Черная моль (сборник)
Шрифт:
Завязался оживленный разговор. Пит напряженно вслушивался, проверяя интонацию каждой фразы. И чем дальше, тем все больше убеждался в двух обстоятельствах: это, бесспорно, тот самый человек, который ему нужен, но у него что-то неспокойно на душе, он как будто чем-то взволнован. По правилам ему сейчас нельзя доверять. Ага. Вот опять и опять он силится произнести слова как надо, и это получается плохо. Ничем не выдав своих сомнений, Пит на всякий случай назначил встречу на следующий день. И человек согласился охотно, радостно, пожалуй, слишком охотно, слишком радостно.
Окончив
Ничто не помешало Питу превосходно выспаться, и утро он встретил бодрым и свежим. После завтрака в том же ресторане он развернул газету, закурил и тут, внутренне наслаждаясь своей выдержкой, разрешил себе, наконец, обдумать создавшуюся ситуацию.
Итак, идти ему на свидание или нет? Телефонный разговор прошел с явными интонационными и психологическими нарушениями. Но, может быть, следует проверить дальше, ведь это последняя явка, последняя. И в конце концов нельзя же бояться собственной тени. Впрочем, если тень пошаливает и ведет себя не совсем так, как положено, то надо бояться и ее. Слишком много поставлено на карту.
Но без надежной явки немыслимо осуществить задуманную операцию. Надежной? Но разве эту явку можно назвать надежной? Однако она сейчас нужна до зарезу, одна, хотя бы одна явка. Без нее не обойдешься в этой проклятой Москве.
Пит чувствует, как легкая испарина покрывает его безмятежно спокойное лицо. Что и говорить, положение критическое.
Как же быть со свиданием, идти? Но какой-то внутренний голос восстает против этого решения. Пит привык верить в свою интуицию. Она его еще никогда не подводила. Ну, а раз так, то значит… Значит, он не пойдет на свидание.
Придя к этой мысли, Пит, несмотря на всю сложность и рискованность положения, на которое он обрек себя, с этой минуты почувствовал неожиданное облегчение: кто знает, может быть, именно сейчас он избежал провала.
Теперь надо решить, как поступить дальше. В конце концов черт с ней, этой явкой. Пит справится и сам. Только к его заданиям теперь прибавляется еще одно: организация новой явки. Дело, конечно, не легкое. Здесь нужен человек, который внешне ведет обычную жизнь советских людей, находится вне подозрений, пользуется доверием и, конечно, отвечает всем другим, хорошо известным Питу требованиям. Такого человека найти трудно, неимоверно трудно. И все же, раз это необходимо, Пит его найдет.
Пит решительно сложил газету, подозвал официанта, расплатился и направился к вешалке.
На вокзал Пит возвратился, когда уже окончательно стемнело. Он снова отправился в ресторан я, плотно пообедав, сидел там часов до одиннадцати, попивая кофе и читая газеты. Потом он не спеша поднялся па второй этаж и предупредил дежурную, что эту ночь проведет у знакомых, затем получил в камере хранения свой чемодан. Перейдя площадь, Пит вошел к зал ожидания Казанского вокзала, где на длинных скамьях сидели и лежали люди. Многие из них в ожидании поезда дремали, другие закусывали, читали или тихо переговаривались.
Здесь Пит повел себя, на первый взгляд, довольно странно. Он уселся на одну из свободных скамеек, небрежно поставил на пол свой хороший, довольно объемистый чемодан и, подняв воротник пальто, задремал, привалившись спиной к углу скамьи. Чемодан сиротливо стоял рядом.
Чтобы не уснуть. Пит снова и снова обдумывал полученное задание. Оно состояло из ряда мероприятий. Прежде всего неожиданным был район предстоящей деятельности — Москва. Сюда на днях возвратился крупный советский инженер-строитель Шубинский, который руководит сооружением одного объекта на Урале. Объект этот, но номенклатуре Кардана, относится к категории «А» — важнейшие объекты. У этого инженера должны находиться ценные материалы, касающиеся специфики строительства и технических проблем, которые приходилось при этом решать. Разведка вот уже полгода охотятся за этим инженером, но пока неудачно, один агент уже провалился. Пит должен был во что бы то ни стало похитить эти документы. В случае, если их не окажется, Шубинского следовало ликвидировать.
С этим было связано второе, не менее важное поручение. Оно заключалась в вербовке новой агентуры в Москве, причем агентуры особого рода, из уголовной среды, с которой Пит, кстати, был хорошо знаком. Операцию с инженером Пит должен был осуществить, используя свою новую агентуру.
И вот в эту ночь Пит бросил «приманку» и теперь ждал появления нужного ему человека. Но ему нужен был не любой воришка, а «стоящий», «битый», с которым можно было бы иметь дело. Такого Пит мог узнать мгновенно, лишь бы он появился.
В эту и следующую ночь «достойных» не оказалось, и только на третью Пит, наконец, нашел то, что искал и даже больше. Он решил, что это награда за все неудачи, постигшие его в Москве, и за хладнокровие, с которым он их перенес.
В эту ночь Пит встретился с Ложкиным.
Путь оказался далеким: сначала на метро до Измайловского парка, оттуда еще несколько остановок на трамвае, потом долго петлял по узким переулкам. В дороге они почти не разговаривали. Ложкин, неся чемодан, шел впереди, за ним следовал с портфелем под мышкой его спутник.
Наконец Ложкин толкнул калитку в высоком дощатом заборе с надписью «Злая собака». И оказался в небольшом, засыпанном снегом дворике, в глубине которого стоял бревенчатый, очень старый дом с двумя крылечками по сторонам. Навстречу выскочил, злобно урча, большой лохматый пес, но, узнав Ложкина, он завилял обрубком хвоста и покорно поплелся прочь.
Пройдя двор, они поднялись по скрипучим ступеням крыльца и Ложкин особым образом постучал в дверь, обитую старой клеенкой, из-под которой торчали серые лохмотья войлока. Подождав немного, Ложкин, не выражая нетерпения, постучал снова. В окне рядом с крыльцом дрогнула занавеска: как видно, хозяин предварительно рассмотрел неожиданных гостей.