала, или свалюсь со страху, или в штаны наделаю.
– Ну, по первому пункту вроде все в порядке.
– По второму тоже, не надейся, - огрызнулась она.
Ну, наконец-то, вот они, знакомые интонации Каты. В Артаре можно кардинально изменить внешность своего аватара, даже пол поменять. Но поведение-то не изменишь, это нужно быть настоящим актером.
– Терехов сказал, что ты прыгать собралась. Спасателей вон вызвал, сейчас вокруг такой переполох поднимется.
Она поморщилась и мотнула головой, давая понять, что даже разговаривать об этом не хочет. Потом подняла лицо к небу, разглядывая облака.
– Знаешь, ты когда рассказал про эти свои ощущения на высоте... Про страх, смешанный с восторгом. И про то, что
– Помогло?
– Не особо.
Она опустила голову, и глаза влажно заблестели.
– Слушай...
– я неловко приобнял ее одной рукой за плечи - аккуратно, будто опасаясь обжечься.
– Я, конечно, понимаю, что не в свое дело лезу. И вообще я тебе никто. Но ты расскажи, что случилось-то? Даже если помочь не смогу - так просто выговоришься. Иногда это помогает.
Она поджала губы и смахнула слезинки с ресниц.
– Мама у меня умерла, Стас. Сегодня, в полпятого утра.
– Уф...
Да уж, я тут и правда ничем не помогу. Да и никто не поможет.
– Извини, я не знал.
– Да брось. Тебе-то к чему извиняться...
– А... как? Что вообще произошло?
Она снова ненадолго отвернулась, утирая слезы. Потом продолжила.
– Она заболела. Сильно. Онкология. И... быстро как-то все. Сгорела буквально за несколько недель. Последние дни - постоянно в реанимации. Меня к ней пускали только пару раз в день, да и то на несколько минут. А сегодня... Я почему-то... Я прямо чувствовала, что это произойдет именно сегодня. Хотя вроде бы ей даже немного полегчало. Вчера мы даже с ней разговаривали...
– И что, неужели ничего нельзя было сделать? Отец у тебя вроде бы богатей, можно же было в какую-нибудь крутую клинику ее отвезти, за границу...
– Отец?
– фыркнула она.
Так... Брякнул лишнего, конечно, но ладно, чего уж теперь. Сказал «а» - говори и «б».
– Ну... Я знаю, что ты дочка Молчуна.
Она развернулась ко мне так резко, что я невольно крепче прижал ее к себе - так ведь можно и вниз кувыркнуться.
– Чего?! Что за бред вообще?
– Э... Ну, это Терехов мне сказал. И пригрозил еще, чтоб я держался от тебя подальше. Вроде как у тебя того... с головой не все в порядке.
– Это у него с головой не все в порядке!
– прошипела она.
– Ты извини, я же не знал...
Она сгорбилась, вытянула ноги, рассматривая носки своих смешных кедов.
– Хотя, может, не так уж он и неправ...
– Он еще говорил, что у тебя с наркотой проблемы. Тоже вранье?
Кивнула. Потом тут же помотала головой.
– Это все уже в прошлом. Когда мама заболела, я... Как будто пелена с глаз спала. Что же я творила?! Почему я не была рядом? Почему я...
Она спрятала лицо в ладонях и разрыдалась. У меня и самого на душе было тяжело. Все мои собственные проблемы вдруг показались мелочными и глупыми - и в реале, и тем более в Артаре.
– А как ты вообще оказалась в Артаре?
– спросил я, когда она немного успокоилась.
– Он потащил, - Ката кивнула вниз.
– Вообще-то он и есть мой папаша.
– Кто - Терехов?!
– Ну да. Я, правда, сама об этом узнала чуть больше месяца назад. Да и он тоже. Мы с мамой, сколько я себя помню, жили вдвоем. Кто мой отец, мне не очень-то и интересно было. Ну, когда маленькая была, спрашивала. Мама сказала, что он умер. Обычная, наверное, история. Все так говорят.
– А дальше что?