Черная Жемчужина

Арнелл Марго

Как и говорила Денизе, правильные слова для заклинания пришли сами собой.

— Амерей, помоги мне связать души и сердца матери и сына. Дай мне сил разделить одну боль на двоих.

Порыв ветра взметнул ее волосы. Лийна вскрикнула от неожиданности, но Кэйла осталась спокойна. Амерей пришла, чтобы поделиться с ней своей силой.

Ветер утих, и в тот же миг Гельд открыл глаза.

— Мама? — неуверенно спросил он.

Лийна расплакалась от облегчения, хотя Кэйла видела, каким бледным стало ее лицо — часть

боли сына передалась ей.

— Мама, ты привела целительницу?

— Это белая колдунья Денизе, милый. Как ты себя чувствуешь, тебе лучше?

— Да, мамочка, — сказал Гельд, не сводя с Кэйлы восхищенного взгляда.

Должно быть, ему и впрямь стало легче. Знал бы он, на что его матери ради этого пришлось пойти.

Уходя, Кэйла слышала, как Лийна обещает сыну вечером вместе с ним «взглянуть на полную луну». Она покидала дом, где вместо одного больного стало двое… но сомневалась, что это стоит считать поражением.

Одно Кэйла знала точно — сила Денизе, белой колдуньи, с каждым часом крепла в ней. Как и вера в Амерей — Несущую Свет.

Глава двенадцатая. Магия крови

На следующий день вся Светлица знала, что белая колдунья Денизе вылечила Гельда Ронска от смертельной болезни. И бесполезно объяснять, что главную роль в этой истории играла не она, а Лийна. Используя силу Денизе, Кэйла лишь немного ей в этом помогла.

Старейшина Веан, узнав о «чудесном исцелении», сказал: «Вас послали нам небеса», чем смутил ее окончательно. Все попытки объяснить, что как такового исцеления не было, обернулись неудачей.

С утра Кэйла приготовила несколько целебных зелий из солнечной травы и береглянки, и вновь навестила Лийну. Гельд уже не лежал в постели, а сидел рядом с матерью у разожженного очага. И хотя лица обоих были бледны, а голоса слабы, Кэйла знала — теперь они по-настоящему счастливы. Счастье с примесью горечи… но это именно то, чего желала Лийна.

Вернувшись в дом старейшины после встречи с матерью и сыном, Кэйла столкнулась с Наяной. Девушка широко ей улыбнулась.

— Я приготовила мясную похлебку. Поешьте, пока не остыла.

Кэйла поблагодарила дружелюбную девушку, и та выпорхнула за дверь, куда-то торопясь. И хотя запах похлебки приятно щекотал ноздри, дело в первую очередь. Поэтому, отказавшись от горячего завтрака, она поднялась на второй этаж.

Джеральд отозвался на стук почти мгновенно. Кэйла зашла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Паладин замер у открытого настежь окна. Положив руки на подоконник, он оглядывал деревню. Кэйле хотелось сказать нечто такое, что привлекло бы его внимание, но как назло, ничего путного в голову не приходило.

— Ты вчера отлично справилась, — сказал Джеральд, не оборачиваясь.

— Даже не знаю. — Она пожала плечами. — Не думаю, что сделала нечто особенное.

— Ты создала непростую руническую вязь, призвала Амерей, и с ее помощью сотворила сложнейшее заклинание. Произнеси я те же слова, она бы не явилась. А еще совсем недавно ты говорила, что твой дар исчез. Это большой шаг, Денизе.

— Я просто хочу быть полезной, — пробормотала Кэйла, смущенная похвалой.

Джеральд все-таки обернулся. Долго смотрел на нее, словно желая прочесть что-то на ее лице.

— Что-то изменилось в тебе, но мне никак не удается понять, что именно.

— Ты о чем? — спросила Кэйла, чувствуя щекочущую пустоту в животе.

— Ты стала какой-то… другой. Я слышу твой голос, вижу твое лицо, но… — Джеральд покачал головой. — Не знаю. Прости. Не стоило мне это говорить.

— Все в порядке, — заверила его Кэйла.

Пауза, которая возникла между ними, была… странной. Не неловкой — скорее, наоборот. Они смотрели в глаза друг другу, и Кэйла поймала себя на том, что задерживает дыхание. Казалось, если она сейчас сделает шаг ему навстречу, если потянется губами к его губам, то он… ответит.

Джеральд отвел глаза, и чарующая магия момента растаяла. Кэйла залилась краской — что вообще на нее нашло? Он для нее — почти незнакомец, человек, о существовании которого она узнала всего несколько дней назад.

Они снова были Черной Жемчужиной и Белым Паладином, что выбрали путь борьбы с темными силами. И когда Джеральд заговорил, голос его зазвучал деловито и, если не сухо, то сдержанно:

— Наведаемся к ворожею?

— Я за этим и пришла, — чуть резче, чем собиралась, ответила Кэйла.

Его брови удивленно взлетели вверх — он заметил перемену тона. Повернувшись к нему спиной, Кэйла с хмурым видом направилась к двери.

Дорога до дома ворожея прошла в молчании, и на этот раз оно было скованным, неловким. Когда открылась дверь, Кэйла увидела мужчину с неопрятной бородкой, портящей привлекательное, хоть и немолодое лицо.

— Вы — Эрцваль? — осведомился Джеральд.

— Ну допустим, — недовольно отозвался хозяин дома на холме, словно их появление стало помехой его планам.

— Нам нужно поговорить с вами о том, что происходит в деревне.

— Что происходит, что происходит, — забурчал ворожей, но внутрь их все же впустил. — Беда происходит. Азема в Светлицах поселился.

— Азема?

— Дух-кровопийца, — недоверчиво глядя на Кэйлу, пояснил Эрцваль. — Белая колдунья, а об аземе не знаешь?

— Не знаю, — сухо ответила она. — Расскажите, раз знаете больше меня.

Судя по тому, как посветлело лицо ворожея, слова Кэйлы ему польстили.

— Ну что сказать. Азема — злой дух. Может жить в обличье человека долгие годы, но для поддержания жизни ему нужна не еда, а кровь. Странные отметины на коже селян — это и есть прикосновения аземы.