Черная кошка для генерала
Шрифт:
— А мне всегда спится, — зевнул разбуженный Леоном второй солдат.
— Ты еще молодой, — сказал первый, — я, когда женился, так переживал, что три ночи спать не мог. Сам не понимал, чего переживаю, но не спал.
Леон скорым шагом двинулся к лестнице. За его спиной молодой солдат тихо спросил у «бывалого»:
— А чего скоро-то не ждать? Холодно ночью на улице!
— Когда вдвоем — не то что не холодно, а жарко! — просветил «бывалый».
— О, ты думаешь, что…
— А че тут думать? Дело молодое. Да и поженят их через два дня.
В Леоне опять зашевелилась совесть, а интуиция проснулась и буквально завопила, что он совершает большую, ну просто громадную ошибку! Леон разозлился: он вправе поступать,
И Леон стал спускаться по лестнице на первый этаж.
«Что-то непонятное со мной творится, — испуганно размышляла Лара, бегая на четвереньках по комнате. Дверь в ее спальню была закрыта и для надежности подперта креслом: мало ли, сиделке шум померещится и решит она принцессу проведать. — Стоит понервничать побольше — и сразу ноги не держат, рычание пробивается и когти, кажется, отрастают! Надо завтра глянуть на покрывало Леона — есть следы от когтей или все привиделось. Что со мной происходит?! Это же человеческое тело, откуда вдруг в нем кошачьи повадки взялись? Или это мой мозг еще не перестроился окончательно, не все животные рефлексы изжил? Но рефлексы рефлексами, а когти-то откуда?! Возможно, что это последствия лечения Дамиана: это он в меня какую-то заразу подселил, точно! Боже, он же не превратил меня в демона?!!! У них тоже когти! Демон я или не демон, Господи, дай мне ответ! Лучше уж мудрой улиткой быть, чем демоном! Так, надо успокоиться и все обдумать. Но как тут успокоишься?! Ой-ой, точно когти! А-а-а!!! Лара, перестань нервничать, Лара, перестань нервничать, ЛАРА, ПЕРЕСТАНЬ НЕРВНИЧАТЬ!!! Черт, мне еще Кошка советовала научиться в транс впадать, почему я ее не послушалась?! Как тут успокоиться без транса?! А когти уже весь ковер полосами избороздили, что горничная скажет? Впрочем, если она тут утречком вместо принцессы демонессу найдет, то говорить после такого перепугу сможет не скоро…»
Лара рухнула посреди комнаты, свернулась клубком и зажмурилась. Сперва было тихо. Потом стало слышно сопение сиделки за массивной дверью, шуршание мышей где-то под полом, шум ветерка за плотно закрытыми ставнями. Дальше — хуже: негромкие голоса расходящихся по домам и комнатам слуг и их шаги на первом этаже, храпы лордов с третьего этажа и тихие переговоры стражников по всему крылу дворца. А средневековый замок — это вам не панельная многоэтажка! Тут стены такие, что звукоизоляция полнейшая должна быть! В бытность свою кошкой настолько острым слухом Лара не обладала. Неужели она все-таки демон?! Нахлынуло на Лару и множество разнообразных запахов: влажного полотенца в ванной, мышей, что скребутся под полом, пыльной ткани гобелена и тысячи других. Запах мышей показался Ларе на удивление привлекательным и вкусным…
«Демоны питаются негативными эмоциями (теряемой при них энергией души), а не мышами, а эмоции я совсем не ощущаю, — с облегчением вздохнула Лара. — Получается, это кошачьи инстинкты и способности сохранились и усилились: острый нюх, чуткий слух, ночное зрение, любовь к мышам. — На последнем выводе Лару передернуло: — Фу! Так, стоило успокоиться — и когти тут же превратились в обычные ноготки. На ноги тоже встать теперь могу. Интересное дело… Может, я при сильных эмоциях и вовсе в кошку превратиться смогу? Кошечка, ты здесь, во мне? — от попытки обнаружить свою внутреннюю сущность Лару отвлекли звуки голосов: — А чей это знакомый голос с третьего этажа слышен? Леон в сад выйти собрался? Что он там забыл?»
