Черная стрела (сборник)
Шрифт:
– Вот молодцы, которые пригодятся в затруднении, – сказал он.
– Действительно, славные люди, – ответил посланный. – Тем печальнее, что вы не выпустили их раньше.
– Как же иначе? – сказал рыцарь. – Все лучшее приберегается к началу праздника и к концу стычки. – Он привстал в седле. – Это что! – вдруг крикнул он. – Джон! Джоанна! Клянусь святым распятием! Хозяин, где же девушка?
– Девушка, сэр Дэниел? – закричал в свою очередь хозяин. – Нет, сэр, я не видел никакой девушки.
– Ну, мальчик, дурак! – закричал рыцарь. – Неужели ты
– Да помилуют нас все святые! Вы звали ее мастером Джоном, – сказал хозяин. – Ну, а мне в голову ничего не пришло… Он уехал, я видел его… то есть я видел ее в конюшне добрый час тому назад – он седлал серую лошадь.
– Клянусь распятием! – вскрикнул сэр Дэниел. – Девушка стоила мне пятьсот фунтов, если не больше!
– Сэр рыцарь, – с горечью заметил гонец, – пока вы здесь кричите о пятистах фунтах, в другом месте может быть приобретено или потеряно Английское королевство.
– Хорошо сказано, – заметил сэр Дэниел. – Селден, возьми с собой шесть стрелков и отыщи мне ее. Все равно, что бы это ни стоило, но чтобы я нашел ее по своем возвращении в Моот-хаус. Ты отвечаешь мне за это головой. А теперь выступаем, сэр гонец!
Глава II. На болоте
Было около шести часов майского утра, когда Дик на обратном пути домой подъехал к болоту. Небо было совершенно синим; веселый ветер дул шумно и ровно; колеса ветряных мельниц вертелись, а ивы над болотом колыхались и белели, словно нива. Дик провел целую ночь в седле, но у него были бодрый дух и здоровое тело, поэтому он продолжал ехать очень весело.
Дорожка опускалась все ниже и ниже к болоту, пока он не потерял из виду всех отличительных примет, кроме ветряной мельницы в Кеттли на холме позади и верхушек Тонсталлского леса далеко впереди.
С обеих сторон тянулись большие поля, покрытые колыхаемым ветром тростником и ивами, лужи воды, волновавшейся от ветра, и изменнические, зеленые, как изумруд, топи, завлекавшие путешественника и обманывавшие его. Дорожка шла почти прямо через болото. Она была очень древняя – ее проложили еще римские солдаты. С течением времени она опустилась во многих местах и лежала там и сям под стоячими водами болота.
Приблизительно в миле от Кеттли Дик подъехал к такому месту дорожки, где разбросанные в виде островков тростники и ивы сбивали с толку путешественника. К тому же глубокая топь в этом месте была глубже, чем в других; всякий не знакомый с этим местом легко мог попасть в беду, и Дик с некоторым угрызением совести вспомнил о юноше, которому он дал такие неясные указания. Что касается его самого, то одного взгляда назад, туда, где вертевшиеся крылья ветряной мельницы чернели на синем небе, другого вперед – на верхушки тонсталлского леса – было совершенно достаточно для того, чтобы ехать прямо и спокойно, словно по большой дороге, хотя вода омывала ноги его лошади до колен.
На полдороге, когда он уже увидел сухую дорожку, подымавшуюся высоко на другой стороне, он вдруг услышал сильный всплеск воды направо от себя и заметил серую лошадь, провалившуюся по брюхо в тину и отчаянно бившуюся. Как будто почувствовав приближение помощи, бедное животное громко заржало. Конь поводил налившимися кровью, обезумевшими от ужаса глазами; он барахтался в трясине, и тучи насекомых подымались в воздух и жужжали над ним.
«Увы! – подумал Дик. – Неужели бедный юноша погиб? Это, наверное, его славный серый конь. Ну, товарищ, ты зовешь меня так жалостно, что я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе. Не оставлю тебя тонуть дюйм за дюймом!»
Он натянул арбалет и пустил стрелу в голову животного.
После такого грубого акта милосердия Дик поехал дальше уже не столь веселым. Он пристально вглядывался во все окружающее, ища следы своего менее счастливого предшественника.
«Если бы я как следует указал ему дорогу… – смекнул он. – А теперь он, пожалуй, погиб в болоте».
Только он подумал об этом, как чей-то голос окликнул его со стороны плотины. Обернувшись, он увидел лицо мальчика, выглядывавшего из-за тростника.
– Вы здесь? – сказал он, останавливая лошадь. – Вы лежали среди тростника так, что я не заметил вас, когда проехал мимо. Я видел вашу лошадь – ее затянуло в трясину, и я избавил ее от мучений. Право, вы должны были бы сами сделать это, если бы были милосердным всадником. Но выходите из своего убежища. Тут никто не потревожит вас.
– Добрый мальчик, у меня нет оружия, да если бы и было, я не умею управляться с ним, – ответил юноша, выходя на дорожку.
– Зачем вы называете меня мальчиком? – крикнул Дик. – Я не думаю, чтобы вы были старшим из нас двоих.
– Добрый мастер Шелтон, – сказал незнакомец, – пожалуйста, простите меня. У меня не было ни малейшего желания обидеть вас. Скорее я буду молить вас о доброте и милости, потому что мне приходится теперь хуже, чем когда-нибудь, так как я потерял дорогу, плащ и мою бедную лошадь. У меня есть хлыст и шпоры, но нет лошади, на которой можно было бы сидеть. А главное, – прибавил он, грустно оглядывая свою одежду, – главное, неприятно быть так страшно выпачканным!
– Вздор! – крикнул Дик. – Неужели стоит обращать внимание на то, что выкупался? Кровь из раны или пыль путешествия – все это только украшает мужчину.
– Ну, тогда он больше нравится мне некрасивым, – заметил юноша. – Но, пожалуйста, скажите, что мне делать? Помогите мне советом, добрый мастер Ричард. Если я не доберусь благополучно до Холивуда, то погибну.
– Ну, – сказал Дик, сходя с лошади. – Я дам тебе кое-что лучше совета. Возьми-ка мою лошадь, а я побегу рядом, а когда я устану, мы поменяемся местами. Таким образом мы скоро доберемся до нашей цели.
Дик остановил свою лошадь. Мальчик сел на нее, и они отправились вперед настолько быстро, насколько дозволяла неровная плотина. Дик шел рядом с лошадью, положа руку на колено всадника.