Черная Лилия
Шрифт:
В беседке Грегори вновь предпринял попытку сначала встать на колени, а потом полез ко мне с поцелуями. Я брезгливо вытерла рот тыльной стороной затянутой в перчатку руки.
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но не ты ли заявил, что наша любовь прошла?
– Я не хотел! – трагическим шепотом возвестил Грег. – Меня вынудили расстаться с тобой!
Я посмотрела на него с интересом: что-то новое в привычном репертуаре? Грегори никогда не желал признавать собственные ошибки, но о принуждении я слышала впервые.
– После того, как тебе предъявили векселя, – горячо продолжал бывший жених, – тот тип, Сандерс, пришел ко мне. Сказал, что знает
Мне стало противно. И вот за этого слизняка я едва не вышла замуж? Несмотря на все страдания, что причинил мне Сандерс, в тот момент я почувствовала к нему искреннюю благодарность. Если нищета, побег в другой город и танцы в "Райской птице" стали расплатой за то, что я не связала свою жизнь с Грегори, то цена, пожалуй, не столь уж и велика, как может показаться. Грег понял мое молчание по-своему, и вновь попробовал привлечь меня к себе.
– Лайза, я осознал свою ошибку, – прошептал он. – Прости меня.
– Что, не боишься больше Сандерса? – насмешливо спросила я. – Или это он поручил тебе навестить меня? Вряд ли ты сам смог бы найти мой новый дом.
Грег вздрогнул, словно от удара. И тут же привычно перешел к обвинениям.
– Ты никогда не верила в меня! – пафосно провозгласил он. – Полагала неудачником, так? Не желала поддержать мои начинания.
Меня начал душить смех.
– Какие начинания, Грег? Вложить деньги в акции железной дороги, которую так и не построили? Или в заброшенный рудник, где якобы полным-полно серебра? Или эта афера с алмазами… Ты что, дал деньги этим проходимцам? – ахнула я, увидев, как скривились тонкие губы собеседника.
– Ну, дал, – наконец буркнул он. – Все-таки солидные люди. Я не ожидал, что все так обернется.
– Солидные мошенники, – фыркнула я. – Итак, ты лишился денег и приехал сюда. Зачем, Грег?
– Я подумал, что мы можем начать все сначала, – промямлил он.
– Нет, – отрезала я. – Лучше забудь обо мне. А сейчас, если тебе больше нечего сказать, давай распрощаемся. Я устала и хочу спать.
Визит Грегори всколыхнул воспоминания, которые я столь старательно гнала от себя. Боль утраты, старый погост, на котором всегда холодно, даже в летний зной. Люди, чужие, малознакомые, обнимающие меня, Метью, выражающие сочувствие. Дом, внезапно показавшийся таким опустевшим, таким огромным для нас двоих. А потом появился Сандерс.
Сначала я даже не поняла, чего он хочет. Решила, будто это дурная шутка. Моя семья привыкла пусть не жить на широкую ногу, но не ограничивать себя в тратах. Нам с Метью остался немалый счет в банке. А появившийся из ниоткуда высокий шатен с глазами странного фиолетового оттенка швырнул на стол передо мной векселя и закладные. Бумаги разлетелись веером, а я смотрела на них в отупении и не знала, что сказать.
– Мы можем уладить этот вопрос миром, мисс Стоун, – бархатистым низким голосом пообещал Сандерс.
Я не сразу поняла, на что он намекает, а когда все же осознала, то заорала:
– Вон из моего дома!
– Пока еще вашего дома, мисс Стоун, – уточнил он.
– Не надейтесь, что вам удастся выжить меня из него, мистер Сандерс! Я найду возможность доказать, что ваши бумаги фальшивы!
Увы, я очень сильно ошибалась, но тогда еще этого не знала.
Суд прошел очень быстро. Судья, при жизни отца каждую субботу игравший в нашей гостиной в покер, отводил глаза, запинался, но признал, что я обязана выплатить долг Сандерсу, иначе лишусь всего имущества. Метью, как несовершеннолетнего, в расчет не принимали – его официальным опекуном, согласно завещанию мамы, стала я. На все мои счета наложили арест столь быстро, что я не успела снять ни одной банкноты. Но у меня все еще оставались друзья. По крайней мере, я в это верила, хотя решение суда должно было меня научить тому, как быстро заканчивается дружба. После того, как двери очередного дома захлопнулись передо мной, я пошла к Грегу. Большего унижения мне в жизни испытывать не доводилось. Лучше бы он молча вышвырнул меня вон, так же, как те, к кому я пыталась обратиться за ссудой до него. Но нет, Грег, распаляясь от собственных речей, вылил на меня столько грязи, что из его дома я уползала, словно побитая собака. А потом долго рыдала в собственной спальне, и перепуганный Метью носился рядом, подавая мне то стакан воды, то носовой платок, то успокоительные капли.
А ближе к ночи пришел Сандерс. Слуги покинули дом еще утром, сообразив, что мне нечем им больше платить. Мет уже уснул, и я сама открыла дверь, впуская непрошеного гостя.
– Вы проиграли дело, мисс Стоун, – спокойно заметил он, устраиваясь в кресле. – И занять сумму, необходимую для погашения долга, вам не удалось.
– Зачем вы пришли? – сжимая кулаки в бессильной ярости, прошипела я. – Поиздеваться?
– О нет, мисс Стоун. Я хочу предложить вам сделку. В прошлый раз вы столь необдуманно выгнали меня. Советую больше не совершать подобных ошибок.
– И что вы хотите мне предложить? Жилье? Содержание? Мой ответ – нет!
Сандерс устремил на меня немигающий взгляд фиолетовых глаз. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, а потом визитер расхохотался, откидываясь на спинку кресла.
– Вы решили, что я хочу предложить вам стать моей любовницей?
– А что еще я могла подумать?
Сандерс поднялся и подошел ко мне. Я осталась стоять на месте, только скрестила руки на груди.
– Неплохое предложение, – насмешливо произнес он. – Пожалуй, я бы не отказался заполучить вас в свою постель. В вас есть ярость, мисс Стоун. Страсть. Уверен, мы бы доставили друг другу удовольствие.
– Пошел вон! – бросила я.
– Не горячитесь, мисс Стоун. Это уже не ваш дом.
– Пока еще мой. У меня есть время до конца недели. Убирайтесь!
– Не так быстро, дорогуша. Разве вам не интересны мои условия? Как я уже сказал, мысль о вас в качестве моей любовницы не лишена привлекательности, но не кажется ли вам, что цена слишком высока? Приготовить нужные бумаги, переговорить с судьей, с почтенными горожанами – и все это ради постельных утех? Нет, Лайза, не обольщайтесь.
Он назвал меня по имени, но я не стала указывать ему на недопустимость подобной фамильярности.
– И чего же вы хотите от меня?
– Видите ли, мисс Стоун, – произнес Сандерс, возвращаясь к официально-холодному тону, – мне известно, кем был ваш отец.
Даже если бы он ударил меня, я не была бы потрясена сильнее.
– О моем отце никто слова дурного не сказал! – прохрипела я.
– Не надо, мисс Стоун. Судя по вашей реакции, вы прекрасно осведомлены о даре, которым он обладал.
Притворяться смысла не оставалось.
– Да.
– И вы унаследовали дар. Нет, не спорьте, меня вам не обмануть. Я чувствую вашу силу.