Чернильные души
Шрифт:
– Хочешь поговорить с ним? – Котин небрежно кивнул в сторону закрытой двери. – Могу устроить, если недолго. Только учти, он почти ничего не помнит о времени за оборотом.
– Да и обойдусь, – Радика даже передернуло от перспективы разговора с Субботой. Если уж на то пошло, он вообще мало кого был бы меньше рад видеть, чем его. Разве что Эдика. Потому что Суббота как никто другой напоминал ему о сделанных ошибках, а в этом нет ничего приятного. – Мы вообще-то поговорить пришли.
– Да, разумеется, – Котин нехотя отвел взгляд. – Пойдемте в мой кабинет.
– Так в чем, вы говорите, ваша забота
А ведь Радик был готов поклясться, что тот даже не заикался об этом. Да и вопрос был или слишком простым, или с подвохом. Ведь и ежу понятно, что все эти ученые психи спят и видят остановить какую-нибудь эпидемию и прославиться. Чего же тут непонятного. Так что Радик немного поотстал, заглядывая в окошки палат. В одном он наконец увидел Зою, но она лежала неподвижно, и он поспешил отойти. Только поэтому он услышал ответ Котина.
– Перед нами ставят одни задачи, перед военными – другую, – голос ученого был до того мягок, что начинал подбешивать. – Нам нужно решить проблему города как можно быстрее и при этом бескровно. Насколько это возможно, разумеется. И до сих пор мы несколько проигрывали по эффективности. Но не сейчас. Благодаря родиону мы совершили настоящий прорыв, когда стало понятно, что с тенями можно договориться.
Котин не смотрел на Радика, но тот всё равно смутился, догадываясь, что он имел ввиду. Лишившийся стены колледж так и стоял развалиной, ученые оттуда выехали. В сети поговаривали, что там прятались дикие чернильные – те подростки, которых выгнали из дома родители, или те, которые ушли сами. Радик в это не особо верил. Город и без того опустел, чтобы ютиться в развалинах. А вот что ребята сбиваются в кучи, он верил. Вместе не так страшно. И жить, и уходить. Он и сам бы, наверное, пошел искать поддержки, если бы не чувство вины перед ними и не Сонина бабушка. Как он ошибался, когда думал, будто Соня напрасно ищет дружбы кальмаров и ходит на их встречи. Сейчас он завидовал даже ей. Ей не пришлось выбирать между домом и этой больницей.
– Им просто нужно пройти весь круг, – продолжал Котин говорить с Александрой. Словно никакого Радика и вовсе не было рядом. – И вернуться. Мы работаем над этим. Недостаточно просто найти огромные тени и говорить им, они словно деградируют.
Он почесал подбородок и добавил:
– Единичные тени очень слабо заметны и, кажется, неустойчивы. А те, что собраны из множества остальных теней, как нам кажется, имеют едва ли не общий разум. Как пчелиный рой, мы так думаем.
– Не настолько уж всё плохо, – уязвлено буркнул Радик. – Я разговаривал с Соней и с Андреем. Они способны отвечать письменно.
Он сжал челюсти, сообразив, что проговорился и нехотя поднял глаза на собеседников. Котин выглядел как Висасуалий при виде забытой на столе тарелки со сметаной, а Александра просто опешила. На сморщенных щеках её заблестели слезы.
– Сонечка тебе отвечала? Она что-то говорила о том, что я ей пишу? – спросила она до того, как Котин успел задать свой вопрос.
Радик смутился. Он чаще обвинял Александру, ну и, конечно, еще больше её дочь в том, что они мало времени уделяли Соне, с таким же жаром обвинял и себя, но на деле забыл рассказать союзнице такую важную вещь. И ладно бы только забыл, сейчас сболтнул при том, которого вовсе не считал настоящим союзником.
– Мы давно говорили, – нехотя произнес он. – Вы тогда лежали в больнице. Она за вас очень переживала.
Тут он немного приврал – он рассказывал тени о самочувствии бабки, но на деле понятия не имел, нужно им это или нет. Но иногда соврать всё-таки не так плохо, как можно подумать, и это был как раз тот случай.
– Ладно, это всё подождет, – остановил их Котин. – У нас, получается, есть одно дело – донести информацию до теней. Раз хотя бы часть из них точно способны читать, мы разместим краткую историю Субботы на листовках. Так же раздобудем мегафон на автомобиль, будем разъезжать по центру и передавать информацию. Уже неплохо будет, если её услышит большая часть теней и зараженных, которые еще не ушли. А с тобой что?
Радик не слушал его, он как зачарованные смотрел на свои пальцы.
– Кажется, я начинаю исчезать, – он очень старался, но голос всё равно дрогнул. – Я думал, пройдет еще хотя бы дня два или три.
– Я высчитала около недели, – покачала головой Александра.
– Именно об этом я и говорю, – Котин же как будто совсем не удивился. – Хорошо, что вы позвонили и успели приехать. Возможно, нам еще повезет, и удастся… бескровно…
Он замолчал, но Радик понял его и так. Военные в городе были не только для того, чтобы обеспечивать порядок. Та девушка в маске Гая Фокса – она была права. Их всех уничтожат, чтобы зараза не распространялась дальше. Вот так просто.
– А исчезать ты начинаешь именно из-за переизбытка этой материи в городе, – продолжил Котин после неловкой паузы. Он говорил торопливо, словно пытаясь скрыть за новыми словами выскользнувшие ненароком. – Сейчас у всех заразившихся пойдет ускорение, да и взрослым нездоровится всё чаще. Хорошо хоть детей вроде бы всех вывезли. Нужно поскорее проходить оборот, иначе я даже не знаю, что будет.
– Значит, мне нужно на улицу, – Радик очнулся от разглядывания ладоней. Если так продолжать, он может исчезнуть прямо в больнице и потратить драгоценные минуты на поиски Сони и Андрея.
– Лучше не на улицу, а сразу найти нужную тень, – прервала его метания Александра. – Виктор Сергеевич, вы ведь дадите нам снова машину с вашим этим чудесным шизофреником?
– Он не совсем шизофреник… – начал было Котин, но тут же поправился. – Конечно, дам. И сам с вами поеду. Я должен при этом присутствовать.
К выходу из больницы они почти бежали. К счастью, Иванов – тот самый бородач с таким интересным расщеплением личности и столь заурядной фамилией, ждал их уже на водительском сидении.
– Я еще ни разу не видел, как истаивают, – с искренней радостью, которая не вязалась с мрачными лицами остальных, вещал Котин. – Даже те, что у нас тут были, они ночью уходили. Камеры в темноте не четко изображение показывают, да еще черно-белое оно становится, а они темные, встают, ходят – их не видно почти. И хоть бы кто позвонил, сообщил, ведь знают, как это для меня важно…
– Замолчите, пожалуйста, Виктор Сергеевич, или мне придется вас ударить, – неожиданно твердо произнесла Александра, прервав его на полуслове. И Котин впрямь замолчал.