Черная стая
Шрифт:
– - Как это "отпустил"?
– - Дитрих осадил коня.
– - Куда отпустил?
– - В Париж. Долгая история, Дитрих. Не мог я иначе.
– - Ну, знаешь...
Дитрих догнал Войцеха и подхватил Йорика под уздцы.
– - Никуда ты без нас не едешь. Мы тоже хотим знать, что там у тебя за история.
– - "Мы" -- это кто?
– - Я и Клерхен. Она с меня шкуру сдерет, если я ее с собой не возьму.
– - Тогда и Эрлих потащится, -- обреченно покачал головой Войцех, -- ладно. Хорошо, хоть не весь эскадрон.
– - Эскадрон соберут, когда тебя расстреливать будут, -- сердито прошипел фон Таузиг
В Данненберг они прибыли как нельзя вовремя. Городишко гудел, словно разворошенный улей, из трактира выставили загулявших офицеров, и теперь там засела жандармерия, занимавшаяся опросом очевидцев. Друзья с каменными лицами проехали мимо оживленно беседующей очереди свидетелей ночного происшествия, и Войцех с трудом сдержал вздох облегчения, не заметив там давешнего егеря. Шулер, по всей видимости, предпочел скрыться, но его товарищи непременно узнали бы настойчивого гусара, к тому же восседавшего на совершенно здоровой лошади.
Подполковник с комфортом устроился в домике местного священника. Раны уже почти не беспокоили его, и в госпиталь он наведывался всего раз в день, чтобы сменить повязку. В небольшой комнатушке с приходом друзей стало тесно, из спальни высунулось хорошенькое личико баронессы фон Лютцов, одетой в черный мундир, но тут же спряталось, когда муж чуть заметно сдвинул брови. Впрочем, Дитриху, Кларе и Гансу он позволил остаться, только взглянув на напряженные позы младших офицеров эскадрона.
– - Вас уже ищут, герр лейтенант, -- сообщил он Войцеху ровным голосом, -- я надеюсь, что у вас есть объяснения, как купленная вами вчера лошадь попала в руки генерала Мельчинского. И что вы делали в госпитале перед самым его побегом. Я уверен, что вы сможете рассеять все необоснованные подозрения на ваш счет.
– - Я купил коня для генерала, -- твердо ответил Войцех, -- с заранее обдуманным намерением. Собрал припасы в дорогу и вывел из госпиталя, воспользовавшись тем, что все собрались у постели умирающей. И не стану от этого отпираться даже перед судом.
– - У вас есть хоть какие-то оправдания?
– - обреченно вздохнул Лютцов.
– - Как вы могли, лейтенант, как вы могли?
Войцех молча протянул ему подписанную Витольдом бумагу. Подполковник внимательно проглядел составленное по всем правилам обязательство и спрятал его в лежащую на столе папку.
– - Ну, хоть что-то, -- кивнул он, -- возможно, вас не расстреляют, герр Шемет. Возможно. Но с мундиром вы расстанетесь навсегда, это я вам обещаю. Вы служите Пруссии, или вы служите Польше. В двух седлах не усидеть, герр Шемет.
– - Я служу Пруссии, -- гордо вскинул голову Войцех, -- как могу, как умею. У меня были причины личного характера взять с генерала подписку on parole, герр подполковник.
– - И какие же?
– - удивленно поглядел Лютцов.
– - Вы давно знакомы?
– - Я впервые его увидел, когда мы скрестили сабли, -- ответил Войцех, -- и я не знал тогда, кто он.
– - И кто?
– - усмехнулся Лютцов.
– - Брат моей невесты, -- тихо ответил Войцех, краснея и оглядываясь на друзей.
Клара ойкнула, Дитрих присвистнул, а Ганс просиял и облегченно вздохнул.
На протяжении путаного и сбивчивого рассказа Войцеха фон Лютцов сохранял полную невозмутимость, и бровью не поведя, когда Дитрих, улучив момент, сделал рукой жест, долженствовавший означать сбривание усов, Клара непроизвольно взяла Ганса за руку и тут же отскочила от него как могла дальше, а из-за неплотно закрытой двери раздался сокрушенный вздох баронессы Элизы. Конечно, подробности, задевающие честь пани Жолкевской, Войцех опустил, но их никто и не требовал. Но объяснения, почему невеста до сих пор замужем и ничего не знает о предстоящих ей крутых жизненных переменах, дались ему с изрядным напряжением. Подполковник коротко кивнул, вызвал незнакомого Шемету гусарского корнета, сменившего Кернера в должности адъютанта, и отдал распоряжения.
В тесной каморке, наскоро переоборудованной в гауптвахту, Войцех растянулся на жесткой скамье, покрытой тонким одеялом, положил руки под голову, уставился в закопченный потолок и стал ждать. В маленьком окошке, куда и без решетки протиснуться могла бы разве что кошка, небо начинало темнеть, вначале от плотных грозовых облаков, стремительно сбивающихся в черные горы под восточным ветром, потом от сгущающихся сумерек. Вестовой Лютцова принес арестанту миску супа и ломоть хлеба, огарок в глиняной плошке и позволил минут на пять прогуляться во двор. Жандармы все не шли. Шемет перебрал все возможные варианты развития событий, ни до чего путного не додумался и, наконец, уснул, так и не дожевав ломоть хлеба, зажатый в свисающей со скамьи руке.
Спать Шемету долго не пришлось. Уже стемнело, когда адъютант его разбудил, вернул под честное слово саблю и фуражку и проводил к фон Лютцову, судя по виду уже собравшемуся в дорогу.
– - Только шаг неверно ступите, герр лейтенант, -- пообещал командир зловещим шепотом, -- лично пристрелю. Поехали.
Куда они едут, Войцех спросить не решился. Подполковник назвал его "герр лейтенант", а не по имени, и это давало пусть призрачную, но надежду на то, что все образуется и обойдется. Впрочем, Войцех счел за лучшее готовиться к самому худшему, а надежды отложить на потом.
Через два часа, пройденные размашистой рысью по ночному тракту под мелким моросящим дождем, Шемет начал опасаться за жизнь Йорика гораздо больше, чем за свою. Ехали они на север, где в Хагенове расположилась Главная квартира Вальмодена, и темп для пятидесяти верст взяли слишком быстрый. Но беспокойство оказалось напрасным, вскоре Лютцов свернул на деревенскую дорогу, и они спешились у помещичьей мызы, в окнах которой горел яркий гостеприимный свет.
– - Нашелся, значит, -- раздался из-за двери знакомый голос Клаузевица, -- ну, пусть войдет. Побеседуем.
Войцех вошел в небольшую библиотеку, где за обитым зеленым сукном столом сидел начальник штаба Сводного Корпуса, с самым сокрушенным видом.
– - Вам повезло, молодой человек, -- не здороваясь, сообщил Клаузевиц, -- подполковнику стало известно, что я нахожусь здесь с инспекцией, и он поспешил воспользоваться удобным моментом, чтобы дать вам возможность объясниться с глазу на глаз. В штаб бы вас уж с почестями отправляли, под конвоем.
– - Благодарю, герр подполковник, -- звякнул шпорами Войцех, -- постараюсь не тратить вашего времени зря.