Черная вдова. Ученица Аль Капоне
Шрифт:
Но Денис не открыл ей Америку – все это она прекрасно знала и без него. Ее подчиненные доктора, сплошь мужики за тридцать, просто из себя выходили. Еще бы, их стерва-заведующая предпочла любому из них рядового травматолога! Не было случая, чтобы на посиделках в отделении кто-то из них не попытался подкатить к Коваль с интимным предложением. Правда, всегда безрезультатно. На планерках она отчетливо читала по их лицам, какие желания испытывают они по отношению к своей начальнице, и ее это очень забавляло.
Марина погладила
– Прости, что-то я истерю сегодня, – попросил он. – Я устал от этого раздвоения, устал разрываться между тобой и женой…
– Так давай прекратим встречаться, – пожала плечами Марина, встрянув рассыпавшимися по плечам темно-русыми волосами. – В чем проблема?
– О, Господи! – простонал Нисевич, хватаясь за голову. – Ну почему ты такая? Неужели ты не понимаешь, что я не могу отпустить тебя, я сдохну просто…
– Прекрати, – попросила она. – Это начинает смахивать на мексиканский сериал. Давай без надрыва – устал, значит, пора расставаться.
С этими словами Марина вырвалась из его рук и ушла.
До утра ее больше никто не беспокоил, и Коваль успела даже вздремнуть. На утренней планерке дежурных врачей Нисевича не было – наверное, не захотел видеть свою любовницу, чтобы самолюбие опять не пострадало. В отделении Марина, как и собиралась, дала нагоняй старшей сестре за плохой подбор смены. Пожилая Ольга Борисовна отбивалась:
– Вы же знаете, Марина Викторовна, сестер не хватает. Кто есть, того и ставлю!
– В смене должна быть хоть одна опытная сестра! – отрезала та. – Почему завотделением должна собственноручно снимать элементарный приступ у больного? Может, мне заодно и градусники раздавать? И анализы тоже я могу забирать, раз уж нет сестер! Вам ясен смысл моих требований, дорогая Ольга Борисовна?
– Вполне! – огрызнулась старшая.
– Ну, вот и договорились! Принесите мне график дежурств на этот месяц, я лично его переделаю.
Марина повернулась к телефону, давая понять, что у нее все. Старшая вышла из кабинета, плотно закрыв дверь, а Коваль удовлетворенно улыбнулась – как обычно, настояла на своем.
Постучали.
– Да, входите, – откликнулась Марина, убирая в папку истории поступивших за ночь больных.
– Марина Викторовна, уже девять, пора на планерку к главному, – в дверях стоял Игорь Гринев, молодой ординатор, жутко блатной, как говорили.
Марине навязали его три месяца назад, в нагрузку, так сказать, к ее собственному назначению. Она отчаянно сопротивлялась, не хотела брать, но пришлось – надавил главный врач. Мальчик был не то чей-то сын, не то племянник, короче, отделаться от него Коваль не смогла.
При всей своей бестолковости в медицине вообще и в нейрохирургии в частности, он быстро стал любимчиком у медсестер – вовремя хихикнет, вовремя комплимент скажет, не побрезгует помочь, если надо. Словом, душка. Он и заведующей все время
– Спасибо, Игорь Васильевич, – отозвалась она, с сожалением вставая из кресла, в котором так удобно расположилась, собираясь выпить чашку утреннего кофе. – Доктора собрались уже?
– Да, вас ждем.
Марина взяла папку с историями и вышла в коридор. Там ее ждали шестеро мужчин в хирургической робе. Они все вместе пошли в актовый зал, где проводил планерки главный врач. Уже было полно народа, почти все собрались и в ожидании начала трепались о том – о сем. Перемывали косточки, обсуждали надвигающиеся выходные, похохатывали.
– О, а вот и королева со свитой! – пошутил заместитель по хирургии, полный, страдающий одышкой Лесовой, когда Марина со своими докторами вошла в зал.
– Простите, задержалась, – произнесла Коваль, улыбаясь в ответ на шутку.
– Ну конечно, корону никак надеть не могла! – пробурчал кто-то из сидящих.
Марина даже бровью не повела – ее эти разговоры никогда не задевали. Нейрохирурги расселись, кто где мог, но Коваль как-то опять оказалась одна в мужской компании – такое удивительное свойство было у нее, даже сама не могла объяснить, как это происходит. Поймав на себе чей-то взгляд, Марина слегка повернула голову – чуть правее, ряда через три, сидел Денис, бледный, с кругами вокруг глаз. Она отвернулась, вздернув подбородок, и сделала вид, что с интересом слушает бормотание главного о фактах нарушения трудовой дисциплины.
После планерки, когда в тесном тамбуре образовалась очередь, Денис пробрался к ней и непринужденно сказал:
– Доброе утро, Марина Викторовна! Прекрасно выглядите, впрочем, как всегда.
Со стороны никто и не подумал бы, что сегодня ночью они до изнеможения занимались любовью. Конспиратор! Марина в ответ тоже слегка кивнула:
– Спасибо за комплимент, Денис Андреевич.
Он ее за локоть, отводя к лифту:
– Можно вас на пару слов? Мне нужна консультация…
С этими словами он запихнул женщину в открывшуюся дверь лифта, нажал «вниз».
– Ты что, спятил? Что ты делаешь? – возмущенно спросила она, пытаясь освободиться.
– Молчи, молчи, – бормотал он, срывая с нее халат.
– Денис, опомнись, мы в лифте! – отбивалась Марина, но Нисевич заклинил дверь зажигалкой.
– Не бойся, этим лифтом очень редко пользуются…
Он продолжал сдергивать с нее немногочисленные тряпочки до тех пор, пока она не осталась в одних туфлях.
– Господи, на что ты меня толкаешь, сучка, – выдохнул он, прижимая Марину к стенке и покрывая ее тело поцелуями. – Никогда, слышишь, никогда не смей уходить от меня!