Лара плавно поднялась, отряхнула свое повседневное платьице, в которое переоделась после ужина, и решила просто одним глазочком глянуть: тепло ли оделся суженый, не от жара ли начавшегося ему душно в комнате стало, не от раны ли разболевшейся
Неслышно ступая, Лара вышла на широкую площадку второго этажа. У стены полукругом стояли диванчики, рассеянный свет от горящих в фойе на первом этаже факелов тускло освещал пространство площадки. С верхней лестницы сошел вниз Леон и нос к носу столкнулся с невестой. Жар от него действительно шел, но, судя по всему, это был отнюдь не жар болезни, а жар совсем иного плана! Этот негодяй опять в бордель собрался?!!!
Неожиданное столкновение с Соларой перемешало все мысли в голове Леона. Ее приветливое поначалу лицо вдруг исказилось гневом, болью и обидой, и Леон почувствовал себя самой распоследней сволочью на свете. Глаза невесты снова вспыхнули ярким зеленым светом, зрачок хищно вытянулся, а пальчик, которым она ткнула ему в грудь, острым коготком проткнул его рубашку и царапнул по груди. Выражение ее лица стало таким устрашающим, что Леон невольно сделал шаг назад и припомнил, как уверенно говорила Солара, что хорошо разбирается в ранениях. Недаром у него тогда мороз по коже прошел от ее слов, недаром!
— Ненаглядный мой, впредь не советую соверш-ш-ш-ать паломничества в известные дома, — прошипела принцесса, — иначе я отреж-ж-жу тебе все, что меш-ш-шает тебе хранить невесте верность. Нарас перебинтует, конечно, но назад уже не приш-ш-ьет.
Леон сглотнул:
«Ничего себе, сколько злости в ее взгляде! Мои солдаты с такими злющими глазами насильников на деревьях вешали. Пустой совет мне Гильдар намедни дал: любовниц заведи! Похоже, не сложится у меня в этом браке с любовницами. Жена узнает — и мне уже никогда любовницы не нужны будут! Надо очень молчаливых любовниц выбирать и селить их подальше от дома. Как другие с женами договориться умеют?! Моя невеста никакой надежды на компромисс с первых же слов не оставила! Такую ярость не подделаешь, поймает на «горячем» — точно в монахи навечно служить отправит, никакая стража ее не удержит. И откуда она узнала, куда я собираюсь?!»
Последний вопрос Леон решил озвучить и, подавив все угрызения совести, холодно посмотрел на принцессу и спросил:
— Откуда такие познания о моих планах? Может, я по саду захотел пройтись?
Ответом ему было злобное рычание. Солару вдруг заколотило крупной дрожью, ноги ее подогнулись, и она ухватилась за перила. Часто и глубоко дыша, она смотрела на него перепуганными глазами, которые беспрерывно и хаотически меняли цвет с темно-карего на желтый и зеленый, переливаясь как бериллы в королевском венце. Ураганом налетевшее желание (а правду молвить, так потребность!) защитить, помочь, уберечь — толкнуло Леона к принцессе, заставило подхватить ее под руку и повести к ее покоям.
Проводив невесту до ее дверей и попрощавшись, Леон посмотрел, как она шагает в распахнутую перед нею дверь, оборачивается к нему и коротко, глухо говорит:
— НЕ СМЕЙ!
Солара скрылась в своих комнатах. Леон скрипнул закрываемой дверью, а потом чуть приоткрыл ее, решив проверить, как невеста до кровати дойдет: девочка молоденькая, слабенькая, только начала оправляться от долгой болезни (совесть генерала разошлась не на шутку). По мере наблюдения за невестой глаза Леона округлялись и округлялись, пока не заломило веки:
Принцесса наклонилась над дремлющей в кресле сиделкой и, убедившись, что та спит, со вздохом огромного облегчения опустилась на четвереньки, порычала утробно, выгнула спину, еще раз рыкнула грозно, потом встряхнулась всем телом и бойко посеменила в свою спальню, пофыркивая на ходу.
«Сумасшедший дом», — покачал головой Леон.
В глубокой задумчивости он прошел мимо удивленных его скорым возвращением стражников, лег в постель и долго смотрел в потолок, на котором пробившийся сквозь щель в занавесях лунный лучик рисовал причудливые кренделя и фигуры.