Черная маркиза
Шрифт:
— Жаклин попросила «Маркизу», чтоб побыстрей добраться до Веракруза. А мне… отчего-то стало тревожно… я взял коня, поехал, не нашёл «Разящий» на месте… а в трактире на въезде в Фуэнте-Рок мне сказали… сказали, что вы здесь… — Голос его упал до шёпота. — Простите.
Грир заскрежетал зубами от нового приступа бессильной ярости. На себя ему было плевать, но, Боже правый, он не мог, никак не мог спасти этих сорванцов, которые связали с ним свою жизнь!
И смерть.
Дидье вдруг тряхнул головой и шагнул вперёд, к столу, за которым сидели судьи. Рослый сержант немедля
— Светлейшие, мне-то вы приговор не выносили и даже не допрашивали. И петли для меня у вас нет. — Он снова покосился на виселицу — с тем же безмятежным прищуром. — И сразу прямо вот так вот взять и казнить?! Несправедливо!
— Поговори тут, лиходей! — гаркнул один из законников и встал, упершись руками в край стола. На лбу его под буклями парика поблескивали капли пота — денёк уже сейчас обещал быть жарким. — На дыбу захотел?!
— Дыба — прескверная штуковина, ваша честь, но намного лучше, чем виселица, — всё так же рассудительно объяснил Дидье, и зеваки внизу захохотали, подталкивая друг друга локтями. А этот балабол, обернувшись к толпе, разулыбался до ушей и лихо подмигнул кудрявой мулаточке, завороженно протолкнувшейся поближе к помосту. Будто эта толпа собралась вокруг поглазеть, как он отплясывает в бочке с виноградом!
— Замолчи же ты, Христа ради! — взмолился Грир не своим голосом. — Ваша честь! — Он рывком повернулся к судье, грозно взиравшему на них из-под косматых седых бровей. — Вы что, не видите, что этот бедолага — просто умалишённый и болтает всякую чушь с перепою! Он не пират, отпустите его!
— Вот ещё! — Дидье возмущённо подпрыгнул, словно ужаленный осой, и Грир уже в который раз страстно пожалел, что кандалы мешают ему отвесить проклятущему засранцу хорошего пинка. — Я капитан брига «Чёрная Маркиза», vertudieu! Меня зовут Дидье Бланшар!
Моран обречённо застонал и зажмурился. Грир испытал непреодолимое желание сделать то же самое, как ребёнок, который прячется от буки под кроватью.
Парень либо издевался… либо у него был какой-то план, и он просто тянул время.
Разрушая все надежды Грира. Дидье снова заговорил, горячо и искренне, ударив себя кулаком в грудь, так, что кандалы на нём зазвенели, и обращаясь уже не к судьям Ост-Индской, а к толпе внизу:
— Послушайте-ка, люди добрые! В чём наша вина? Мы не проливали невинной крови, не грабили церквей и не насиловали женщин!
«Блюли Господни заповеди, как монастырские служки», — машинально подумал Грир, обалдело затаивший дыхание, впрочем, как и зеваки внизу…
— Мы дрались с оружием в руках только против тех, кто угрожал нам оружием, — серьёзно продолжал Дидье, обводя пристальным взором толпу. — Мы воевали только с испанцами, ну и правду сказать… — губы его опять дрогнули в сокрушённой и лукавой улыбке, — корыта Ост-Индской тоже малость потрепали, не без этого…
По толпе прокатился смешок и сразу стих, когда судья вновь гневно затряс своими буклями:
— Что ты тут мелешь, прохвост?!
— Святую истину — перед святым распятием, — без запинки отчеканил Дидье, кивнув в сторону капеллана, так же зачарованно пялившегося на него, как и все остальные на этой залитой солнцем площади.
— Не смей просить пощады! — прошипел Моран, уставившись на Дидье проживающим насквозь синим яростным взглядом. — Слышишь?
— Я не пощады прошу, — так же искренне возразил тот, искоса посмотрев на канонира. Скуластое ясноглазое лицо его опять стало совершенно серьёзным и даже суровым. — Не пощады, а справедливости. Не у Всевышнего, — ибо на всё Его воля, — а у людей. Потому что люди — они всё знают и видят. Пусть они и скажут, видели ли от нас больше зла, чем добра, и достойны ли мы такой позорной смерти.
«Господи, что за проклятущая чушь!» — едва не заорал Грир. Люди! Толпа, собравшаяся поглазеть на то, как пойманные пираты будут дёргаться на виселице! О чём им толкует этот малахольный?! Будто бы не он восемь лет назад корчился у позорного столба на площади в своей паршивой деревушке, до полусмерти исхлёстанный плетью — на потеху такой же толпе! Люди! Собачья свора, жаждущая крови, пресмыкающаяся перед сильным и норовящая изорвать на куски упавшего!
Но этот вопль застрял у него в глотке, когда на помост вдруг вскарабкался широкоплечий смуглый парень, будто прокопчённый в огне горна. В огромных руках он привычно сжимал мушкет, казавшийся игрушечным.
— Я-то тебя сразу узнал, Дидье Бланшар. — проворчал он, так легко отпихивая в сторону застывшего перед Дидье сержанта, словно тот был соломенным пугалом. — Ты на своей «Маркизе» выудил нас из самой бури, когда мы с моей Жанеттой, с Симоном да с Полем сбежали на плоту от торговцев рабами! И будь я проклят, если позволю тебе умереть! — Он ткнул пальцем в давешнюю прехорошенькую мулаточку, которая решительно закивала, подтверждая его слова, а потом в сторону двух других немалого роста парней, спешивших к помосту. У одного из них в руках тоже был мушкет, а у другого — кузнечный молот. — А ну-ка, посторонитесь! Поль, сбей с них чёртовы кандалы!
Толпа неумолчно гудела, а из глубины её, расталкивая всех костлявыми локтями, неожиданно вынырнула высокая худая старуха, которую ошеломлённый Грир смутно узнал. И окончательно вспомнил, когда она закричала пронзительным громким голосом:
— Эта троица разбойников оставила все припасы со своих кораблей на нашем острове, когда случился неурожай, и мы уже готовы были прыгать в море и плыть туда, где бы наши дети могли прокормиться! А потом вот этот греховодник, — она ткнула пальцем в сторону Дидье, безудержно лыбившегося, — ещё и вернулся с полным трюмом зерна, чтоб мы смогли продержаться до следующего урожая!
А, вот, значит, где тогда шастал этот плут, а ведь не признался, — подумал Грир мельком. Он испытывал сильнейшее желание опуститься на доски помоста, ибо ноги у него так и подкашивались, словно во сне.
— Солдаты, к оружию! — фальцетом вскричал пришедший в себя судья, но его перебил другой, зычный и очень знакомый голос:
— Солдаты, оружие долой! Мы возвращаемся в форт.
Грир понял, что всё-таки спит и видит сон. Так это солдаты Бартона были присланы, чтобы охранять осуждённых?!