Черная линия

Гранже Жан-Кристоф

— На одно потрясающее дело.

— Это я понял. Но все-таки, что это за дело?

— Я тебе не могу сказать. Пока не могу.

— Какой-то забойный материал?

— Точно.

— Нет информации — нет бабла.

— Так я и думал. Позвоню, когда вернусь.

После чего встал вопрос о его отпуске. Вергенс пытался спорить, но он задолжал Марку много отгулов. В конце концов, он был вынужден сдаться и отпустил его на три недели.

Оставался последний шанс — Венсан. При мысли о том, чтобы обратиться к бывшему сотруднику, к тому, кого он сам всему обучил, Марк

почувствовал себя скверно. Как он дошел до такого? Клянчить денег у собственного ученика… Он утешился, уверив себя, что отправляется в крестовый поход. Он — воин. Миссионер. А миссионеры всегда бедны. Эту бедность надо рассматривать как знак превосходства. К полудню, когда он толкнул дверь фотостудии на улице Бонапарт, он уже утвердился в мысли о том, что должен быть морально выше любого стеснения, любого стыда. Тем не менее горло ему стиснул спазм от унижения, и говорить было трудно. Венсан пришел на помощь.

— Сколько? — сразу спросил он. Движимый смутными предчувствиями, Марк решил удвоить сумму, которую собирался попросить:

— Десять тысяч евро.

Венсан пересек свой огромный бункер. Открыл черную дверь проявочной. Марк знал, что в глубине помещения стоит сейф. Для снимков и пленок, но также и для наличности — именно ею расплачивались начинающие модели.

— Пять тысяч евро, — сказал он, выкладывая пачку на просмотровый стол. — Больше у меня тут нет. На остальное выпишу тебе чек.

Марк кивнул, не отрывая взгляд от денег. Ему следовало бы произнести какие-то слова благодарности, но язык словно присох к нёбу. Беря чек, он только и смог выговорить:

— Я тебе отдам…

— Не горит.

— Спасибо, — выдавил он наконец.

— Это я тебе говорю «спасибо».

Марк вопросительно посмотрел на него.

— Если бы ты не решил завязать с этим чертовым ремеслом папарацци, я так и сидел бы на дереве, подкарауливая актрисулек. И упустил бы свой шанс.

— Тем лучше.

Марк попытался улыбнуться, но улыбка получилась похожей на гримасу. Венсан проводил его до порога. Крашеную стальную дверь с окошечком из толстого стекла скрывала тяжелая портьера.

— В конце концов, — продолжал он, отодвигая портьеру, — вся эта история с Дианой, весь этот бардак — это меня спасло. Жалко, что о тебе нельзя сказать того же.

Эти слова обожгли Марка, словно удар хлыста. Его мысли заработали быстрее. Он представил себе, как выслушает исповедь Реверди, как раскроет тайну, скрытую в глубине азиатских джунглей. Он представил, как сделает уникальный материал, призвав на помощь свой былой опыт, как получит престижные премии по журналистике, как…

— Мое время еще придет, — сказал он сквозь зубы. — Не беспокойся.

— Что ты задумал?

— Профессиональная тайна.

— В один прекрасный день ты свихнешься с этими историями про убийц.

Марк стиснул зубы еще сильнее и прошептал:

— Это расследование. У меня есть веские причины, чтобы заниматься им.

— Знаю я эти твои причины. Они скорее должны были бы заставить тебя бежать куда глаза глядят.

— Побыл бы ты в моей шкуре!

Венсан с нежностью сжал его руку:

— Никто не хотел бы побывать в твоей шкуре.

Три часа дня, магазин оргтехники на бульваре Сен-Жермен.

Марк всегда опасался подобных мест. Ожидание. Духота, технический жаргон; мудреные ответы на простые вопросы; неограниченный выбор товаров, хотя подошел бы и первый попавшийся компьютер…

— Это именно то, что вам нужно, — заверил его продавец.

Марк посмотрел на предложенный ему новенький «Макинтош»: чистый, легкий, незнакомый. Он представил себе, как блуждает по файлам с подсказками, представил, как теряет два часа, чтобы задействовать функцию, которую на своем теперешнем компьютере включал одним щелчком. И тут его осенило: чтобы не тратить времени зря, надо купить такую же модель.

— Мне хотелось бы модель предыдущего поколения.

— Вы шутите? Их уже года два не выпускают!

Марк настаивал. Продавец с гримасой отвращения ответил:

— Такое старье уже не делают. Вам лучше обратиться в комиссионный.

При этих словах идея оформилась окончательно. Купить подержанный компьютер, зарегистрированный на прежнего владельца. Если немного повезет, установленные в нем программы тоже будут зарегистрированы на прежнего пользователя… Еще одна возможность замести следы.

Получив адрес магазина, торгующего подержанными компьютерами и расположенного на том же бульваре Сен-Жермен, но чуть подальше, он ушел ликуя. Он наслаждался всеми нюансами своей стратегии.

Это игра.

Но игра, таящая в себе угрозу.

Марк нашел именно то, что искал. Ноутбук «Макинтош», со старым модемом и работающий в старой системе Mac OS 9.2. Хорошая старая машина, знакомая и понятная.

Продавец предложил ему оформить счет на его имя; он отказался. Ему предоставляли гарантию на год. Он отказался: тогда пришлось бы сообщить свой адрес.

Включив компьютер в магазине, он заметил, что удача ему не изменила: на жестком диске уже записаны программы текстового редактора и электронной почты, зарегистрированные на имя прежнего владельца. Отлично. Продавец напомнил ему, что по закону он не имеет права пользоваться этими программами. Он предложил купить такие же, в новой версии.

— Я подумаю, — пробормотал Марк, но его намерения были очевидны.

Он заплатил наличными, потом ушел с коробкой под мышкой. В машине, медленно ползшей на правый берег, — скоро шесть часов вечера, начинался час пик, — Марк подвел итог принятым мерам предосторожности.

Компьютер и программы на чужое имя. Электронный почтовый ящик, открытый на имя Элизабет Бремен. Телефонные линии, принадлежащие интернет-кафе. А в ближайшем будущем — азиатским отелям. Никаких путей, ведущих к Марку Дюпейра.

Он не существовал, в буквальном смысле этого слова.

Но чего же он боялся? Что Реверди раскроет его обман? А каким образом он сможет что-то узнать, находясь в тюрьме? Уже то, что ему удается отправлять электронную почту из Канары, достойно удивления. Его адвокат? Нет: не может быть сомнений, что этот «Вонг-Фат» ничего не знает. Простой инструмент, спутник в галактике Реверди.