Черная маркиза
Шрифт:
— Vertudieu! — парень досадливо поморщился. — Кэп, ну ты прямо как мамаша-наседка!
Актрисы вновь залились русалочьим хохотом.
Грир на миг прикрыл веки, изо всех сил подавляя желание немедленно прекратить балаган. Дидье так рьяно рвался валять дурака, вернее, дурочку, что взывать к его рассудку было бессмысленно, как и напоминать о первоначальных яростных протестах против этого маскарада.
Оставалось только положиться на волю Божию.
Эдвард Грир не привык
— Постой-ка, сладенький, — теперь в локоть Дидье вцепилась Фиона, и тот тяжко вздохнул, но тут же расплылся в искренней улыбке:
— Мадам?
— Дай-ка сюда свои губки, сладенький.
Фиона притянула парня за затылок к себе и аккуратно намазала ему губы приторно пахнущей, розовой, как леденец, помадой, которую вынула из своего кармана и так же деловито сунула в карман бирюзового платья Дидье. А потом сердито погрозила ему пальцем:
— И не смей кусать их и облизывать! Быстро заживут.
Дидье невольно выпяти ставшие невообразимо заманчивыми пухлые губы и едва дотронулся языком до лопнувшей нижней. Смешливо сморщил нос и пропел:
— Tres bien! Вку-усно…
Фиона ещё раз пригрозила ему, уже кулаком, и снова властно потянула его за светлые кудри, в которые усилиями Морана превратились его всегдашние растрёпанные вихры. В руке у неё, как по волшебству, возникла крохотная чёрная коробочка, щедро расшитая серебром, с зеркальцем на крышке.
Дидье попятился, так настороженно воззрившись на коробочку, словно это была ядовитая змея-мамба:
— Это ещё что такое, palsambleu?!
— То, что надо! — отрезала актриса, опять подтаскивая его поближе. — Стой спокойно, сладенький, и не вертись! Это мушки — последняя парижская мода, все кавалеры при дворе без ума от неё!
Мгновенно раскрыв коробочку и не дав Дидье ни минуты на возражения, она ловко прилепила маленькое сердечко из чёрного муара над верхней губой парня. Потом проворно опустила коробочку в тот же карман на платье, куда прежде упрятала помаду, и удовлетворённо заявила:
— Это означает: «Я жажду поцелуев»!
— Че-го? — так и взвыл Дидье, тщетно пытаясь вырваться из цепких пальцев Фионы. — Каких ещё поцелуев, scrogneugneu! Я что, целоваться туда иду?!
— Цыц! — скомандовала Фиона, одним этим словом усмирив как Дидье, так и своих девиц. — Ты слишком разборчив, сладенький. Ну-ну, не злись. — Она снисходительно потрепала Дидье по затылку и, ловко отцепив мушку, наклеила её теперь уже на его правый висок. — Это означает: «Я страстная особа». Так лучше?
— Ненамного, vertudieu! — хмыкнул парень, наконец освободившись и торопливо шагнув прочь. — Merci beaucoup!
Фиона вдруг спохватилась и поспешила следом:
— Самое главное забыли придумать! Имя! Как тебя будут звать, сладенький?
Дидье, который уже лихо спрыгнул в пришвартованную у борта шлюпку, озадаченно глянул вверх, на палубу, с которой свешивалась вся команда «Разящего» и вся театральная труппа. Всё ещё держа обеими руками подол бирюзового платья, он на миг опустил голову, а потом на его лице вновь расцвела озорная, хмельная и нежная улыбка:
— Дезире!
Когда шлюпка с Дидье на борту, едва различимая в подступавшем тумане, наконец ткнулась носом в берег, Грир с некоторым облегчением опустил подзорную трубу, приказав себе немедля выбросить из головы любые мысли о возможном провале их смертельно опасной авантюры.
То, что он отчаянно тревожился за Дидье, тому никак не помогло бы.
— Я должен был пойти с ним! — почти неслышно пробормотал стоявший рядом Моран и прикусил губу.
— Брюнеточкой-розочкой, что ли? — Грир устало вздёрнул бровь. — Тогда и мне с вами надо было пойти — дуэньей. А что? Знаешь, какая из меня лихая баба вышла бы — не чета вам, молокососам! Усы быстренько сбрил бы, юбку нацепил…
Он хотел приободрить парня и добился своего — несмотря на стывшую в глазах тоску, Моран через силу улыбнулся:
— У мадам Фионы был только один корсет!
На мгновение стиснув в ладони его смуглые пальцы, Грир повернулся к боцману Кендаллу и негромко, но властно скомандовал:
— Поднять якорь! Курс — зюйд-зюйд-вест.
Команда вмиг рассыпалась в стороны, а Фиона вначале ошарашенно заморгала, а потом подлетела к Гриру, воинственно стуча каблуками:
— Позвольте, капитан! Разве мы не будем дожидаться здесь возвращения нашего мальчугана?
— Вы — не будете, — с ударением на первом слове ответствовал Грир, спокойно посмотрев в её пылающие глаза. — Вы и ваша труппа, мадам Фиона, сейчас наконец попадёте в свой Сан-Кастильо. Вернее, не прямо сейчас, — он неторопливо вытянул из кармана за цепочку золотые часы, — а, скажем, незадолго до заката.
— Что? Как это? — Фиона даже рот открыла, растеряв всё своё величие и вмиг превратившись в ошеломлённую девчонку. — Это невозможно!
— Ну почему же, мадам? — от души забавляясь, Грир вкрадчиво наклонился к ней. Этот пустой разговор хотя бы отвлекал его от тягостных мыслей. — Вы ведь как раз туда и собирались.
— Но не сию же минуту! — возопила Фиона, потрясая кулачками у него перед носом. — Я же должна узнать, что будет с парнишкой! И… и… как мы сможем оказаться в Сан-Кастильо столь быстро?!