Черная ведьма в академии драконов
Шрифт:
Первой на чахоточный укор отреагировала огненная Икстли. на повернула голову в сторону Иштар Атарийской, а потом еще и локтем толкнула в бок братца, дескать, хватит пялиться, официально мы не за этим сюда пришли.
Брюнетистый Икстли чуть поморщился и тоже обратил свой взор на магессу.
Преподавательница, недовольно поджав губы, пригласила брата с сестрой выйти к доске.
А потом была эффектная демонстрация действия знаков Эль-торо и Корхор. Причем если Йола с легкостью рисовала атакующую руну огненным пальцем перед собой, оставляя росчерки
Структура энергетического щита начиналась прямо из обожженной раны на его коже. Такой заслон был в разы мощнее, да и удержать над ним контроль было проще, вот только не каждый маг мог себе его позволить. Ведь руна, нанесенная на тело, активируясь, питалась энергией чародея из его резерва непрерывно, а не отдельными порциями, как в случае Йолы, которая лишь единожды вливала в свой знак силу. Потому атаки огненной Икстли имели определенный предел мощности, а щит брюнета казался мне непробиваемым.
Зато и цена у такого мощного заслона тоже была не малой: маг просто мог не заметить, когда высеченная на коже руна Кохор, пиявкой выкачав весь магический резерв, примется за ауру своего хозяина. Поэтому у чародеев ниже третьего уровня стоял запрет на использование рун, нанесенных непосредственно на свое тело. Слишком велика была вероятность не только выгорания дара, но и смерти мага.
Все это нам пояснила Иштар Атарийская, пока мы старательно перерисовывали не только изображения самих Эль-торо и Корхор в свои конспекты, но и знаков-спутников этих рун. К слову последних было три десятка.
Одногруппники выли, представляя, сколько комбинаций придется заучить, а потом и отработать до автоматизма. А я своей ведьминой печенкой чуяла, что простой зубрежкой Вивьен Блеквуд не отделается.
Так и вышло. Когда до конца занятия оставалось совсем ничего, магесса провозгласила, что у нас ещё есть время потренироваться в парах, и попробовать самим на практике воспроизвести две руны. Пока лишь в их первозданном виде, без спутников и исключительно в воздухе.
депты дружно стали объединяться в пары.
Мы с Кором синхронно повернулись лицом друг к другу, как двое влюбленных на брачной церемонии, которым храмовник наконец-то разрешил поцеловать друг друга. Увы, нашу милую идиллию нарушил голос брюнетистого Икстли.
– Лерисса, а можно нам тоже поучаствовать в отработке? Помочь адептам овладеть рунами…
Он говорил, пристально глядя на нас с Кором. Ясно. Перед тем как официально назовут имена шестерых участников турнира стихий, кое-кто решил лично убедиться в том, что товарищи по команде не зря занимают свои места. Ну-ну. Тестировщик ахнов. Даже не поленился прийти на занятие к второкурсникам.
В том, что надменный брюнет – инициатор смотрин, я не сомневалась, как и в том, что именно мне этот Икстли окажет великую честь: помощь в изучении рун.
Так и вышло. Нас с Кором разлучили. В смысле поделили. Йола, озорно улыбаясь, предложила другу и моему соседу по парте свою компанию, а мне достался брюнет. Бонусом к нему шли недовольные взгляды одногруппниц. Как же, черноволосая мечта выбрала меня, совсем не красавицу, а на них и не взглянула.
Магесса хлопнула в ладоши и совершила замысловатый пасс, после которого парты растворились туманом в воздухе, оставив аудиторию абсолютно свободной от какой бы то ни было мебели, да и наших вещей.
– Итак, приступаем. Уровень атакующей руны – первый, защитной, соответственно, такой же, – напутствовала Иштар тарийская.
Хейм выразительно размял пальцы. Его ладонь вновь была чистой, словно и не выжигал он на ней совсем недавно руну Корхор. Либо у брюнетистого засранца есть регенерационный амулет, либо заклинание заживления отработано им до автоматизма, и не нуждается не только в звуковой формуле активации, но даже в пассе, лишь в мысленном посыле.
Но и в том, и в другом случае мне, черной ведьме, это отнюдь не на руку.
Меж тем Икстли, чуть скривив губы, произнес:
– Я нападаю, ты защищаешься.
– Просто очаровательно, – с сарказмом пробубнила я себе под нос, имея ввиду размер сомнительного подарка, преподнесено мне судьбой. Мало мне испытания у доски, так теперь еще и этот… проверяльщик.
– Ты что-то сказала? – надменно изогнув бровь, уточнил адепт.
– Я говорю, что ты очарователен, – нагло, исключительно по-ведьмински начала я, глядя в глаза.
Этот красавчик привык купаться в женском внимании. ттого и меняет своих симпатичных пассий быстрее, чем храмовые служители свечи перед ликами светлых богов. Откровенный комплимент из уст весьма несимпатичной адептки его не обрадовал. Хейм скривился, словно кокетничать с ним решил полуразложившийся зомби.
– К сожалению, не могу сказать о тебе того же, – похоже, Икстли решил поставить наглую адептку на место.
– Ну, тогда сделай как я. Соври, – посоветовала я брюнетистому гаду.
Да, таких ценных указаний Хейм, похоже, еще не получал. По поджатым губам и холодному цепкому взгляду я поняла, что противник разозлился.
Атакующая руна моментально вспыхнула в воздухе перед лицом брюнета. Я и глазом моргнуть не успела, как он начертил ее огненным пальцем правой руки. Икстли взмахнул левой рукой, и из раскрывшейся ладони вверх полетела галька. Штук пять камешков, впитавших в себя Эль-торо.
Да, Хейм действовал строго в заданных рамках: полетевшая в меня руна не была нанесена на тело. К тому же адепт напитал Эль-торо силой лишь первого уровня, но… Но при этом в меня сейчас летел рой огненных пчел.
Я должна была на чем-то или прямо в воздухе начертить щит Корхор, влить в него силу и стойко принять удар на себя. Но это если бы я была светлой. А вот мы, темные, в первую очередь исповедуем правило: выжить. Причем сделать это с минимальными потерями. Потому я совершила то единственное, что успевала: увернуться.