Черная дыра Сибири
Шрифт:
– Попал...
Это вопль Виктор Владимировича.
Я выскакиваю из лежки и недалеко на земле вижу Катю, потирающую руки. Она испуганно уставилась на меня.
– Я... все прозевала?
– Ты просто хорошо спала.
– Достань ружье.
Я посмотрел на верх, по-прежнему оружие висело на сучке.
– Ты что, свалилась?
– Вроде ничего. Упала удачно... Куртка спасла, лопнула, когда повисла на сучке.
– Идите сюда, - слышим вопли Виктора Владимировича.
– Я подстрелил его.
Я залез
– Да... Тебе повезло...
– Вижу... Ты только не говорим им, что я спала... Неудачно спрыгнула...
– Хорошо, пошли. А то, Виктор Владимирович горло надорвет...
Около мертвого кабана уже стоит Михалыч и задумчиво рассматривает зверя. Начальник цеха прыгает рядом и радостно рассказывает.
– Слышу выстрел, а потом, батюшки... кабан несется почти ко мне. Я его снял... сразу в лоб...
– Тварь то, больная, - прерывает его снабженец.
– Да чего ты говоришь?
– Посмотри на шерсть. Видишь лысины, это не протерто, это волосы выпали. Зверина побывала на той стороне реки в мертвой тайге.
Теперь и я замечаю блестящие плешки кожи раскиданные по телу животного, а на конечностях ног застывшие корки черной смолы. Виктор Владимирович тоже все разглядел и расстроился.
– Да что же такое творится? Делать то, что с ним?
– Бросим здесь. Птицы и другие подберут.
– Неужели и мясо плохое?
– ежится Катя.
– Кто побывал там..., тот уже отравлен...
– Зачем же он через реку то...
– Не знаю. Может инстинкт. Там раньше жили его предки. Этого кабана выгнали из стада, он один шатался по тайге.
– За что его выгнали...?
– Болен...
Охота явно расстроилась.
– Может здесь все звери так?
– Попадали и раньше. Нам просто не повезло.
– Пошли к машине, ребята, - предлагает расстроенный начальник цеха.
– Правильно мыслишь, Виктор. Пора уже полдничать...
Полдник, как заправский обед. Три бутылки водки, запеченная кура, палка колбасы и несколько помидор, оказались на траве у переднего колеса машины.
– Это все нам?
– удивляется Катя.
– Столько водки не распить же...
– Как так?
– хмыкает Михалыч.
– Мужикам по бутылке, а даме... Я тут, как только Виктор сказал мне, что будет дама, достал вино. Старое вино, уже лет пять в загашнике лежало. Во.
Михалыч выдергивает из под сиденья газика "Спотыкач" и торжественно ставит перед Катей.
– Это мне? Да вы что...
– Катя, - пытаюсь остановить ее, - тебе старались сделать приятное...
– Хорошо, я попробую. Но все равно, столько водки, как же мы домой приедем?
– Нормально. Виктор будет от такой дозы трезв как стеклышко. Я то уж его знаю. Правда, Виктор?
– Ага. Ну тронули, ребята. Михалыч, где там стаканы? Начнем охоту...
Мы начали очень резво.
– Да это же почти водка, какое вино.
Мужчины же опрокинули по стакану водки, за прекрасных дам.
– Михалыч, - начал разговор Виктор Владимирович, - потрави-ка нам о чем нибудь. Ты так много знаешь...
– Ладно. Специально для дамы. Слушайте. В этом испоганенном клочке тайги, где жгут наши отходы, находятся несметные сокровища...
– Начальник цеха хмыкнул и стал разливать водку по стаканам.
– Давно это было, кажется после первого случая, когда наш городок подвергся налету этой погани..., от горящей свалки отходов. А все начиналось так. В Иркутске что то такое крупное ограбили. Шесть бандитов с рюкзаками на плечах, спасаясь от милиции, вышли на наш городок. Эту речку, возле которой мы пируем, перекрыли солдаты, а с той стороны, где мы живем - гнали грабителей специальные отряды. Так вот... попытались ребята с рюкзаками сунутся сюда и никак... Постреляли. Не прорваться в тайгу. Пошли тогда они в этот черный лес и пропали...
– А что же все таки украли, известно?
– поинтересовался я.
– Да так..., к нам приходили слухи. Москва готовила в Иркутске выставку драгоценности двадцатого века. Так вот эти драгоценности и свистнули, и похоже они находятся здесь рядом.
– Неужели так и не нашли?
– спрашивает Катя.
– Нет. В эти леса организовывали экспедиции. В специальные скафандры одевали людей, да и любителей поживится было много..., кутались во всякую дрянь и смело туда... В общем все бес толку. Те кто в скафандрах пришли измочаленные, смола то не везде засохла, на ногах пудовые наросты, еле выбрались, а любители... никто не вернулся.
– Как же тогда бандиты?
– Вот и пойми ты как. Исчезли как дым. Я представляю что там было. Человеку становилось плохо, потом тошнило, кружилась голова и когда он обессиленный падал в липкую грязь, то уже не поднимался. А дальше, после следующего сжигания наших полиолов, на них наносился слой смолы, потом еще... еще, все постепенно твердело и получалась герметичная кукла в черном панцире. Сохранность на века.
– Дамы, мужчины, выпьем за то чтобы таких безобразий на нашей земле не было, - предложил тост Виктор Владимирович.
От всего этого услышанного у меня на душе было муторно. Какого дьявола меня так тщательно просвещают во все эти гадости. Как будь то от меня зависит, уничтожать отходы или нет.
Но мы, кроме Кати, выпиваем свои стаканы и усиленно грызем куру. Катя словно подслушала мои мысли.
– Но ведь эту дрянь, даже если прекратить сжигать отходы, с этой земли можно вывести через тысячу лет.
– Зачем через тысячу, за пол года можно. Подогнать технику, снять весь зараженный слой земли вместе деревьями и где-нибудь его похоронить.