Чернее черного. Весы Фемиды
Шрифт:
«Пожалуй, мне лучше попридержать язык», – подумал он.
Потенциального покупателя провели в кухню. Вполне современная кухня с выходящим в столовую окошком. «Как тесно!» – хотел сказать мистер Уипплстоун, но у него не хватило духу.
Лестница оказалась крутоватой, хоть это его утешило. Неудобно, когда несешь поднос или чемодан, и, предположим, кто-то умрет наверху, как его тогда вниз спустить? Однако он промолчал.
Вид, открывавшийся из доходящего до полу окна хозяйской спальни, обнимал на среднем плане площадь с «Ликом светила» слева на углу и дальше, направо, купол базилики.
Колокола смолкли. Откуда-то донесся голос незримого пока крикуна, повторявший одну и ту же ритмичную, все громче звучавшую фразу. Понять ее смысл было невозможно, но голос приближался. Мистер Уипплстоун вышел на балкончик.
– Виточки вежие, – грянул голос, и из-за угла площади показалась ведомая под уздцы краснолицым мужчиной лошадь, запряженная в тележку, из которой свешивались, кивая, тюльпаны. Проходя мимо дома № 1, мужчина задрал голову.
– В любое время. Все свежие, – рявкнул он, глядя на мистера Уипплстоуна, и тот поспешно ретировался.
Его большой красный кубок в сводчатом окне, полный тюльпанов.
Мистер Уипплстоун не был человеком, склонным к актерству, однако, увлекаемый странным безумием, ныне охватившим его, он, отходя от окна, прихлопнул по воздуху ладонями, словно выпуская его на волю. И, обернувшись, оказался лицом к лицу с двумя незнакомцами, мужчиной и женщиной.
– Прощения просим, – сказали оба, а мужчина добавил: – Простите, сэр. Мы услышали, как открылось окно, и решили посмотреть, что тут такое. – Он оглянулся на юношу и спросил: – Квартиру показываете?
– Ага, – ответил юноша.
– А вы, – выдавил, умирая от стыда, мистер Уипплстоун, – вы, должно быть… э-э… наверху…
– Так точно, сэр, – по-военному отозвался мужчина. Его жена улыбнулась и слегка присела в книксене.
Они походили друг на друга, круглолицые, с румяными щечками, голубоглазые, обоим лет примерно по сорока пяти, подумал он.
– Вы… как я понял… пока еще, э-э…
– Остались присматривать за порядком, сэр. Мистер Шеридан разрешил нам пожить здесь до конца недели. Это дает нам шанс подыскать другое место, сэр, если мы здесь не понадобимся.
– Я так понял, что вы теперь, э-э…
– Свободны, сэр? – быстро откликнулись оба, а мужчина продолжил: – Мы бы с удовольствием остались, если б была возможность. Мы тут прожили с прежними съемщиками шесть лет, сэр, нам тут хорошо. А фамилия наша Чабб, сэр, у нас и рекомендации есть, и хозяин, мистер Шеридан, который внизу, может про нас рассказать.
– Конечно-конечно! – со стремительной поспешностью произнес мистер Уипплстоун. – Я… э-э… пока не принял решения. Даже напротив. В сущности, просто зашел полюбопытствовать. Однако. В случае если я… в весьма маловероятном случае… буду рад… но пока… я еще не решил.
– Да, сэр, конечно. Не хотите заглянуть наверх, сэр?
– Что? – вскрикнул мистер Уипплстоун таким голосом, словно в него выстрелили из ружья. – А. Спасибо. Впрочем, отчего же? Пожалуй.
–
Мистер Уипплстоун отступил в сторону. Мужчина потянулся к створке балконного окна. Но живое движение это вдруг прервалось, как если б заело кинопленку. Рука мужчины замерла, взгляд застыл на одной точке, рот приоткрылся.
Мистер Уипплстоун испугался. Он глянул вниз и увидел посла Нгомбваны, возвращавшегося с прогулки в сопровождении пса и телохранителя. На него-то и уставился Чабб. Что-то побудило мистера Уипплстоуна взглянуть и на женщину. Она тоже подошла к окну и тоже поверх мужнина плеча глядела на посла.
В следующий миг оба ожили. Чабб закрыл и запер окно и с услужливой улыбкой повернулся к мистеру Уипплстоуну.
– Я провожу вас, сэр? – спросил он.
Квартирка наверху оказалась опрятной, чистой, добропорядочной. Маленькая гостиная имела обличье более чем респектабельное и бесцветное, из этого тона выбивалась лишь большая фотография круглолицей девушки лет шестнадцати, привлекавшая внимание фестонами овившей ее черной ленты да стоявшими на столике под ней двумя вазами с высохшими иммортелями. С нижнего края рамки свисало подобие фаянсового медальона. На стене висели еще две большие фотографии – Чабба в военной форме и миссис Чабб в подвенечном платье.
Вся обстановка здесь принадлежала, как выяснилось, Чаббам. Мистер Уипплстоун сознавал, что оба встревоженно наблюдают за ним. Миссис Чабб сказала:
– Для нас это дом. Каприкорны такое хорошее место.
На какой-то пугающий миг ему показалось, что она того и гляди расплачется.
Он поспешил расстаться с Чаббами и покинуть вместе с юношей дом. Пришлось побороться с собой, чтобы снова не заглянуть в гостиную, однако он одержал победу и выскочил из двери на улицу, где его уже поджидала новая встреча.
– С добрым утром, – приветствовал мужчина, стоявший на ведущих в подвал ступеньках. – Вы, видимо, осматривали мой дом? Меня зовут Шериданом.
На первый взгляд в нем не было ничего примечательного, если не считать крайней бледности и лысины почти во всю голову. Невысокий, неприметно одетый, с правильной речью. Волосы, когда они у него еще имелись, были скорее всего темными, поскольку темными были и глаза, и брови, и волоски на бледных руках. У мистера Уипплстоуна возникло смутное, мимолетное и странно неприятное ощущение, что он уже видел когда-то мистера Шеридана. Последний между тем поднялся по подвальным ступенькам, вошел в калитку и приблизился к мистеру Уипплстоуну, которому, как человеку учтивому, оставалось лишь поджидать его, стоя на месте.
– С добрым утром, – откликнулся мистер Уипплстоун. – Я просто проходил мимо. Случайный порыв.
– Весной это случается. – Мистер Шеридан немного шепелявил.
– Да, говорят, – не то чтобы резко, но решительно подтвердил мистер Уипплстоун и чуть шагнул вперед, намереваясь уйти.
– Ну и как вам, понравилось? – небрежно поинтересовался хозяин дома.
– О, очаровательно, очаровательно, – ответил мистер Уипплстоун, легкостью тона давая понять, что тема исчерпана.
– И хорошо. Я рад. С добрым утром, Чабб, можно вас на пару слов? – сказал мистер Шеридан.