Чёрная книга Арды (издание 1995 г. в соавторстве)
Шрифт:
ДЕТИ ЗВЕЗД. 15 Г. II ЭПОХИ
И в кого он такой? Эльф, в котором была кровь Авари и Синдар. И Нолдор. Младший сын правителя маленького княжества, носивший странное прозвище - Эле. Отец так называл - в детстве мальчишка обладал удивительной способностью удивляться всему, что видел, и чаще всего слышали от него: "Эле!" - "Смотрите!" Так с тех пор и звали, почти забыв имя, данное ему при рождении. И подходило прозвище - его огромным ясным глазам и светлой детской улыбке. Мальчишка! Впрочем, так и было.
Он пошел в отца - и статью, и обликом: светловолосый, не слишком высокий, худощавый. Старший сын во всем похож на мать, словно и вовсе нет в нем крови Эльфов Сумерек. И гордости и властности хватит в нем на пятерых Нолдор; недаром мать - дочь Келегорма, хоть и рожденная вне брака. У старшего - темные волосы, лицо, словно высеченное из камня, и ярко-красные губы: кровь Феанора, и мать гордится им. До младшего ей вовсе нет дела - не ему быть наследником князя. Пусть делает, что хочет.
Юношу это не слишком огорчало. Он бродил по лесам, слушал песни менестрелей и не думал ни о власти, ни о битвах. Славные подвиги Нолдор в Белерианде, о которых любила рассказывать мать, казались ему бессмысленно-жестокими: зачем воевать, если мир так прекрасен, так добр к любому, кто любит его? А Враг с Севера - скорее страшная сказка: не может живое существо быть таким чудовищем. Волк убивает - но лишь затем, чтобы выжить, и это не кажется жестоким: в мире все так гармонично, что жестокости не может быть места.
Он редко делился своими мыслями с другими - лес учит молчанию. Но одиночество начинало тяготить его. И именно тогда он увидел того, кто стал его другом с самой первой встречи.
Неизвестно, кто больше удивился: Эле или хрупкий ясноглазый юноша в черном плаще с прямыми до плеч пепельными волосами.
– Ты... Эльф?
– спросил Эле.
– Нет, - покачал головой тот.
– Я Человек.
– Что?
– не понял Эле.
– Земля-у-Моря, - объяснил юноша.
Они разговорились. Юноша носил имя Ланир, но Эле называл его просто Странник. Страннику было не больше семнадцати. Он был невысок ростом и казался совсем мальчиком, но в нем чувствовалась какая-то странная печаль. То, что он рассказывал, конечно, было сказкой - но так хотелось верить, что есть где-то Земля-у-Моря, не знающая войн и зла... Чудесным собеседником был Странник, и Эле не заметил, как наступил вечер, и в небе зажглись первые звезды. Так не хотелось расставаться с новым другом, и Эле предложил Страннику пойти с ним. Тот улыбнулся и покачал головой.
– Но как же... ты будешь ночевать в лесу? Ведь ты же не Эльф... А звери?
– Фойолли научил меня говорить с лесом. Каждый Странник умеет это; разве у вас по другому?
Эле отчего-то смутился:
– Умеем, только... нет у нас Странников. А кто такие Фойолли?
– Люди Леса, народ Тишины. Мой учитель - Фойолло, я даже стихи ему написал:
Фьолла ллиайнэ о фойол...
Т'эайни, ирни айвенэ,
Ларри Илл-аэ.
Незнакомый язык - как заклятие.
– Что это?
– Эле на мгновение превратился в того мальчишку, который часами мог созерцать лесной цветок, а, когда его спрашивали, что с ним, мог только прошептать: "Эле... Смотрите, какое чудо!.."
Странник на минуту задумался, потом перевел:
Флейта поет в тишине...
Осени сын, твои глаза
Песню Луны хранят.
Тряхнул головой, тихонько рассмеялся - как ручей звенит:
– Завтра утром я буду ждать тебя, Раэн.
– Как ты сказал?
– Раэн - крылатый. Можно, я буду тебя так называть?
Всю ночь Эле думал о рассказах своего нового друга. Ему представлялось что-то невероятно светлое и чистое. И почему-то печальное. Так бывает, когда долго смотришь на звезды. А еще думал он о самом Страннике - как он там один в лесу... И утром первым делом отправился на ту свою заветную поляну. Странник уже ждал его...
Иногда им трудно было понять друг друга:
– Но если старший сын князя - художник?
– В свой час он станет князем.
– Не понимаю... У нас не так... Художник должен писать картины, это его Андо Таэл, его судьба - къюн... А править должен Мудрый, тот, кого Звезда наделила даром хранить серебряные нити...
– Разве так бывает?
– Разве бывает по другому? Учитель говорил - так должно быть...
Эле уже не в первый раз слышал от Странника - "Учитель". И, наконец, решился спросить о нем.
Странник больше не улыбался. Он рассказывал серьезно и печально, а у Эле почему-то похолодело в груди. Странник называл его Астар - Учитель, и Элло - Звезда, и Раэно - Крылатый, а еще Аэнтар Ахэ - Властелин Тьмы. Но не именем, которое Эле хотел - и боялся услышать.
– А... Как его звали?
– Мелькор...
– Странник опустил голову.
Эле побледнел. "Как же... Мать говорила - Враг, не знающий жалости... Кому верить?.. Не может быть..."
– Скажи, Раэн, может быть, ты знаешь о нем?
– Н-нет...
– с трудом выговорил Эльф.
– Что с тобой?
– встревожился Странник.
– Тебе плохо?
Эле через силу улыбнулся.
– Просто это так странно... то, о чем ты рассказываешь...
Мать рассказывала другое. О Враге, Морготе, чудовище с жуткими глазами. А Странник говорил: "Его глаза - скорбные звезды". Мать рассказывала: "Он не знал пощады". А Странник говорил: "Дети любили его, и сказки его были прекрасны как те цветы, что зовут - звезда-память, эллэнор". И почему-то Эле верил Страннику.
"Моргот, Черный Враг... Мелькор, Возлюбивший Мир... Тьма - зло, но Люди Тьмы... Если они все так мудры и прекрасны как Странник... А он - их учитель... Крылатая Тьма... и скованные руки... Нет, я не могу рассказать".
Как это случилось? Старший брат получил княжеский венец - так решила мать. Князь и княгиня покидали Средиземье. Эле все больше бледнел, слушая, как брат говорит о Нолдор - высших Эльфах, как клянется хранить честь рода и мстить оставшимся прислужникам Врага - да будет имя его проклято навек!
– тем, кто предался Тьме.
– Брат...
– тихо сказал Эле, - но ты же ничего не знаешь... Они другие, брат... Послушай, ведь только во Тьме рождается Свет.
– Что?!
– мать онемела от изумления.
– Я расскажу... Я понял... послушайте...
– Отступник! Тварь продажная!
– это старший брат.
– Морготово отродье!
Юношу словно ударили по лицу. И задело его не столько оскорбление, сколь это - "Моргот".
– Это против чести - судить, не видя.
Старший стиснул кулаки.
– Я не стану щадить отступника, пусть даже это мой брат, - сдержанно отчеканил он.