Черная Жемчужина
Шрифт:
— Тогда тем более нужно понять, с чем мы имеем дело, — наконец сказал он.
Признаться, куда спокойнее, чем ожидала Кэйла.
— На это нет времени. Да и как ты планируешь это выяснять? Я постигаю свой дар, и он постепенно пробуждается. Я просто… начала все сначала.
Джеральд мотал головой, всем своим видом выражая несогласие. Затем заметил дневник в ее руках и нахмурился.
— Я видел его раньше. Ты всегда прятала его от меня.
— Там некоторые записи, которые сейчас очень для меня ценны, — уклончиво сказала Кэйла.
К ее облегчению,
— Что-то случилось? — осторожно спросила она.
— Случилось. Прилетела весточка, что в Светлице творится что-то странное. Старейшина Веан — помнишь его? Ах, да… В общем, он просит твоей помощи. Послал гонца с письмом, просит, чтобы ты приехала как можно скорее.
Кэйла разволновалась. Старейшина хотел видеть настоящую колдунью, способную помочь жителям Светлицы, а не чужачку, которая толком не знает, как пользоваться даром. Но с ней был дневник Денизе, ее мудрые советы и наставления, ее колдовские атрибуты. А людям требовалась помощь Черной Жемчужины. Кэйла не могла их подвести.
— И ты отправишься со мной? — спросила она, пытливо глядя в глаза Джеральда.
— Разумеется. Мой долг — защищать тебя, прикрывать твою спину.
С языка чуть не сорвалось: «Вы с Денизе…», но Кэйла вовремя спохватилась:
— А мы всегда действовали вдвоем?
— Уже на протяжении нескольких лет.
— А как…
— Волей Амерей тебе запрещено убивать. Если на руках той, что выбрала себе путь белой колдуньи, окажется кровь, то ее колдовская сила померкнет. Однако этот путь порой весьма опасен. А значит, рядом должен быть тот, кто сумеет тебя защитить. Я не связан узами с Амерей, а значит, могу лишить человека жизни. — Джеральд помолчал. — Я убиваю за тебя.
Кэйла ошеломленно смотрела на него — спокойного, сдержанного. Все это время она воспринимала Джеральда как спутника, друга Денизе. А он был не просто защитой и опорой колдуньи… Он был ее клинком.
— Это так странно — говорить тебе то, что ты всегда знала. То, что прежде воспринимала как само собой разумеющееся, — качая головой, негромко произнес Джеральд.
Кэйла была слишком поражена, чтобы ответить. Мир-сновидение оказался куда сложнее и противоречивее, чем она думала. Значит, белые колдуньи не имели права убивать… Но что им делать, если жизнь под угрозой, а рядом нет никого, кто бы мог их защитить? Заключать врага в ловушку и спасаться бегством? Оставалось верить, что на каждую белую колдунью, рано или поздно, найдется свой паладин.
— Мне нужно собраться, — тихо сказала она.
Джеральд кивнул и остался стоять, сложив руки на груди. Кэйла сновала по комнате, пытаясь направить свои мысли в нужное русло, но они неуклонно возвращались к словам паладина. Он снял с плеч Денизе тяжелую, кровавую ношу. Но была ли она ему благодарна или принимала как данность его выбор жизненного пути?
Кэйла поняла, что совершенно ее не знает. Для нее Черная Жемчужина была лишь строками в дневнике и памятью людей, благоговейно произносящих ее имя. Внезапно она со всей отчетливостью осознала: вряд ли ей теперь удастся понять, кем была белая колдунья… но в ее силах узнать, кем она станет.
Она — это Кэйла. Именно ей писать новую историю Денизе, и отчасти от нее зависит, какой запомнят белую колдунью.
И это понимание не могло не пугать.
Глава десятая. Мертвые в Светлице
Для путешествия в Светлицу пришлось основательно подготовиться — Кэйла понятия не имела, что ждет ее там и с чем доведется столкнуться. Она внимательно изучила полки шкафов, ящики, сундуки и решила взять все, что, по ее мнению, могло оказаться полезным.
Первым делом в наплечную сумку Кэйла, разумеется, положила дневник Денизе — ее советник, помощник и талисман. Туда же отправились и мешочки с сушеными травами, и миниатюрные ченче, и шкатулочка с чем-то, подозрительно напоминающим человеческий прах, и толченые когти неведомого зверя.
В одном из ящичков Кэйла нашла чехол, а внутри — ампулы с кровью, аккуратно вложенные в кожаные петли. Наверняка, ингредиенты для каких-то зелий, до которых она пока не добралась. Решив, что в походе в Светлицу может пригодиться все, Кэйла положила кожаный чехол в сумку. На специальные петельки на широком ремне подвязала мешочки с рунными камнями, в том числе, и с камнями-подсказками; прицепила ножны с серебряным кинжалом, предназначенным для сбора трав — исключительно на всякий случай.
Чем дольше Джеральд наблюдал за ее хаотичными сборами, тем выше поднималась его бровь. Без сомнений, настоящая Денизе обходилась лишь парой зелий и охранных амулетов. Ноею Кэйла, увы, не была.
— До Светлицы далеко? — спросила она больше для того, чтобы разогнать притаившуюся по углам комнаты тишину.
— На лошадях домчимся меньше чем за час.
Сердце восторженно подпрыгнуло в груди — они поедут на лошадях!
Сказать, что Кэйла была невероятно наивна, когда представляла себе восхитительную поездку рядом с притягательным спутником — значит, ничего не сказать. Джеральд предложил поехать на двух лошадях, а она постеснялась признаться, что ездить верхом ей прежде не приходилось. Впрочем, он наверняка понял это сам. Глядя, как неуклюже Кэйла забирается на лошадь, не сумел удержаться от столь редкой для него улыбки.
Это было истинное мучение! С трудом удерживаясь в седле, ощущая каждый скачок, Кэйла мрачно вспоминала кадры из кинофильмов: лошадь мчится во весь опор, волосы сидящей на ней девушки красиво развеваются на ветру, на лице искрится улыбка, а на горизонте распускается огненный цветок заката.
Стоило ли говорить, что правда оказалась куда болезненнее и страшнее? Каждую секунду Кэйла ждала, что лошадь сбросит неудобную ношу — ее — на землю и умчится прочь. К счастью, этого так и не произошло. Однако дорога стала для нее олицетворением бесконечности.